Каюр (СИ)

- Я знаю, как тебе помочь и помогу, - сказал Джус. - Мы с этим справимся. Тебе нужен коррекционный трип. Вещи можешь не брать. Поехали...

Выйти из дому, куда-то отправиться было для меня великой проблемой. Тем более в место столь отдаленное, как трип. Но Джус напирал очень бойко, как будто выгодного клиента цеплял.

Я сказал, что еще не успел после последнего воплощения уладить свои денежные дела. Коррекция, вероятно, чего-то стоит.

- Стоит, - сказал он. - Но с тебя - ни гроша.

Я не очень верил в исцеление, я даже не был уверен, что это мне нужно, и пошел на поводу у Джуса скорее из-за своей пассивности, чем по желанию - в последнее время их у меня просто не было.

- Да и чего тебе бояться в твоем состоянии? Хуже не может быть, - применил он последний довод.

Избавил от одного трипа, чтобы отправить в другой. Спас от убийцы, чтоб самому меня укокошить. В конце концов, я ему жизнью обязан. Так пусть же возьмет эту жизнь.

Так я оказался в его огромной машине. В таком внедорожнике можно было, пожалуй, жить.

Мой пансион располагался в восточном спальном районе. Через пять минут мы выехали за кольцевую.

- Мы что в другой город едем? - забеспокоился я.

- Нет.

- Но - к выезду?

- Гляди-ка... - Он сбавил скорость.

Впереди, в полукилометре от нас, случилась авария. И вероятно, со смертельным исходом, судя по наличию на месте происшествия демполовской спецмашины.

Дешевенький автомобиль был разбит вдребезги от удара в ажурную металлическую опору неизвестного назначения, которую то ли монтировали, то ли демонтировали: рядом стояла монтажная автовышка. Я успел разглядеть на металле кровь.

- Неприятность, - посочувствовал я.

- Перф, - презрительно фыркнул Джус. - Причем примитивный. Постановочная авария, - пояснил он, увидев, что я не врубился. - Недаром полицай от депо крутится. И машину нашли, какую не жалко. И монтажники кстати, подтвердят неумышленность.

Миновав переезд, мы съехали на грунтовую дорогу и продолжали движение вдоль трехметровой бетонной стены, сверху украшенной витками колючей проволоки. Несмотря на столь внушительные заграждения, это не был режимный объект. Насколько я знал, территория принадлежала мусороперерабатывающему комбинату. За стеной застыла стрела подъемного крана. Виднелась верхушка какой-то башни. Горьким дымом испражнялась труба.

Мы доехали до угла, грунтовка пошла дальше, а мы свернули параллельно восточной стене на еле видимую колею. Проехав метров пятьсот, Джус заглушил мотор.

Перед нами расстилался пустырь, напоминавший бежевую портянку, брошенную в траве. С дальнего краю портянки стоял на трех колесах, а вернее на ободах, строительный бытовой вагончик. Вместо четвертого колеса была подставлена чурка. Рядом с этим ободранным зеленым вагоном рос не менее ободранный и зеленый клен. Слева от вагона была все та же стена, справа - поле дикорастущих подсолнухов, сзади рос и процветал бурьян, а прямо перед вагоном затормозили мы. Кроме того, часть пустыря занимала новенькая цистерна, очевидно, с водой и, очевидно, подогнанная совсем недавно. Нам навстречу выбежали собаки.

- Приехали, - сказал Джус.

Я, с большой неохотой отправляясь в путь, ожидал увидеть офис колдуна, атрибуты его могущества, а увидел убогую конуру и бородатого человека, выходящего его из подсолнухов и подтягивающего замок на штанах. От вида этих жизненных неудобств неохоты прибавилось. Мне захотелось обратно в "Бедную Лизу". Я бы даже общество психолога предпочел, чем этих двоих. Блестящий Джусов автомобиль выглядел посланцем другого мира.

- Ты что, отшельник? - спросил я Джуса.

- Чтоты-чтоты-чтоты! - возразил он.

- А это кто? Ассистент?

Волосатый как раз запнулся о кусок проволоки и нагнулся, чтобы распутать ее.

- Каюр.

- А ты тогда кто?

- Ассистент, - сказал Джус.

- Джякус, - сказал волосатый, расстреножившись и подойдя. Именно так и произнес, через "я".

Як Яковлевич Устюжанин, выдал его имя идентификатор.

- Тыр... Торопецкий, - почему-то запнулся я.

От Джякуса не укрылась моя заминка, он несколько пристальней посмотрел на меня. Впрочем, это любопытство очень скоро разъяснилось: он сам иногда заикался и, бывало, нес околесицу.

Первые впечатления от личности Джякуса были не очень лестными для него. Его неопрятный вид и плохие манеры не производили благоприятного впечатления. А проблемы с речью были вызваны, как он утверждал, техническими неполадками в правой височной доле.

Его крупное тело, явно рассчитанное на впечатление силы, уже начало оплывать, из чего я заключил, что либо он им давно пользуется, либо собирается его менять, поэтому и забросил заботу о нём. Об его увлечении старыми кинофильмами я узнал в этот же день, так что мне не составило труда догадаться, с какого культурного героя скопировал он свою плоть. Лицо еще хранило черты оригинала, хоть и пряталось за бородой.

- Пы...саблю п..привез? - приступил он к Джусу.

- Нет.

- Па...пачиму?

- Па...таму, - передразнил Джус. - Скажи спасибо, что еду привез. А то б питался собаками.

Он выгрузил из багажника коробки, очевидно, с закупленной в городе едой, отнес в вагончик. Кое-что сложил в холодильник - мне было видно в открытую дверь.

Я слышал мнение, что сознание - лишь поставщик информации для бессознательного. Однако не все, что проходит через органы чувств, непременно осознается. Равнодушный, погруженный в себя, я был тогда не весьма наблюдателен. Тем не менее, мелочи жизни, минуя сознание, так или иначе проникли через мой мозг в базу. И после нескольких встрясок, обусловленными последующими инкарнациями, выплыли на поверхность сейчас. Так что многое из тех событий тридцатилетней давности я ныне помню лучше, чем помнил тогда.

Центром этого микроскопического мироздания был вагончик. Он был почти идентичен тому, в котором едва не состоялось моё сожжение. Позже Джякус мне объяснил, что он специально выбрал такой. Так что поселились мы здесь не из презрения к цивилизации, а из терапевтических соображений.

Войдя внутрь, посетитель сразу же упирался животом в холодильник, который стоял напротив двери и как бы делил помещение на две части. Половину левой занимала кровать, формально напоминавшее пластиковое солдатское ложе, какими с недавних пор стали оборудовать и наши казармы. Только эта была просторней. К стене был присобачен средней величины монитор, на котором мой предполагаемый душевный целитель просматривал свои фильмы (иногда до восьми в день). В правой части вагончика стояла широкая деревянная лавка и стол - видимо, здесь потреблялась снедь. На лавке лежало аккуратно сложенное новенькое одеяло и свежайшие постельные принадлежности.

- Жить будешь здесь, - сказал мне Джякус, мотнув головой вправо. - Тыр, - иронически произнес он и добавил, - Карпенко.