Олег Языков - Крылья Тура

– Эх, грехи мои тяжкие… Вот этот, Витя, вот этот – пятнадцатый, стало быть! Это уж Толя Рощин нас надоумил. У тебя такой номер на фронте ведь был? Ага! Ну и сейчас, значит, будет. Вот, владей! Машина – загляденье! Мы с Кузьмичом все сами проследили, все сами на ощупь проверили. Бери, Витя, на доброе дело, на святое дело – бери!

Старик неожиданно всхлипнул.

– Ну, ну… Иван Архипович, не надо… Что ты! Тут радоваться надо – какое оружие ты сделал! А ты – в слезы… – Я обнял старика, похлопывая его по спине. Вылупившимся на нас рабочим и летчикам я сделал страшные глаза.

– Прими, Иван Архипович, от нас земной поклон! – Я снял пилотку и низко поклонился. – Выковал ты для нас оружие, эту небесную молнию, а теперь и передаешь ее в руки внуков Пе… кх-м-м, в руки твоих внуков в общем. Обещаю тебе, старик, что не посрамим мы славы русского оружия… не посрамим. Спасибо вам всем, товарищи! Теперь – ждите от нас известий с фронта!

Ну, что сказать? «Як» был великолепен! Пока мы мчались к себе на аэродром, я летел и наслаждался чувством полета на новой замечательной боевой машине. Чуткий, легкий, послушный руке летчика. Готовый бросить меня, как из пращи, в небо или метеором к земле! Да-а, дождался ты, Виктор, чуда. Исполнилась твоя мечта! Теперь – скорее бы на фронт.

Скоро – не скоро, а почти все, что наметили, было выполнено. Последние дни шла шлифовка новых навыков, закрепление новых тактических приемов. А вот их перечень очень значительно расширился! Новый истребитель позволял делать такие вещи, что фашистские асы, знай они об этом, срочно бы стали подавать рапорты о переводе их в рейх, на Западный фронт. И подальше от вероятности встретить «Як-3» в воздухе…

Последним, как я и предполагал, новую машину закончил осваивать комполка. В последние дни подполковнику Степанову удалось завершить все организационные дела. Наша отдельная авиагруппа нарастила на летный костяк еще и немного «мяса». У нас появился небольшой, но весьма эффективно действующий штаб, необходимые службы, даже с кормежкой наладилось. Каким-то чудом к котлу встал шеф-повар одного из ленинградских ресторанов, до этого долгое время работавший на пассажирском флоте. Готовил он просто замечательно. А вот официанток решили не набирать. Что мы, сами себе тарелку супа не нальем, что ли? А притащить на стоянку термосы с обедом солдаты помогут. Слишком нас мало для полноценной столовки, не до роскоши сейчас…

Так вот, комполка… Самолет он, конечно, освоил, но вот навыки летчика-истребителя у него были значительно ослаблены. Да и прежние ранения не прошли для подполковника Степанова даром. Сначала я просто немного удивлялся, а потом… Потом стал понимать, что тут что-то не так. Миндальничать и деликатничать в таком деле нельзя. Тут любой ошибке цена одна – чья-то жизнь.

Пришлось тактично просканировать комполка. Оказалось, что страшного, может, ничего и нет, но и приятного – тоже мало.

Подполковник Степанов потерял цветоощущение. Проще говоря – он стал дальтоником. В результате ранений или ожогов своих – я не знаю. Да и не важно это. Летать и даже вести воздушный бой он, наверное, сможет, но – нужно ли это? Тут есть определенная опасность и для него, и для людей, летящих с ним в одном строю. Что делать – я не знал и решил пока все эти сомнения отложить. До фронта. До боевой практики. Посмотрим, как там пойдет. Может, командиру особо часто и летать-то не придется? А то начну я кричать, и не только карьеру могу ему поломать, но и жизнь тоже. Подождем, посмотрим… Не горит, чай. Есть кому вести звенья, есть зам командира по боевой работе. Справимся, я надеюсь.

А нам пора получать летные карты, прокладывать маршрут на Курск и готовиться к перелету на новое место службы.

Труба зовет!

Т. Т. Хрюкин, в описываемое время – генерал-майор авиации, командующий 8-й воздушной армией.

ЗАП – запасной авиационный полк, часть, где летчиков переучивали, тренировали и готовили к боевым действиям в составе линейных авиаполков на фронте.

НШ – принятое в армии сокращение для обозначения начальника штаба.

БАО – батальон аэродромного обслуживания. Воинская часть, придаваемая боевой авиачасти и обслуживающая ее (строительство и поддержание в порядке ВПП, охрана, грузоперевозки, материально-техническое обеспечение, питание, банно-прачечные услуги и т. д.).

ЗА, ИА – зенитная артиллерия, истребительная авиация.

Дутик – хвостовое колесо самолета.

ПНШ – помощник начальника штаба.

Шестаков, Еремин – в описываемое время командиры истребительных полков, талантливые воздушные бойцы, руководители и летчики-новаторы.

А. Покрышкин – будущий маршал авиации, трижды ГСС, командир истребительной дивизии, теоретик и практик воздушного боя. И еще какой практик!

РП – руководитель полетов.

ВНОС – служба воздушного наблюдения, оповещения и связи, призванная обнаруживать, сопровождать воздушные цели противника и информировать о них наши авиачасти.

ЛБС – линия боевого соприкосновения, проще говоря – линия фронта.

ЦУ – ценное указание, армейский жаргон.

УТЦ – учебно-тренировочный центр.

АЭ – авиационная эскадрилья.

Реальное базирование сил немецкой авиации в декабре 1942 года.

Выдержки из подлинного, собственноручно написанного генералом Хрюкиным приказа от 13 сентября 1942 года.

ВЯ – авиапушка конструкторов Волкова и Ярцева, 23-мм, очень удачное и надежное оружие.

Реальный факт.

Командный пункт.

Abschuss – жаргонное выражение фашистских летчиков-истребителей. Можно перевести как «Сбит!», «Готов!»

Драже, содержащее амфетамин. Выдавалось летчикам, подводникам, некоторым другим категориям военнослужащих как стимулирующее средство.

ЛТХ – летно-технические характеристики самолета.

Мухин Ю. И. Асы и пропаганда. Дутые победы Люфтваффе. М.: Яуза, Эксмо. С. 134.

7-й гв. ШАП – реальная боевая часть, воевавшая в это время и почти в этом месте. См. мемуары В. Емельяненко «В военном воздухе суровом».

В. Емельяненко, – реальное лицо, известный в 4-й ВА боевой летчик-штурмовик, Герой Советского Союза.

Разводящий – половник (армейский жаргон).

СМЕРШ (Смерть шпионам!) – с апреля 1943 года такое название было дано органам военной контрразведки. Как говорят – самим Сталиным.