Надежда Чубарова - Софья и Царство Тьмы

– Видишь, как сложно быть взрослой? Какие-то дурацкие переживания, проблемы. То ли дело когда я была ребенком… Будь подольше маленьким, ладно? Не бойся, я не дам тебя в обиду. Тебе нравится качаться? Нравится, вижу, что нравится. Это Ванька сделал качели… для тебя… Видишь, какой он хороший…

На следующий день Соня очень боялась встретиться с Жанной. Боялась и в то же время хотела узнать, как развиваются их отношения. Хотя от одной мысли, что у Ивана могут быть с кем-то отношения, у нее разрывалось сердце. Она уже с утра караулила Жанну. Высматривала, когда та появится у себя во дворе. Но подруга не спешила. И Сонино воображение рисовало ей картины, как Жанна с Иваном вчера гуляли допоздна… А теперь Жанна отсыпается… Наконец, ближе к обеду, она вышла из дома. Соня, оставаясь на виду, так чтоб Жанна сразу ее заметила, сделала вид, что занята тем, что сосредоточенно рассматривает куст смородины.

– Сонь, привет! – крикнула Жанна и помахала рукой.

Соня резко обернулась и с удивленным видом протянула:

– А, Жанна, это ты? Привет.

Но Жанна уже неслась через улицу к Сониной калитке, довольно улыбаясь от уха до уха.

– Как погуляли? – спросила Соня, еле сдерживая дрожь в голосе.

– Нормально, – загадочно улыбнулась Жанна, – жалко, что недолго.

– Что делали? – Соня старалась придать голосу безразличие, но она почувствовала, как ее сердце забилось сильнее, и, не в силах скрыть свое волнение, принялась один за другим отрывать смородиновые листочки, не контролируя себя.

– Просто болтали. Мы дошли почти до конца улицы, а потом Ванька вдруг вспомнил про какие-то дела, проводил меня до дома и ушел. Ой, Сонька, я чувствую, что он от меня без ума! Я так смеялась над его шутками! Я сразу чувствую, когда нравлюсь парням. Если бы не эти его дела… Но ничего, в другой раз…

– Что в другой раз? – насторожилась Соня.

– Вот потом и расскажу, что будет в другой раз, – засмеялась Жанна.

Соня молча вздохнула. «Значит, они уже договорились про другой раз», – подумала она.

– Ты чего это делаешь? – усмехнулась Жанна, кивнув на пачку листьев в Сониных руках.

– А, это?.. – Она немного помялась и тут же нашлась: – Это чтоб чай заваривать.

– Соня, воды принесешь? – Мама, выйдя на крыльцо, побрякала пустым ведром.

– Угу… сейчас… – Соня подошла к маме и взяла ведро из ее рук.

Все же хорошо, что колонка находится недалеко от их дома. Всего лишь дорогу перейти да дом Ивана пройти. Эта дорога уже настолько хорошо известна Соне, что кажется совсем короткой. Вот, правда, почему-то незнакомая дорога кажется всегда длинной, а стоит пройти по ней несколько раз и хорошенько изучить ее, как она тут же становится короткой, хотя длина ее вовсе не изменилась.

Проходя мимо дома Ивана, Соня мельком взглянула во двор и невольно остановилась. Иван ходил по огороду, то и дело наклонялся, подбирал что-то маленькое и складывал это «что-то» в оттянутую и сложенную «карманом» футболку, край которой придерживал другой рукой.

– Ванька! – окликнула его Соня. – Ты что там делаешь?

Он только сейчас ее заметил и, широко улыбнувшись, помахал ей свободной рукой.

– Да цыплята по всему двору разбежались. Собираю их теперь. Не хочешь помочь?

– Хочу! – воскликнула Соня. Маленьких цыплят она пока видела разве что издалека, а в руках тем более не держала. Она поставила пустое ведро за калиткой у забора и зашла во двор.

Сразу же под кустом смородины она увидела маленький пищащий комочек. Соня осторожно взяла его в руки. Он был такой крошечный, что свободно помещался в ее ладошке. Цыпленок тревожно запищал, но тут же притих, почувствовав тепло.

– Как они умудрились удрать – не представляю… – ворчал Иван, собирая беглецов.

– А зачем ты их ловишь? – поинтересовалась Соня.

– А как мне еще их в курятник собрать?

– Позови их «цып-цып», – с видом знатока подсказала Соня.

– Они еще маленькие, не реагируют на «цып-цып». Сейчас они – легкая добыча любой кошки. А еще, видишь, туча какая ползет? А если дождь будет? Они напугаются, будут жаться где-нибудь в углу, перетопчут друг друга. Они же глупые совсем.

Соня посмотрела на небо. Сизая туча и правда показала из-за леса краешек своего жирного тела.

А вот приближение дождя Соня не чувствовала… Хотя сейчас она много чего не чувствовала…

Цыплята громко пищали и сбивались в кучу то ли от страха, то ли от холода. Это было одно большое желтое, пушистое облако на множестве тонких коротких лапок. Изредка какой-нибудь цыпленок отсоединялся от общей кучи, делал несколько быстрых шагов, и потом тут же бежал обратно, и сливался с остальными.

– Ого! Сколько их тут? – воскликнула Соня.

– Должно быть тридцать, – ответил Иван.

Они присели и принялись пересчитывать пищащие комочки, отсоединяя их от «облака», хотя они тут же сбивались в другое – рядом. Все тридцать цыплят были на месте.

Постепенно цыплята осмелели, стали отходить друг от друга, тоненько попискивая.

– Ну вот, кажется, все… Я тебе еще нужна? – спросила Соня, с улыбкой глядя на цыплят.

– Ты мне всегда нужна, – ответил Иван.

Соню развеселил его ответ. Улыбаясь, она повернулась к нему, ожидая встретить его насмешливую улыбку, но он не улыбался. Иван серьезно и с нежностью смотрел на нее. От этого его взгляда Соня совсем растерялась, улыбка сошла с ее губ. Она, не отрываясь, смотрела на него, чувствуя, что сейчас что-то произойдет. Что-то очень важное. Иван перевел взгляд на ее губы, наклонился к ней, Соня подалась ему навстречу… Как вдруг неизвестно откуда взявшаяся мысль, словно молния, пронзила ее: «Первый поцелуй ведьмы убивает…» Это было подобно раскатам грома посреди тишины, подобно ведру ледяной воды, вылитой на Соню. Она будто очнулась. Испуганно посмотрела на Ивана и отшатнулась от него.

– Ты чего? – удивленно спросил он.

– Ничего, – резко ответила Соня и отвернулась. Одна только мысль пульсировала у нее в голове: «Первый поцелуй ведьмы убивает… Убивает… Поцелуй убивает!»

– Что-то случилось?

– Мне нужно идти… – Она попятилась к калитке. – Да, я вспомнила, у меня дома дела.

Соня была рассеянна. Ее движения и жесты были суетливы и неуклюжи, словно она не знала, что ей делать. Соня пошла сначала в одну сторону, совсем противоположную ее дому, потом опомнилась, повернула в другую и побежала, совершенно забыв, что шла за водой и что ее пустое ведро так и осталось стоять возле калитки. Иван, ничего не понимая, удивленно смотрел на нее, пока Соня не скрылась из виду.

Забежав в дом, она, ни слова не говоря, промчалась в дальнюю комнату и, найдя убежище для тела, но не обретя его для своих бушующих мыслей, принялась взволнованно ходить туда-сюда, от окна до двери и обратно.