Вячеслав Шалыгин - Оружейник

На самом деле это была огромная квадратная плита толщиной около полутора метров. Длина каждой из сторон составляла метров сорок. И выглядела эта плита действительно как чужеродный в Альфа-мире предмет. Не схематичная, а вполне нормальная, вырубленная из желтовато-серого камня. Но главное – и поверхность, и боковые срезы плиты были расчерчены глубокими идеально ровными бороздами на квадраты. И внутри каждого из квадратов вырезан свой рисунок-пиктограмма или неровные линии, как на обратной стороне пакалей!

– Тринадцать на… тринадцать, – Муха запрыгнул на плиту и повертел головой. – А эти картинки мне знакомы! Тля буду, как на пакалях! – Квестер спрыгнул и присел у бокового среза плиты. – И здесь они, только не полностью, часть под землей скрыта. Сдается мне, это не плита, а куб! Только в землю вросший по самые уши.

– Где ты видел у куба уши? – осматривая плиту, проронил Андрей.

– Вот, – Муха похлопал по частичному изображению на боковой поверхности плиты. В квадрате, напротив которого сидел на корточках квестер, действительно было изображено человеческое ухо. – Я только не понимаю, это вообще что? Памятник в честь изобретателя пакалей?

– Это… Сапаранти, – тихо проговорил Беляев. – В смысле… теперь все понятно. Тайна игры Сапаранти раскрыта. Я был прав, местные «изобретатели» подсмотрели идею своей игры в этой пещере.

– Согласен, – сказал Андрей. – Но ты, Сан Саныч, повторяешь мою ошибку. Теперь ты не видишь за деревьями леса.

– Все я вижу! Это доска пакалей… вернее, памятник в ее честь. Ну, или что-то в этом роде.

– Нет, Сан Саныч, – Лунёв похлопал по боковине плиты. – Это подсказка Мастера. Третий бонус. Эта гигантская доска и есть другая грань миров. Полноценная, на вход и на выход. Вот почему Мастер так упорно ломится в эту пещеру. Ему не столько нужен я или ты, сколько – эта грань. Он тупо не сможет покинуть Альфа-мир, если не доберется сюда. Нам же осталось понять, как ею воспользоваться. Где тут дверца, как думаешь?

– Грань? Та самая, усовершенствованная «серыми» или Идущим по Краю? – Беляев задумался, но спустя полминуты нехотя кивнул. – Допустим.

Муха к тому времени уже нарезал три круга, а вернее – «три периметра», и остановился рядом с Андреем.

– Прикольный памятник. Сверху и на двух боковых сторонах – картинки, а еще на двух – линии, точно напротив картинок. Ну, как на пакалях с обратной стороны. Готов поспорить, что на реальных пакалях все аналогично: такие же линии с обратной стороны, с теми же картинками. Но никаких дверей нет. Я все простучал. Сплошной камень. Может, сверху простучать? Вдруг не дверь тут где-то спрятана, а люк?

– Не трать время, – Андрей потер затылок. – Здесь не конечностями надо работать, а головой. Дверца есть наверняка, но… необычная.

– Какая?

– Дай подумать, сказал! Вот, послушай… – Андрей махнул Беляеву. – Сан Саныч, тоже слушай! Мысль вроде бы странная, но постарайтесь ее понять. Мы имеем «памятный куб», посвященный пакалям, так? Сторон у куба шесть, а значит, на нем можно высечь изображение трех комплектов пакалей, если на одной стороне рисовать пиктограммы, а на обратной – линии. Но реальных комплектов пакалей пять! Получается, есть еще «две пары сторон куба», но где?

– Зачем об этом думать? – Муха поморщился. – «Всегда найдется тот, кто утром все расскажет». Может, этот куб как матрешка! Внутри еще один. Или в определенное время – щелк! – и квадраты местами меняются. Рисунок здесь встает напротив квадрата с другими линиями на той стороне – вот тебе новый комплект пакалей, четвертый. А через какое-то время опять – бац! – поменялись, и пятый комплект получился.

– Очень правильная мысль, – Андрей кивнул и щелкнул пальцами. – Время!

– Ну да, – Муха явно не понял, что подразумевал Лунёв, проронив многозначительно «время», но погружаться в размышления квестеру не хотелось. – Давай еще обойду этот кубик Рубика, посмотрю, не поменялось ли чего? Может, как раз в момент смены и открывается дверца?

Не дожидаясь согласия Лунёва, Муха метнулся за угол и уже через несколько секунд появился вновь. Только почему-то с той же стороны.

– Дверцу не нашел, все квадраты на местах, зато нашел… – Муха шагнул в сторону, – вот… знакомьтесь. Пещерные люди… эти, как их… троглодиты.

– Сам ты… – из-за угла выглянул Каспер. – Здрасьте! А мы думаем, кто тут разговаривает? Вы, случайно, не нашли выход отсюда? Наш полосатый проводник говорит, что это тупиковая пещера.

– Чего ж он вас сюда завел? – Муха заглянул за угол. – Выходите, не бойтесь, своих не узнаете?

– Своих-то узнаем, – Каспер кивком указал вбок, на ближайшие сталагмиты, – а вот проводника… не очень.

Из прохода между каменными зарослями показались Бибик и Захар, затем Соня, а замыкающим – Муссон. Он, как, впрочем, и ожидал Андрей, выглядел схематично, а потому и впрямь был почти неузнаваем. Но голос был его – звуки, в отличие от картинки, в «подвале Альфа-мира» не искажались.

– Я хотел увести всех в дальние пещеры, но кто-то нас опередил и завалил все тоннели, – Муссон развел руками. – Простите. У меня не осталось выбора, только прийти сюда, в священную Пещеру Сапаранти. Надеюсь, древние духи не обидятся и помогут нам.

– Ты веришь в духов? – удивился Муха. – Продвинутый такой, техника у тебя зачетная, и веришь в духов?

– Я вижу плоды их труда, – Муссон обернулся к плите и поклонился. – Пройдя по грани времени, древние духи принесли сюда это воплощение пространства и ушли обратно в свой Край Вечности.

– Ушли тоже по грани времени? – вдруг уцепился за услышанное Андрей. – Вот она, дверца! Недостающие стороны куба! Четвертая пара – наше время, а пятая – время древних духов! Беляев, что скажешь?

– Мысль смутная, но я тебя понял, – Сан Саныч окинул взглядом куб. – Ты говоришь о пятом измерении? Под пятой парой сторон «многомерного куба» имеешь в виду обратный ход времени? Что ж, соглашусь, такое возможно. Если помнишь, я еще в Башне намекал, что Идущий по Краю мог явиться из другого времени и уйти обратно. У меня только один вопрос, Андрей: что нам это дает? Реальной дверцы мы все равно не видим.

– Чтоб она провалилась! – добавил Муха и в сердцах двинул древком секиры по боковой стенке куба.

Эффект от несильного удара оказался удивительным. Нет, в кубе не открылась заветная дверца. Пещеру вдруг наполнил низкий гул, затем послышался треск, и часть сталактитов в восточной части пещеры осыпалась на землю.

– Эй, Муха, ты поосторожнее с выражениями, – Каспер испуганно оглянулся и погрозил товарищу пальцем. – Пещера не одобрила твое пожелание.

– Да положил я на эту пещеру!

Под куполом священной Пещеры Сапаранти заметались новые звуки – тоже треск, но более басовитый – и следом за сталактитовым дождем на землю рухнул внушительный кусок свода.