Влад Поляков - Стальная корона

– Хотите расшириться за счет других, близкой крови и веры?

Стратег, сразу понятно. Прямо намекает на венедские племена, относительно которых действительно имеются далеко идущие планы. Впрочем, пусть намекает, Болгарии вмешиваться в эти дела нет никакого резона. А простые слова… Кому надо, тот и так догадывается, что все эти «брачные танцы» Киева с венедами не просто так.

– Пожалуй, я просто промолчу… Насчет этого.

– Иногда хватает и молчания, – довольная улыбка Самуила была весомым дополнением к словам. – Но я хочу поговорить про перемирие с Византией.

– Все же не мир?

– Назвать можно и миром, но он все равно сменится войной довольно скоро, – сказал как отрезал болгарин. – Знайте, что я ни за что не откажусь от Тессалоник. Но могу, для утешения гордости Василия, снять осаду с Пловдива, который скоро падет.

Охотно верю! Тессалоники – важнейший, откровенно говоря, успех Самуила со стратегической точки зрения, имеющий колоссальные последствия в войне. Не просто порт в Эгейском море, хотя и сей нюанс весьма ценен. Да и не мощная крепость, способная держать осаду превосходящих сил противника, обладающая удобным для больших кораблей портом. Это ключ, держа который в руках, накрепко запираешь сухопутное сообщение Константинополя с греческими провинциями. Теперь только морем, как с италийскими. И никак иначе!

– Я даже не сомневаюсь в этом, Самуил. Только глупец пожертвовал бы таким сокровищем в обмен на столь непрочное обещание мира, к которому, кстати, ваш противник стремится куда сильнее. Кстати, этот портовый город и для торговых путей имеет важное значение. И вот какая мысль поневоле приходит в голову… Если мне удастся договориться с Византией о проходе через константинопольские проливы, заинтересована ли Болгария в торговле с опорой на те самые Тессалоники?

– Давайте обсудим это, князь Хальфдан…

Дела торговые, дела военные. Порой они переплетаются очень уж замысловато, да так, что не поймешь, где начинаются одни и заканчиваются другие. Покамест мои разговоры с Самуилом были по большей части умозрительными, но и это было больше, чем ничего. Заделы на возможное будущее. Причем с вариациями. Болгарский правитель был достаточно умен, чтобы не то что не отмахиваться от подобного, а напротив, внимательно рассматривать возможные пути развития событий. Прозвучавшие предложения были для него еще более интересны, учитывая плачевное состояние казны, истощенной военными расходами. А тут возможность нового торгового пути. Нет, такое стараются не упускать. Тем паче Русь и так довольно бодро торговала с Болгарским царством, но товары шли по суше, не по морю. А это и куда медленнее, да и опасностей больше. Торговые караваны, они ж лакомый кусок для всякой разбойничьей швали. То всем ведомо.

Насколько неплохо установился контакт с правителем Болгарии, настолько глухо все обстояло с ромейским базилевсом. Намеки он то ли не понимал, то ли, не решил принимать. Те намеки, которые подразумевали равноправное общение двух правителей. Ну а ставить себя в заведомо нижестоящее положение… Да пошел он в пешее порнографическое! Если я в чем и убедился за все прожитые года – Русь никогда и ни перед кем не должна склоняться. Даже в мелочах ничем хорошим это сроду не заканчивалось.

Зато начались собственно переговоры о заключении мира. Пафосно так начались, со всеми привычными византийцам церемониями. Скучно, нудно, с массой лишних слов и самым минимумом чего-то действительно осмысленного. Лично для меня сложнее всего было не заснуть, выслушивая ромейское словоблудие. Магнус откровенно скалился, а Ратмир исходил кристально-чистой ненавистью, но продолжал слушать и вникать в происходящее. Что до болгар, так те ко всему привычные, как-никак слишком давно и прочно соседствуют с Византией, да и переняли многое. Некоторое, как по мне, перенимать вовсе и не стоило. Ну да я в чужие дела лезть не намерен. Своих хватает!

Переговоры шли… тяжело. Если отбросить всю словесную шелуху и массу славословий, велся ожесточенный торг, где обе стороны ни черта не хотели уступать. Базилевс цеплялся за уже потерянные земли. Самуил не упускал ни единого случая, чтобы напомнить об этом. Дескать, странно пытаться получить обратно то, что тебе уже не принадлежит, да к тому же защищено чужими клинками в достаточной мере. Да еще напоминал о том, что помимо нынешнего базилевса по имени Василий Македонянин существует еще и претендент Варда Фока.

Василию такие напоминания были как серпом по известному месту. Впрочем, этим местом он не пользовался, так что я явно выбрал не самое удачное сравнение. Но в любом случае, до этого пытавшийся давить на большие возможности для длительной войны император малость прижух и начал сдавать позиции. По крайней мере о Тессалониках он уже даже не заикался. Казалось, что еще несколько дней и высокие договаривающиеся стороны утрясут даже самые малые детали, необходимые для заключения мирного договора.

Хочешь рассмешить богов – поделись с ними своими планами. Я давненько успел усвоить эту истину. Только вот никакой радости подобное знание недоставляло. Недоставило и на сей раз. Хотя началось все не так чтобы со значительных событий. Просто один из дальних дозоров обнаружил слегка подозрительное присутствие… неведомо кого. Ратмир, получивший то самое донесение, предположил, что дозорные наткнулись либо на случайных людей, либо на воинов царя Самуила. Вполне разумное предположение, само собой напрашивающееся. Наверняка опытный полководец принял все меры для собственной безопасности, включая и вот такие. Все же окрестности Переяславца – болгарская земля, мы при всем желании не могли бы полностью проконтролировать паритет сил. И все равно, моя вечная привычка искать подвохи включилась сама собой.

Воспользовавшись тем, что сейчас все равно утрясались мелкие формальности оставив вместо себя Магнуса, я аккуратненько так, стараясь не привлекать особого внимания, отошел в один из углов зала, где и велись переговоры. Уверен, что кому надо, все заметили, но мало ли какие у меня дела. Так что нормально!

Мне нужно было дать указания Карнаухому. Четкие, ясные, однозначные. И не допускать их двоякого толкования. Вот он, стоит, с ноги на ногу переступает, а пространство вокруг очищено хирдманами. Обычный порядок, чтобы чужаки свои уши греть не пытались.

– Мне это не нравится, Ратмир!

– Что именно, конунг? – ожидаемо спросил тот. – Вокруг Переяславца не пустыня, не степь даже. А обычные земли. Населенные, да и охотников нельзя забывать, и просто разных людей.

– Скорее всего ты прав и я, обжегшись на молоке, дую на воду. И все же… Пусть наши усилят готовность ко всему.