Юрий Корчевский - Атаман царского Спецназа

– Господь осчастливил меня, послав человека из другого мира.

У меня от удивления чуть не отвалилась челюсть. В мозгу промелькнуло: «Как он узнал? Что мне делать? Бежать?» Затем я взял себя в руки: надо послушать, что он скажет, может быть, я что-то недопонял?

Игумен продолжил:

– Как тебя звать?

– Юрий Котлов.

– Откуда ты?

Я решил придерживаться легенды, придуманной самим для окружающих:

– Из Рязани.

Игумен досадливо поморщился, махнул рукой:

– Расскажи о своем мире.

Мысли заметались снова: «О каком мире он говорит, что ему можно рассказать? Не сочтет ли он меня колдуном или еретиком, не сожжет ли на костре? Времена жестокие и наказания тоже очень жестокие». Я решил поиграть в кошки-мышки, выдать себя за недоумка.

– О каком мире ты говоришь, отец Никодим? Я что-то не пойму.

– Не бойся открыться, человек. Я долго живу, много повидал и пережил. Не старайся показаться глупее, чем ты есть. Ты молод, а глаза у тебя человека мудрого, обремененного многими знаниями. У тебя глаза человека не нашего мира. Откуда ты? В Священном Писании говорится о необыкновенных случаях, думаю, что твое появление – один из таких случаев. Мне любопытно. Доверься мне, я не совершу подлости и не причиню тебе зла.

– Хорошо, отец Никодим. Что ты хочешь услышать?

– Откуда ты, из какого мира пришел?

– Я русский, из Москвы, только из далекого будущего, по времени – через пятьсот лет.

Игумен закрыл глаза, переваривая услышанное. Какой-то инок попытался войти в дверь, но настоятель властным жестом приказал оставить нас одних. Когда он повернул ко мне голову, глаза его сияли молодым блеском, удивлением, жаждой знания.

– Расскажи мне о Руси.

– Это долгий рассказ, настоятель.

– Если твой друг торопится выполнить поручение князя, я могу дать двух иноков, бывших дружинников, ему в охрану. А тебя прошу рассказать, пролить свет на будущее. Пойми, такое случается очень и очень редко, тебя послал ко мне Господь или уж не знаю кто, не откажи.

Я вздохнул:

– Тогда слушай. – И очень коротко, сжато пересказал все, что помнил по истории и что видел и узнал сам во время первого перехода – про Ивана Грозного, опричнину, расширение границ Руси, Петра Великого, Екатерину, Наполеона, большевиков. Говорил я до вечера, даже язык заплетаться стал. Но старец внимал с неотрывным интересом, засыпая кучей вопросов.

– Самое главное для меня – я узнал, что Русь уцелеет и станет могучей державой, что сохранятся вера Христова и Церковь. Спасибо за беседу. Сейчас тебя покормят, и, если ты не против, мы завтра продолжим.

Меня покормили, и я отправился в сарайчик спать. Петр уже вовсю храпел, я тоже устал и с наслаждением вытянул на топчане ноги, но сон не шел. Как этот настоятель, который и видел-то меня до боя несколько минут, да и то мельком, меня смог распознать? Удивительно.

Утром я объяснил Петру, что настоятель просит меня рассказать о дальних странах, где я побывал, а Петр с охраной может отправиться в Москву.

– Нет уж, друг, ты беседуй с настоятелем, а я отосплюсь. Представляешь, за много дней я нигде не чувствовал себя так спокойно и в безопасности, как здесь.

После завтрака служка отвел меня к настоятелю, но уже в келью, скромно обставленную, небольшую. Говорить здесь было явно удобнее, комфортнее. После взаимных приветствий настоятель попросил рассказать о людях, обществе – чем живут, как зарабатывают на жизнь, что нового появилось за пять веков. И я снова рассказывал – о войнах, самолетах, электричестве и телефонах. Все, что он хотел, но не затронул полетов в космос – чревато. Рассказывал о болезнях, и он помечал что-то у себя на листках бумаги. Чувствовалось, что ему все это очень интересно.

– А что ты можешь такого, что здесь не могут?

Для начала я объяснил таблицу умножения, умножение и деление столбиком и еще некоторые вещи. Чтобы уж совсем сразить настоятеля, прошел сквозь стену, вызвав почти мистический страх и удивление.

Настоятель некоторое время молчал, затем начал говорить:

– На диявола-искусителя ты не похож, я этого не чувствую; на юродивого, которого Бог лишил разума, – тоже. Остается только поверить твоим словам, хоть и страшно. Необычно и удивительно сие! Как ты посмотришь, Юрий, если я предложу тебе остаться в монастыре? Ты бы мог поделиться со мной своими знаниями, некоторые можно поставить на службу государю.

Я немного подумал и отказался.

– Почему? – удивился настоятель.

– Время для этих знаний еще не пришло, святой отец. Колесо истории должно крутиться, как начертано Господом, и один человек, как бы он ни был учен и могуществен, не вправе изменить его ход. К тому же я служу князю, и мне будет тесно и, боюсь, скучно в стенах монастыря. Уж извини, отец Никодим, за прямой ответ.

Настоятель надолго задумался, прихлопнул ладонью по столу:

– Хорошо, ты вправе сам выбирать дорогу, неволить тебя я не могу, а силой не удержу. Есть у меня в Москве хороший знакомец – священнослужитель в храме Покрова Святой Богородицы.

Настоятель из ящика стола достал небольшой нательный крест на тесемке и надел мне его на шею.

– По этому крестику отец Дионисий тебя узнает, во всем можешь положиться на него – он муж просвещенный, очень учен, книгочей и мудрец. Ты можешь без опаски ему довериться, получить помощь и укрытие в случае нужды, а от тебя потребуется лишь одно – приоткрыть ларец знаний, коими полна твоя голова. Согласен ли?

Я согласился и поблагодарил настоятеля. Время за беседой и демонстрацией некоторых моих возможностей прошло быстро, и когда я вышел во двор, солнце уже садилось.

Наутро мы с Петром собрались, оседлали коней и подъехали к монастырским воротам. К нам подошел монах, передал мешок, буркнув: «От отца Никодима», – и открыл ворота.

Мешок я приторочил к седлу, и мы выехали. Застоявшиеся кони рванули в галоп, только ветер бил в лицо, выжимая слезу, и свистело в ушах. Я иногда оглядывался, но дорога была пустынна, нас никто не преследовал. Все же меня беспокоило, что главарь шайки уцелел, нырнув перед взрывом бочки в лес. Вот чуяло мое сердце, что мы еще свидимся…

Вопреки моим предчувствиям, дорога оказалась спокойной, и через три дня мы без происшествий добрались до Москвы.

Вот и княжеский дом. Усталые и запыленные, мы предстали перед князем. Петр вручил послание мариенбургской шпионки, и после короткого разговора отправились отдыхать.

Мы едва успели отъесться, отмыться и отоспаться с утомительной, опасной и долгой дороги, как князь дал новое поручение.

– Вот что, воины славные. Понимаю, что вы с дороги, не отдохнули, да дела не терпят. Срочно надо в Ганзу доставить послание, от него зависит торговля с Союзом Ганзейским. Не торопил бы, но судно скоро будет готово, надо через две недели быть в Андрусово-Никольской пустыни. Хозяин судна – мой человек, Трифон, доставит вас в Любек.