Корнелия Функе - Живые тени

Голова, рука, сердце. Запад, юг, восток.

Лиска предложила пуститься сначала в самый далекий путь. Иными словами, в Альбион. Если счастье им улыбнется, они уже через два дня прибудут туда – только бы ходили корабли.

В начале года частенько случалось, что штормы задерживали их в гавани. Месяца два-три, может быть, меньше. Времени в обрез, даже если Бастарду не удастся первым найти ужасное наследство Гуисмунда.

Лиска вынула рыжее платье из седельной сумки.

– Как ты думаешь, на кого Бастард работает?

Она все еще превращалась почти каждую ночь, хотя уже и сама заметила, как сильно сокращает лисий мех ее годы. Но она была права: это ее дело и Джекоб не должен вмешиваться. Ни ради матери, ни ради Уилла он не отказался от вылазок за зеркало, и не отказался бы от них даже в расчете на менее опасную и, может быть, более продолжительную жизнь. Есть вещи, которых сердце жаждет так сильно, что рассудок оказывается лишь беспомощным наблюдателем. Сердце, душа, что бы это ни было…

– Насколько мне известно, по большей части на Ониксов, – сказал он, вытягивая из седельной сумки оловянную миску, которая его уже не раз избавляла от перспективы ложиться спать на голодный желудок. – Его отец был одним из самых знатных лордов. В случае если Бастард найдет арбалет, у гоилов, пожалуй, скоро появится другой король.

Миска наполнилась хлебом и сыром, едва Джекоб потер ее рукавом. Настоящего голода он не испытывал, просто боялся заснуть и опять оказаться в лесу, где бежал за своим отцом. Его рассудок отмахивался от этой мысли, но она свербила, как досадное нашептывание: Ты и в самом деле умрешь, так с ним и не увидевшись, Джекоб.

Лиска сбросила человеческую одежду и снова переоделась в лисье платье. Оно сделалось ее второй кожей и шелковисто поблескивало, совсем как в тот день, когда Джекоб впервые ее в нем увидел.

– Джекоб…

– Что? – Он не мог отвести глаз.

– Ляг поспи. Мы уже столько дней не останавливались на ночлег. Паром ведь отходит только завтра.

Она права. Он взялся за свой рюкзак. Где-то у него припасено снотворное из другого мира. Кажется, таблетки были с ночного столика матери. Она много лет страдала бессонницей. Он поднял визитную карточку, выпавшую из рюкзака на покрытую инеем траву. Норебо Джон Ирлкинг. Странный незнакомец, поручившийся за него на аукционе и воспылавший интересом к пропыленному наследству его семейства.

Лисица поменяла облик и теперь вылизывала шерсть, словно хотела во что бы то ни стало изгнать человеческий запах. На одно мгновение она прижалась к нему, как прежде, когда под лисьей шкурой еще скрывался ребенок. Когда он нашел ее в капкане, они оба были детьми. Джекоб почесал ее за острыми ушами. Такая красавица. В любом из образов.

– Будь осторожна. Охотники уже в пути.

Словно ей надо было об этом напоминать.

Она легонько куснула его за руку – лисий способ продемонстрировать свою любовь – и бесшумно скрылась на невесомых лапах среди деревьев.

Джекоб уставился на визитку, которую все еще держал в руках. Надо было попросить Уилла побольше разузнать про его странного благодетеля. И где были его мозги?

Да, Джекоб, где? Смерть уже сидит у тебя на закорках. Норебо Джон Ирлкинг подождет. Даже если тебе не по нраву цвет его глаз.

Он бросил карточку в траву. Месяца два-три… Два дня на пароме – и кто знает, сколько времени еще, – чтобы отыскать в Альбионе голову. Потом обратно в Лотарингию и в Аустрию, на поиски сердца и руки. Сотни миль со смертью на закорках. Вполне может статься, он получил этот свой последний шанс слишком поздно.

Ветерок, пробежавший по его мокрой от пота рубахе, принес с собой вонь близкого болота. Две луны исчезли за темными облаками, и мир вокруг на миг показался таким мрачным и чужим, словно хотел напомнить ему, что он здесь в гостях.

Где предпочитаешь умереть, Джекоб? Здесь или там?

Ветер сдул в огонь несколько вялых листьев, а с ними и карточку Ирлкинга.

Она не горела.

Листья, лежавшие сверху, рассыпались в прах, но визитка осталась невредимой, такой же, какой Ирлкинг ее сунул ему в руку. Джекоб обнажил саблю и поддел карточку острием из пламени. Подняв визитку, он обнаружил, что бумага оставалась белоснежной.

Волшебная вещица.

И как она попала в другой мир? Что за вопрос, Джекоб? А как попал туда бутылочный джинн? Но кто пронес визитку сквозь зеркало? И знал ли Ирлкинг вообще, что такое он сунул ему в руку? Слишком много вопросов, и у Джекоба было недоброе чувство, что ответы на них будут ему не по вкусу.

Он повернул карточку. Ее обратная сторона была сплошь испещрена словами, и когда он провел по ним пальцами, на них остался след от чернил.

Джекоб, добрый вечер.

Я очень сожалею, что наша встреча было такой мимолетной, но надеюсь, что в будущем мы будем видеться очень часто. Полагаю, я мог бы так или иначе способствовать тебе в твоих нынешних поисках. Разумеется, не совсем безвозмездно, однако моя цена не будет непомерно высока для тебя, обещаю.

Едва Джекоб дочитал до конца, надпись поблекла, осталось только имя Ирлкинга.

Глаза цвета травы.

Лепрекон? Или один из гильхов, которых ведьмы на севере, где-то в Суоми, согласно поверьям, лепили из глины и вызывали к жизни своим хохотом? В Чикаго? Нет. Должно быть, это какой-то дешевый трюк, шутка старикашки, случайно завладевшего волшебной вещицей. Сначала Джекоб хотел выбросить карточку, но потом завернул ее в золотоносный платок и сунул обратно в карман. Лиска права. Надо поспать. Но едва он улегся рядом с умирающим огнем, как откуда-то раздались выстрелы, а он все лежал и вслушивался в темноту, пока спустя несколько часов не услышал тихую поступь лисицы, после чего Лиска расстелила подле него свое одеяло.

Скоро она задышала так тихо и ровно, как дышат только во сне, и Джекоб, окутанный ее теплом, наконец тоже уснул, позабыв о кошмарах, его поджидавших, и о карточке, принесшей слова из другого мира.

Экипажи и рысаки. Шарль, король Лотарингии, коллекционировал их, как некоторые собирают портреты актрис. Экипаж, в котором сидел Неррон, был выкрашен в национальные цвета Лотарингской земли, а дверцы его – усыпаны алмазами. В выборе костюмов вкус Горбуна отличался гораздо большей изысканностью. Неррону пришлось потрудиться, чтобы найти место, скрытое от глаз королевских шпионов и лазутчиков Ониксов, ибо то, что ему предстояло выяснить, не касалось ни тех ни других.

Но где застрял этот Джекоб Бесшабашный? Ведь не могла же его так надолго задержать в склепе мелкая неувязка с дверью. Первое правило охоты за сокровищами (да и жизни вообще): нельзя недооценивать своего противника.