Оксана Гринберга - Королева. Выжить, чтобы не свихнуться

Также я упомянула, что девушка без ума от будущего короля Швеции и мечтает, чтобы ее представили. Если после этого Эрик не заинтересуется, тогда извинюсь, что мысленно обозвала его кобелем.

Вскоре принц соизволил причалить, заметив винную пристань. Кто бы сомневался! Мы выбрались из баржи, Эрик галантно предложил руку и отправился со мной в люди. Людей, кстати, набежало немерено. Забыв обо мне, принц принялся сорить деньгами. Кидая монеты в толпу, он кричал: «Я одариваю вас серебром, но когда стану вашим королем, это будет золото». Лондонцы отвечали согласным ревом, готовые короновать его хоть сегодня. Гвардейцы нервничали, так как прогулка по городу не была в списке развлечений. Я же размышляла, как бы поскорее закончить неудавшееся сватовство.

Вскоре нам преподнесли кубки с вином и угощение. Я пригубила свой, затем сунула в руки подоспевших фрейлин. Лодки с придворными причаливали одна за другой. Где-то мелькнул Роберт, но сразу же потерялся в суете придворных в роскошных одеждах.

– Елизавета, позвольте пройтись рядом с вами, – Юхан, граф Финский, брат кронпринца, протянул мне руку, не дав наступить в лужу с весенней грязью. – Как вы находите моего старшего брата?

Граф был моложе, выше, тоньше в кости, трезвее и, определенно, умнее. Внешне они были похожи, но Эрик казался более привлекательным. Наверное, потому, что у Юхана был строгий, суровый взгляд человека, привыкшего повелевать. На его вопрос я решила не отвечать. Улыбнулась скромно. Пусть думает… Ай, да что хочет, то и пусть думает! Кронпринц был мне безразличен. Одно поражает – как в него столько влезает? Ведь выпил, кажется, уже пятый кубок с момента, как сошли на пристань.

– Не сомневаюсь, вы в курсе ночного недоразумения, – продолжал Юхан.

– Не сомневайтесь, – вежливо ответила я.

– Эрик получит от вас отказ, – произнес граф, словно решение уже принято и заверено моим Советом. – Это понимают все, кроме него. Но не спешите прощаться со Швецией. Надеюсь, разочарование не затмит ваш взор, вы присмотритесь к другому брату.

Юхан, не спешивший отпускать мою руку, поднес ее к губам.

– Его сложно не заметить, – произнесла я, отнимая ладонь.

– Поведение Эрика многим не по душе и в Швеции, – продолжал мужчина. – У него часты приступы беспричинного гнева и подозрительности. Брату видятся демоны, которые однажды его погубят.

– Конечно, погубят, – согласилась я. – Главный демон прячется в вине, мой дорогой граф.

Юхан покачал головой:

– Дурная наследственность, Елизавета, боюсь, не позволит ему править слишком долго. На троне Швеции будет сидеть не он. Знаю, вы откажете Эрику, поэтому, прошу вас, не удивляйтесь, когда из Уппсалы прибудут другие послы. Мои послы.

– Юхан…

Он вновь поцеловал мне руку. Пораженная, я не знала, что ответить.

– Вы произвели на меня невероятное впечатление. Ваша красота и ум затмевают любую из встреченных мною доселе женщин. Елизавета, если позволите…

– Не позволю, – ответила я, отбирая руку, и все из-за того, что по спине поземкой пробежали мурашки. Оглянулась. Роберт! Мужчина смотрел тяжелым обвиняющим взглядом, словно мы давно женаты, а тут он застукал благоверную за флиртом с садовником.

– Юхан, это лорд Дадли, – слегка запнувшись, произнесла я. Наверное, покраснела. Едва удержалась, чтобы не прикусить губу. Не знаю, Елизаветина ли эта привычка или уже у меня на нервной почве развилась. – Несомненно, вы знакомы.

Оставив двух мужчин, ощетинившихся друг на друга коляще-режущими взглядами, сбежала к щедрому кронпринцу. Впрочем, монеты, что подавал ему паж, вскоре закончились, и Эрик вспомнил о моем существовании. Любезно поцеловал мне руку, чем вызвал бурный восторг толпы. Рано радуетесь, не сидеть шведу на английском троне!

Наконец, вернулись на баржу, где Эрик быстро достиг кондиции, когда все женщины кажутся на одно лицо, причем чертовски привлекательное. Повезло, что руками не полез, а то проверила бы на нем крепость теннисного удара. Приложила бы от души, даже ракетка бы не понадобилась.

В Уайтхолл вернулись только к вечеру. Во дворце проголодавшихся гостей ждали накрытые столы, музыканты и представления. Меня едва успели переодеть в красное платье, распустить волосы и украсить их жемчужными нитями, похожими на те, которыми был расшит узкий лиф платья, как слуга объявил, что все готово для фейерверка. Одна я не готова.

– Бланш, – подозвала полноватую жену Томаса Перри, главного казначея. Он был предан Елизавете еще со времен, когда она не короновалась, так что у меня не было причин не доверять кому-то из его семьи. Бланш стала моей новой фрейлиной, после того как я решила держать подальше Летицию Ноллис. – Если увидите, что Эрик Шведский ухаживает за Катериной Грей, знайте, все происходит с моего одобрения. Я бы хотела, чтобы девушка прониклась к нему тайной страстью. Кэти и Бэсси в курсе. Если сможете, замолвите за него словечко.

Угу, пусть нашептывают весь вечер о том, что Эрик от нее без ума. В кронпринце я не сомневалась… Единственное, надо убрать с игрового поля Летицию, щеголявшую в новом платье и роскошном колье. Не сомневаюсь, последнее появилось после ночи, проведенной с моим женихом. Да, и проследить, чтобы нетрезвый взгляд шведского принца не упал на другую красавицу, которые в избытке водились в Уайтхолле.

Наконец, набросив накидку, отправилась в дворцовый парк. За мной на улицу высыпала разодетая толпа придворных. Я слышала, как они с восторгом говорили о небывалом зрелище. Фейерверки… Первый раз в Англии… Сделанные итальянскими мастерами… Затем восхищенно смотрела на серебряные и золотые всполохи, пронзающие черное небо. Красиво, аж дух захватывает! Конечно, далеко до того, к чему я привыкла на родине, но… Это уже не важно. Моя родина – здесь, какая есть – вся моя.

Мы стояли на высоком помосте, специально построенном во дворцовом парке. По мою правую руку – Эрик Шведский, с другой стороны – Юхан, граф Финский. Позади – несколько членов Тайного Совета, один другого знатнее. Граф Арундел вообще сопел в спину, норовя зарыться носом в мои волосы. Роберт был где-то слева, его теснил герцог Саффолк, но лорд Дадли весь фейерверк смотрел только на меня.

Тут левой руки коснулись чьи-то уверенные пальцы, сжали несильно, принялись поглаживать легкими движениями. Я дернулась. Даже сквозь лайковые перчатки чувствовала тепло прикосновений, от которых по венам разбегался пожар. Это он! Юхан смотрел на меня неотрывно, не улыбаясь, словно пытаясь при каждом всполохе разглядеть что-то, известное и нужное только ему.

– Елизавета…

– Вы сошли с ума! – прошипела я. – Увидят же!

– Сошел, – с легкостью согласился он. – И это самое приятное из существующих помешательств.