Юрий Корчевский - Командир штрафбата

У выхода в вестибюль он осмотрелся. С разных сторон раздавалась стрельба, пули иногда били по зданию станции, но огонь был неприцельный, скорее всего залетали шальные пули. И невозможно было понять, где наши, где немцы? Куда идти? Ведь надо искать свою пехоту, радиста – чтобы сообщить, куда направлять грузовики. Похоже, станция метро оказалась между воюющими сторонами.

Слева, метрах в ста, мелькнуло несколько фигур в шинелях и телогрейках. «Наши!» – обрадовался Сергей. Немцы телогреек не носили, на них либо шинели, либо кителя.

Перебежками Сергей подобрался к русской пехоте, нашёл командира роты.

– Рация есть?

– Есть. Радиста ко мне!

В бою радист и санитары были обычно недалеко от командира подразделения.

Радистом оказался щупленький молодой солдат. Рация была ему явно тяжела.

– Передашь, что товарищ майор скажет.

– Есть! – радист включил рацию.

В эфире царил хаос. Смешивались на одних волнах немецкая и русская речь, прорывалась музыка. Прямо конец света!

С трудом радисту удалось выйти на связь с дивизией, а Сергею – передать сообщение о грузе, находящемся на станции.

– Обеспечь охрану, попытаемся подойти.

Тем не менее часа через два к станции метро прогромыхали гусеницами два танка «Т-34» и четыре «ЗИС-5» со взводом солдат.

Все ящики, даже с грузом от первого вагона, не вошли. Груз не возвышался над бортами грузовиков, но рессоры просели, а водители, глядя на покрышки, запричитали:

– Хорош грузить! А то мы не доедем, баллоны полопаются!

Один танк уехал с колонной и прибывавшими солдатами, второй остался у станции. Сергей перевёл дух.

Вторым рейсом пришло уже десять «Студебекеров» и два взвода автоматчиков. Видимо, в штабе дивизии вскрыли ящики и поняли ценность груза.

Сергей оставил один взвод на охрану станции и переноску ящиков с перрона к грузовикам. Второй взвод разгружал вагон. Сапёры теперь только грузили ящики в боковом туннеле, и дело пошло быстрее. До вечера они успели отправить гружёные «Студебекеры» назад.

Поскольку наши войска уже продвинулись дальше станции, Сергей распорядился, чтобы местные жители шли домой.

– Гельмут, переведи, пусть идут по домам. Бомбёжек больше не будет, в домах их никто не тронет.

Жители, нагрузившись скарбом, с неохотой покинули станцию. Всё-таки наверху постреливали, а подземелье станции вселяло уверенность в защите. Сергей тогда ещё не знал, что фактически он спас этих людей от смерти.

Ночь провели в тревожном ожидании. Автоматчики караулили входы на станцию и оба туннеля – могли прорваться немцы. И не для спасения имперских золотых трофеев, а спасая собственные жизни. У немецких солдат теперь была одна забота – выжить в этом хаосе.

Расположение наших и немецких войск перемешалось. Один квартал или даже отдельный дом занимали наши, другой, по соседству – немцы. И пулю можно было получить с любой стороны.

Ночью Сергей сходил на склад и оценил объём работы. М-да, учитывая, сколько успели вывезти, трудиться им предстояло ещё не меньше двух дней. Ящиков оставалось достаточно много, и таскать их до вагона на рельсах становилось всё дальше.

Хотелось есть: за день Сергей куска хлеба во рту не держал – так же, впрочем, как сапёры и отделение автоматчиков. По Уставу солдат должен стойко переносить все тяготы службы. Но ведь физическая нагрузка у солдат велика, ящики тяжёлые. И завтра солдаты с ног свалятся от усталости и голода, если их не покормить, хотя бы сухим пайком. Только еды уже было не достать, нигде. Но Сергей решил, что завтра он с первым же грузовиком отправится в дивизию и выбьет у начпрода провизию. На трофеи рассчитывать не приходилось – не 41-й год, у немцев самих с провиантом было туго. Это уже после взятия Берлина перед советским командованием во всей полноте встанет вопрос – чем кормить население? Почти сразу же будут организованы рабочие места – на расчистки улиц от завалов, восстановление подачи воды, электроэнергии, запуск движения метро и трамваев. И с 15 мая 1945 года, после назначения бургомистров и образования районных управ, были введены продовольственные карточки. На рабочую карточку берлинец получал в день 600 граммов хлеба, 400 граммов картофеля, 80 граммов крупы, 100 граммов мяса, 30 граммов жиров, 25 граммов сахара, а также 100 граммов кофе, 20 граммов чая и 400 граммов соли в месяц. Дети и иждивенцы получали в день на человека 300 граммов хлеба, 400 граммов картофеля, 30 граммов крупы, 20 граммов мяса, 20 граммов жира и 25 граммов сахара. Нормы были в несколько раз выше, чем в блокадном Ленинграде.

Грузовики у станции появились, едва рассвело. И к великой радости Сергея и солдат, привезли два термоса с кашей, хлеб и консервированную американскую колбасу.

Сергей разрешил сначала поесть. Один термос с кашей достался солдатам на станции, второй отнесли на склад.

Поев, солдаты повеселели, да и Сергей воспрял духом. Не забыли о них в дивизии даже в суматохе наступления. А ведь бывали дни, когда по неделе не видели не только горячей пищи – даже куска хлеба. Выкручивались сами, как могли. В подразделениях иногда держали про запас, на «чёрный день», трофейные консервы. Но это в основном танкисты, самоходчики, автомобилисты и артиллеристы. А пехоте куда таскать за собой НЗ? Его или вмиг съедят, чтобы лишнюю тяжесть не носить, или обменяют на что-либо – ту же чистую нательную рубаху или трофейные сапоги.

После завтрака работа пошла веселее. Часа за два нагрузили «Студебекер», когда на станцию с вагоном прибыли все сапёры и отделение автоматчиков. Сергей едва не позеленел от злости.

– Почему самовольно оставили склад? Да я вас всех под трибунал… – он схватился за кобуру.

Негодованию Сергея не было границ. Но краснолицый старшина сапёров тут же прояснил ситуацию.

– Товарищ майор! Склад заливает водой. Подступает быстро, за полчаса – по середину голенища. Мы сначала решили, что канализацию где-то прорвало – так запаха нет. Вот и подумали: в туннеле уклон, его быстрее всего зальёт, не выберемся тогда.

Вода в метро – дело серьёзное.

Сергей спустился на рельсы. Из тёмного чрева туннеля раздавался глухой шум, очень похожий на далёкий шум идущего поезда. Потом показалась вода. Поток её становился всё сильнее. Грязная вода несла щепки, бумагу, пустые ящики и бутылки – весь мусор, что скопился в туннеле.

Сергей выбрался на платформу.

– Молодец, старшина! Людей увёл – это главное. А ценности из подземного склада, да ещё и под водой, никто теперь не заберёт.

Сергей забрался в танк и по танковой рации сообщил в дивизию обстановку. Там вначале не поняли.

– Какая вода? Колесников, ты что, пьян?

– Никак нет. Вода заполнила туннель, солдаты едва успели выбраться.