Олег Языков - Гром и молния

Да, при ИВС могли. Запросто. Норма закона была для всех одна – и для министра, и для маршала, и для последнего жулика, растратчика и бракодела…

– Товарищи офицеры, прошу садиться. Продолжайте, товарищ полковник…

Степанов начал что-то рассказывать, а я вновь ушел в свои думы. И тут же попался.

– …а на этот вопрос более детально сможет ответить заместитель командира группы «Молния» по боевой работе майор Туровцев. Он практически весь период испытаний не вылезал из кабины истребителя! – проговорил полковник Степанов.

– Майор Туровцев! Прошу вас!

– О чем?! – беззвучно крикнул я Степанову, встретившись с ним на пути к кафедре.

– Превосходство над немцами… – только и успел он мне дать подсказку. Ну – это можно до обеда говорить.

– Товарищи! Анализ проведенных группой воздушных боев дает следующую картину… – плавно начал я, пытаясь найти нужную тональность разговора.

Меня слушали минуты две, а это очень много, за это время до фига чего можно намолотить, а потом задали прямой вопрос.

– Товарищ майор, а вы просто, по-фронтовому, расскажите нам о своих впечатлениях о новом истребителе. Как он, на ваш взгляд? – перебил меня Новиков.

– Если просто, по-фронтовому, товарищ маршал, то на истребителе «Як-3» обычный, средне подготовленный летчик порвет любой фашистский истребитель, как Тузик грелку!

На секунды в зале повисла тишина, а потом грохнул хохот. Смеялись все – и офицеры за столами совещания, и гражданские специалисты. Хохотал, хлопая в ладоши, довольный Яковлев, тихонечко подхихикивал генерал-полковник Никитин.

Лишь маршал авиации Новиков вопросительно поднял брови.

– Как кто, простите?

– Вы же просили по-фронтовому, товарищ маршал. Вот я и ответил, как мы говорили на фронте. Можно сказать еще ярче и образнее, но это будет уже как в бою! А там от таких слов ларингофоны коротили!

Тут грохнули уже все! В том числе и маршал Новиков.

Протирая белым носовым платком глаза, он, отсмеявшись, сказал: «Да вы просто оратор, майор! Садитесь, мы с вами потом переговорим! После совещания. А то вы его и закончить не дадите! Садитесь, садитесь, майор!»

Я и сел. Ну, что ржете?! Работайте! Сделав каменную морду лица, я уставился на президиум.

– Александр Сергеевич, пару слов скажете? Пожалуйста! Слово предоставляется Главному конструктору товарищу Яковлеву. Следующее выступление – представителю моторостроителей, прошу приготовиться.

Совещание вновь потекло по своему, определенному планом, руслу.

Часа через полтора оно закончилось. Народ загремел стульями, начал вставать и, доставая на ходу папиросы, потянулся на выход. Два директора заводов о чем-то доругивались с начальниками управлений ГУ ВВС. Я подождал, пока полковник Степанов соберет свои бумаги в планшет, и пошел к выходу из зала.

Тут нас настиг какой-то штабной подпол.

– Вас приглашает маршал, товарищи офицеры… – вполголоса проговорил он, указывая на стол президиума рукой.

Мы подошли.

– Товарищ маршал…

– Подождите, товарищи… Сейчас я освобожусь, и зайдем ко мне на несколько минут, а то тут будет продолжаться работа… Александр Сергеевич, вы со мной? Вот и хорошо.

В кабинет маршала мы прошли впятером – он, Яковлев, Никитин и мы с командиром группы. Потом беззвучно приоткрылась дверь, и так же беззвучно в кабинет перетек капитан-порученец.

Зайдя в кабинет, маршал тут же прошел к маленькому столику, на котором стояли бутылки с минеральной водой и стаканы, прикрытые полотняной салфеткой, открыл бутылку «Нарзана» и налил себе воды.

– Присоединяйтесь, товарищи, кто пить хочет… А то, может быть, чего-нибудь другого, а? – он сдержанно рассмеялся. – Александр Сергеевич! С тебя причитается!

– Все будет. Вот в серию запустим, и все будет, Александр Александрович! А пока – тут ты хозяин! Угостишь – выпьем! Повод, как мне кажется, есть.

– Ладно-ладно! Маршал с подчиненными не пьет!

– А они пока вроде как ничьи будут, Александр Александрович! Раньше так вообще – они ко мне были приписаны. А сейчас… Испытания закончены, техника сдана, группа существует лишь формально – до принятия решения о переформировании в полк. Люди пока не у дел, на пересидке – ни ваши, ни наши! Так что – доставай коньячок, я знаю, у тебя есть! – продолжал с улыбкой подначивать маршала Яковлев.

– Ну, ладно, уговорил! На самом-то деле… по рюмочке перед обедом… Ну, подходите, товарищи. – Пока маршал рассуждал вслух, шустрый порученец расставил на посеребренном подносе хрустальные коньячные рюмки и уже разлил янтарную жидкость.

– Ты не обижайся, Александр Сергеевич, но первый тост – за летчиков! Вот за них! Молодцы – и дело большое сделали, и живы остались! Ваше здоровье, товарищи!

Ну, как тут было не напиться! Впрочем, снова наливать нам не спешили.

– Присаживайтесь, товарищи, поговорим. – Маршал прошел за свой стол, а мы уселись за приставным.

– Расскажите, майор, как вел себя истребитель в бою. Что особенно бросилось вам в глаза по сравнению с «Як-1», вы ведь на нем воевали?

– Я воевал на «Як-1б», если уж быть точным, товарищ маршал. В 111-м ИАП, командир подполковник Россохватский. Отозван с Кубани в самом конце апреля в Москву, в распоряжение главного конструктора товарища Яковлева.

– 111-й? – переспросил маршал у генерал-полковника Никитина.

– Уже 77-й гвардейский, товарищ маршал, – подсказал тот шефу.

– А-а, помню, помню. Хороший, боевой полк! – Маршал обернулся ко мне. – Отстал ты от жизни, майор! Твои друзья уже гвардейцы! Ты кем там был?

– Командир первой эскадрильи, товарищ маршал!

– Ну-у, это мы посмотрим… Но потом. А пока – рассказывай!

И я начал рассказ. Они же бывшие летчики. Правда, Новиков – бомбер, да и летал мало, но основное он поймет.

Рассказ начальство заинтересовал. Я старался дать наиболее полную картину – и боевую работу, и вопросы технического обслуживания, и рассказать про быт нашей маленькой, но очень боевой части. Это пригодится, пускай высшее начальство ВВС Красной Армии послушает летчика, только что вернувшегося с «передка». А то сами уж давно пределы Москвы, наверное, не покидали. Рассказ, неожиданно для меня, заинтересовал Яковлева. Он задавал правильные вопросы и что-то кумекал про себя.

Сказал я и об особенностях управления воздушными операциями, о необходимости создания сети командных пунктов и выдвижения авиационных «офицеров-наведенцев» в передовые наземные части. И про радиосвязь сказал, и про огромную потребность в локаторах… Полковник Степанов в особо острых и скользких моментах моего повествования пытался было делать мне страшное лицо, но я его игнорировал. Начисто. В общем – много чего сказал. Лишь бы толк был. Аж запыхался…