Вадим Денисов - Путь на Кристу. Закрытые воды

Это точно не смотрящий Нзимбы! Объявившиеся захватчики заметили пароход издалека, но свалить раньше не успели. Две большие бочки на борту джонки трудно было бы не заметить. Тяжелая, гружёная… Это вам не катер губернаторский и даже не «Баджер», им о глиссировании можно только мечтать, да и движок слабый.

– Избу сожгли, что-то притырили, падлы, и нарезали в свою хибарку, где надежно припрячут, – тут же сообразил многоопытный рулевой. – Хрен ценное бросят.

Разбираться гуманистически с ними ни капитан, ни я не собирались, жестокий мир, жестокие нравы. После увиденного в африканском посёлке мораль – моя, во всяком случае, – быстро трансформировалась в модель, более подходящую для выживания. Есть свои, а есть чужие. Свои тут не ходят… Грохнули бандитские сторожа дугласовского сторожа, я не сомневался, что на берегу мы найдём ещё один труп… и встали, как на своё!

Баста, очередная смена караула, подвигайтесь.

– Останавливай их, Герман!

Впереди по курсу надо очередь положить, а расстояние метров шестьсот. Я вам что, пулемётчик обученный?

– Ближе давай, промажу!

– Останавливай, а то на берег выскочит, не поймаем!

И чёрт с ними, никакой жалости, промахнусь, так промахнусь! Вложившись покрепче, я дал короткую очередь поверх джонки. Ну что, удачно! А вот вам и ещё одна! Сначала коротко, а потом сильней и громче рявкнула пароходная сирена, капитан по громкой связи давал приказ остановиться, простым повторением слова «Stop!» с добавлением сочного «падлы». Вполне понятно, по-моему.

– К берегу сворачивают, бей!

К берегу – это плохо, Самарин прав, там сразу кусты, драпанут так, что потом не сыщешь. Простучала третья очередь, на этот раз уже по корпусу. Один из сидевших в джонке людей молча свалился за борт, однако даже пробитая лоханка продолжала идти к небольшому мыску.

– Стоять, бояться, деньги не прятать! – проревели жестяные мегафоны.

Да чтоб ты утоп! Силуэт лодки замер в прицеле, и я тут же с яростным наслаждением мстителя открыл огонь, РПК радостно сожрал патронов десять.

– Вылавливайте…

Семён в рубке подруливал на самом малом, удерживая «Темзу» напротив стоявшей на берегу баржи. Прикрученный к леерам маленький, загорелый почти до черноты азиат сначала молчал, свирепо вращая глазами, а потом начал кашлять в мою сторону короткими лающими фразами на неизвестном языке.

– Ты ваньку-то не валяй, болезный, – вполне добродушно посоветовал ему шкипер. – Инглиш давай, мать твою! Откуда-куда-зачем?! Кто главарь? Где база!

Я добросовестно перевёл, хотя видел, что этот папуас и так знает, что от него требуется. Азиат угрюмо помолчал, а потом вдруг резко зашипел, сообщив мне что-то особо обидное, от чего воины его племени хватаются за ножи. Мишка лениво двинул ему в ухо и поинтересовался:

– А в рот тебе не плюнуть жёваной морковкой?

– Боцман! – рявкнул на него Самарин. – Конец тащи!

Доигрался, загорелый. Ты думаешь, миссия к тебе приехала с пряниками?

– Герман Константинович, мы что, пытать будем? – изумился профессор. – Нет, я понимаю, конечно, но можно же и по-другому…

– Наверное, – легко согласился я. – Костя, сходи, будь другом, доктора на палубу позови, тут скоро помощь квалифицированная потребуется. Только пусть обязательно сумку с крестом возьмёт!

Тем временем матросы крепко стянули толстенным канатом руки и ноги пленённого, отвязав того от лееров. Я ещё раз медленно повторил интересующие вопросы. Азиат испуганно поглядел по сторонам, ещё не понимая, что его ожидает.

Капитан перегнулся, посмотрел на мутную воду, сочувственно покачал головой.

– Бросай!

Раз-два! Пленный головой вниз улетел за борт. И ни у кого из участников экзекуции, за исключением собственно ихтиандра, не было злости в глазах. Только холод. Жутковатый такой северный холодок. Я передёрнул плечами, слово внезапно озяб.

– Ярик, секундомер. Минуту-то он выдержит?

– Если не курит, – пожал тот плечами. – Вредно курить.

– Тяни, что ли…

Боцман с Сашкой быстро выдернули тело на борт.

– Ну что, и дальше в молчанку играть будем? – канонически поинтересовался шкипер.

Да, ох и свирепы же бывают сибирские люди! Что же у них в веке семнадцатом на Енисее творилось? Подоспевшая Нина Котова лишних вопросов задавать не стала – она тоже много чего повидала в Дугласе… Открыв чемодан, достала фонендоскоп, глянула на меня – я тут же ей заговорщицки подмигнул, подыграй нам, родная! Тяжело вздохнув, докторесса достала блестящий скальпель и какие-то страшные кусачки, похожие на зубодёрные. Настоящий Доктор Зло, гестапо! А Зло в белом халате страшней всего.

– Илья Александрович, вы там уж не усердствуйте, – тихо попросила она, действительно переживая за пленника, ведь невозможно изжить крепко профессиональное.

– Может, ему ещё и клюв вареньем намазать? – пробурчал Самарин. – Взяли! Секундомер! Не боись, Нина, не утопим…

Я ждал, что он добавит «не впервой», но пронесло.

Азиат оказался парнем крепким и раскололся только после второго заныра. Английский пленник тут же вспомнил, и на очень неплохом уровне. Водолечение, оказывается, быстро и надёжно восстанавливает память! В целом, подозрительно отработанная Енисейская Водная Пытка длилась всего пятнадцать минут со всеми соплями. Очень эффективно! А эффективность я уважаю, любую.

– Боцман, колите его с профессором, а я судно буду ставить, скоро темнеть начнёт.

– Командиры, базу бандитскую сами брать будем? – деловито осведомился Ярик.

Ишь ты, как раздухарился стюард!

– Миша, какой, ты говорил, девиз у десантников?

– «Никто, кроме нас!» – гордо ответствовал боцман.

– Так вот, господа, напоминаю… Точнее, озвучиваю новый фирменный девиз: «Кто-нибудь, кроме нас!» Все запомнили? По-моему, очень красиво.

Через четыре минуты «Темза» мягко и устало, словно выдохшаяся в утомительном беге собака-самоед, ткнулась влажным носом, как в хозяйскую руку, в мелкую береговую гальку у небольшого овражка, где рядом с берегом обустроен настил для подъема лодок и спуска грузов к воде. Лаги и доски настила были совсем старые, ещё земные, но исправно держали вес по сей день.

Небольшая баржа стояла рядом. Действительно, какая-то дремучая импровизация. Низкая, выступающая из воды от силы сантиметров на пятьдесят плавучая платформа, на которую умельцы установили четыре цистерны, похожие на железнодорожные, только поменьше. Во избежание перегрева, металл ёмкостей выкрасили в белый цвет, однако люди Нзимбы приняли дополнительные меры, соорудив над ними лёгкий навес из веток. По периметру баржи имелось металлическое ограждение. Будки или подсобки не было. Примитивная конструкция, созданная для обеспечения топливом малых объектов по берегам небольших рек.