Олег Языков - Крылья Тура

Капитан махнул рукой, мы запрыгнули в подъехавшую машину и поехали в штаб.

– Товарищ майор! 24 ноября в 13.17 я был сбит над целью зениткой. Произвел вынужденную посадку. «Илы» меня прикрыли и сожгли бронетранспортер, который меня решил убить на земле. Мне удалось оторваться от преследования противника. Километрах в десяти-двенадцати от места вынужденной посадки наткнулся на разбитую румынскую колонну. У убитого генерала взял портфель с картами и штабными документами. Вот его погон, кстати, оставил себе на память… И вот расписка о приеме от меня документов… Сдал их кавалеристам в разведку дивизии. Потом вышел на шум к месту боя наших кавалеристов с румынами. Лейтенант Кравченко попросил помочь довести пленных румын до сборного пункта… Вот документ о сдаче трофейного оружия… вот – пленные… аж сорок три человека… Все сдал, как честный человек… Ничего себе… Портфель только генеральский – на память… Утром по просьбе начальника штаба кавалерийской дивизии слетал с их делегатами связи в штаб армии, а уж оттуда – прямо домой! Еще один трофей – немецкий посыльный самолет, товарищ майор! «Шторх»! Сейчас его технари на стоянке актируют… Мне бы поесть, поспать – и можно снова в бой!

– Ну и наглый ты мужик, Виктор! Аж зависть берет! Как тебя школа, милиция и комсомол просмотрели, а? Товарищ капитан, как вы-то его просмотрели? – обратился комполка к особисту.

– У нас он не проскочит, товарищ майор, разрешите взять его на цугундер? – плотоядно усмехаясь, ответил капитан.

– Давай, капитан, только покорми его сначала… А то будешь пытать про то, про это… А парень язву себе заработает.

– Молодец, лейтенант! Так держать! – хлопнул меня по плечу майор Артюхов. – Иди пообщайся с контрразведкой и можешь отдыхать. Да, и врачу покажись заодно… Ступай, Виктор, не до тебя сейчас… Люди у нас погибли, слышал? Вот, капитан, бумаги его забери…

В сопровождении почетного караула в лице аж целого капитана из ОО НКВД СССР я дошел до столовки. О-о-о, какао, белый хлеб с маслом! Роскошь!

– Кушай, Витенька, кушай! Оголодал небось, сынок… – На меня со слезой во взоре смотрела дородная тетка Глаша, командир и дуэнья наших официанток, или, как их чаще называли – подавальщиц.

– Уф-ф! Все, тетя Глаша, спасибо. Больше не могу, да и спешим мы. А что в обед на второе будет? Котлетки? Кр-р-расота!

Особый отдел занимал маленький, но отдельный домик. Охранял его аж целый сержант НКВД с автоматом на широкой груди. Он о чем-то пошептался с капитаном Иванецким.

– Где он? Вот здорово! Пошли, Туровцев, быстрее… Я тебя сейчас с таким человеком познакомлю!

В жарко натопленной комнате за столом возле фикуса в кадке сидел молодой еще майор с седыми висками. При нашем появлении он встал, и они с капитаном Иванецким радостно обнялись, изо всех сил выколачивая друг из друга пыль скитаний и других фронтовых лишений.

– Серега…

– Николай, Коля, живой…

Наконец восторги от встречи улеглись, и товарищи чекисты вспомнили обо мне.

– Николай, погоди, я сейчас быстренько объяснения сниму с лейтенанта. Вопрос ясен, чистая формальность, буквально пару минут…

Пара минут вылилась в полчаса. Я довольно подробно рассказал Сергею о своих приключениях, указал на карте место падения самолета, концлагерь с мертвыми красноармейцами, сожженную колонну и другие достопримечательности. Затем подписал бумаги и был милостиво отпущен отдыхать. Представить мне друга капитан Серега забыл…

Через десять минут, нашаривая в портфеле коньяк, я уже входил в землянку нашей первой авиаэскадрильи…

Блудный сын вернулся домой!

На следующий день комполка приказал меня в боевой расчет не ставить и дать поспать сколько влезет. Но – не срослось…

Боец-посыльный растолкал меня довольно рано, часов в восемь. Глаза у бойца были совершенно квадратные.

– Товарищ лейтенант… а, товарищ лейтенант! Да вставайте же вы! Там генерал вас ждет!

Никаких свиданий я никаким генералам не назначал, но на слова «генерал» и «ждет» мой еще не проснувшийся мозг все же прореагировал… Пришлось шустренько собраться и бежать в штаб. Поскольку свою грязную и пропахшую дымом форму, в которой я блукал за линией фронта, я отдал постирать, мне пришлось надеть «парадку» с орденами и голубыми петлицами.

Скинув в предбаннике куртку, я вошел в штабной отсек. Возле стола с расстеленной картой стояло полковое начальство, комэск Россохватский и незнакомый мне генерал… Никем другим, кроме как генерал-майором Хрюкиным Т. Т., командующим нашей воздушной армией, гость, на мой взгляд, быть не мог.

– Товарищ генерал! Лейтенант Туровцев по вашему…

– Так вот ты какой, лейтенант! Видел тебя в бою… – Он замолчал, нахмурился, что-то припоминая. – Да! Дважды видел, даже орденом тебя наградил, помню… Как тебя «мессера» над Волгой гоняли! Картина! Ну, да и ты не промах… Вот, капитан Россохватский докладывает, что предотвращение удара бомбардировщиков по нашим войскам у переправы, зенитная засада на «мессов» и разгром «лаптежников» тоже тобой спланированы?

– Никак нет! Мы вместе…

– Вместе – это хорошо! Вместе с командиром полка вы и девятку «мессеров» прищучили. А кто командовал в полете? – прищурился на меня Т. Т.

– Я командовал, товарищ генерал. Но свои действия согласовывал с командиром полка.

– Это правильно, что ты согласовывал, это все верно… Но! – Генерал поднял палец. – Главное, что командовал ты. Это сейчас для нас главное…

– Ну, что? – повернулся генерал к командиру полка. – Ваше мнение, майор?

– Я согласен, товарищ генерал. Я же сам и предложил вначале…

– Россохватский?

– Согласен, годится!

– Комиссар?

– Да!

Генерал Хрюкин повернулся ко мне.

– Лейтенант Туровцев! Сегодня примите 2-ю эскадрилью, разрешаю взять с собой пару… ПАРУ! летчиков. На помощь, так сказать… Даю пять дней. Приведите эскадрилью в порядок, встряхните ее. А то после потерь у них носы в землю смотрят. Нагрузку полку я уменьшу, 1-я эскадрилья вас пока заменит. Проведите учебные воздушные бои, проверьте слетанность звеньев и пар, постреляйте немного… А еще лучше – бери эскадрилью и слетайте в УТЦ [13]. Я им команду дам. Пять дней, лейтенант! Через пять дней эскадрилья должна сверкать… как у кота яйца!

– Това-а-а-рищ генерал! Как у кота яйца может выглядеть только полк: их же у него два, и в полку – две эскадрильи…

Все коротко рассмеялись.

– А у тебя – два звена! Приказ ясен? Исполнять!

– Слушаюсь! Разрешите идти?

– Останься, сейчас задачи полку буду ставить, послушаешь заодно…

Вот так вот! Проснулся я, стало быть, уже командиром эскадрильи. Только еще не знал об этом. В армии, когда нужно, дела делаются быстро. И получаса не прошло, генерал Хрюкин улетел инспектировать другой полк и крутить хвосты нерадивым, а командир полка уже представил меня личному составу 2-й эскадрильи в качестве ее командира.