Влад Поляков - Стальная корона

В общем, явление ко двору венедского посла стало очередной оплеухой многим европейским властителям. Ну а как же, ведь венеды – дикие племена, варвары, которых пытались «к их же благу» сделать частью христианского мира, пусть и против воли и в качестве покорных слуг назначенных князей. А вот не вышло… Потому и злобятся, вспоминая 983 год и то кровавое восстание, во время которого уничтожались почувствовавшие было себя неуязвимыми захватчики, резались предатели и соглашатели из числа славян. Заодно «множились на ноль» спешно выстроенные твердыни христианского мира: церкви, монастыри… Жаль только, что наступательный порыв венедских племен захлебнулся, не смогли они прорваться совсем уж в глубину вражеских земель. А помощи никто не прислал. Да, это очередной камень в огород того, кто ранее сидел на Киевском престоле. Ведь тогда всем было ясно, что еще небольшое усилие и удастся не просто вернуть завоеванное для Священной Римской империи Оттоном I Великим, но и откусить еще кусок земель в пользу хоть венедов, хоть того, кто придет им на помощь. Венедские вожди не поскупились бы, одаряя союзников. Но нет! И не поймешь теперь, что остановило Владимира – опаска или заранее имеющиеся планы насчет нежелания ссориться с христианскими странами.

Ну да ладно, это дела минувшие, да к тому же я к ним отношения никакого не имел. Не было меня тогда здесь. Зато теперь в Киеве посольство венедов и глава его – Земомысл по прозванию Гневный. Могучий воин, умный человек, пользующийся влиянием и уважением среди племен венедского союза. Вот только дипломат из него, как из меня игрок на гуслях!

Это печалило. Слишком уж шумно и громко он себя вел, особенно при встречах с посланниками иных земель. Тех самых, которые имели отношение к бедам его сородичей. И порой такое начиналось, от чего тот же Магнус за голову хватался. Простое «бряцание оружием», откровенные угрозы, обещания оторвать головы всем и вся, включая Мешко Пяста и Оттона III. Шума было много, вреда – тоже. А ведь умный человек, но совершенно не контролирующий свои естественные душевные порывы.

Надо признать, причины у него все же были. Постоянные набеги подвластных Мешко Пясту князьков на земли венедов, порой переходящие в полноценные вторжения с участием великокняжеского войска. Но надо же и голову на плечах иметь! И не просто иметь, а разумно пользоваться ее наличием.

Земомысл же полностью оправдывал свое прозвание. Источал гнев и ярость по всем возможным направлениям, то и дело доставая даже меня. Сменить его так быстро возможности не было. Да и вообще он пользовался сильной поддержкой тех, кого я называл, по аналогии с родным временем, «суперястребами». Они ну очень сильно хотели, заручившись поддержкой Руси, немедленно начать полновесную такую войнушку. И втолковать этой части венедских лидеров, что всему свое время, было… чрезвычайно затруднительно. Отсюда и договор между Русью и Венедским союзом покамест заключили лишь торговый и самую малость оборонительный.

Что значит «самую малость оборонительный»? Да то и значит. Мы обязались вмешаться лишь в случае, если произойдет не рядовой набег с целью малость укусить и уйти либо попытка отхватить краешек земель, а лишь при полноценном таком вторжении с угрозой самого существования венедов как общности. Решение половинчатое, вынужденное. Но единственно реальное. Мы, после неслабой такой войны с печенегами, возможного похода на хазар и с угрозами со стороны Византии просто не могли тратить и так оскудевшие ресурсы на откровенные авантюры венедов.

Всему свое время. Вот щелкнем по носу хазарского кагана, причем наверняка хватит лишь угрозы для возвращения Белой Вежи и с ней денежного выкупа «за беспокойство» и пролитую кровь. Затем разобраться с затеей насчет переговоров между Болгарией и Византией… А вот потом можно будет сконцентрироваться и на подготовке к серьезной игре вокруг венедов. Но не просто так, а одновременно крепя оборону на новообразовавшихся южных рубежах. Всегда стоит быть готовым к любым неожиданностям. Не мы такие, мир вокруг нас такой. Какой? Кровавый, жестокий, не прощающий ошибок и вместе с тем до безумия интересный и завораживающий. И это мне нравится.

Май (травень), 989 год. Обуда, столица великого княжества Венгерского

Бруно, первый епископ земель венгерских, а заодно и верный сын бенедиктинского ордена, принимал у себя необычного гостя. Его посетил не кто иной как сам Майоль Клюнийский. Епископ Бруно знал о почтенных годах и одолевающих гостя болезнях. Равно как и то, что без веской причины тот бы не собрался в дорогу. Хотя появление не было неожиданным, отнюдь. Письмо от самого Папы Иоанна XV было весомым символом, хотя и без этого Бруно, считающий себя неотъемлемой частью Ордена святого Бенедикта, сделал бы все, что в его силах.

Сначала была обычная часть, то есть торжественная встреча. Молебен в храме за процветание святой веры и во вразумление погрязших во мраке язычества венгров. Ведь их князь Геза, несмотря на принятие веры в истинного Бога, продолжал приносить жертвы и идолам. Объяснение было простое и по-варварски прямолинейное: «Я достаточно богат, чтобы приносить жертвы как старым богам, так и новому богу».

Отговорка. Всем было ясно, что венгерский князь принял новую веру лишь для того, чтобы укрепить свое положение на троне. Очень неуютно он себя чувствовал, будучи почти со всех сторон зажат христианскими правителями. Царство болгарское на юге, Польша на севере, Священная Римская империя на западе. Правда на востоке была Русь, но после смерти своего союзника Святослава после неудачного похода того на Византийскую империю… Геза просто-напросто опасался, что набирающее силу христианство и там проявит себя в полной мере. Да и плевать ему было на богов. Как на старых, так и на нового. Продолжал чтить старых, чтобы не вызывать ропота среди большей части воинов. Крестился сам и окрестил тех ближних, кто этому яро не противился, дабы задобрить Рим и избежать войн за веру. Сам же пользовался всеми средствами, чтобы укрепить собственную власть.

Ах да, была и еще одна причина. Геза очень не хотел, чтобы после его смерти вся власть досталась князю Копланю, следующему за ним по старшинству в роде Арпадов. Таковы уж были традиции у венгров – передавать власть старшему в роду. А вот в христианских странах уже давно естественным было, что правителю наследует старший сын. Ну или не старший, но все равно один из детей. Потому везде ищущий выгоду Геза использовал переход в христианство еще и для этой цели. Почти сразу после крещения было объявлено, что наследником теперь является старший сын правителя, Иштван, ставший в христианстве Стефаном.