Сергей Лапшин - Победить смертью храбрых. Мы не рабы!

Белые, крашенные в зимний камуфляж танки. Маскировочный зеленый. Громадные ИСы, тяжелые КВ, убойные тридцатьчетверки, вооруженные длинноствольной пушкой, быстрые БТ-7, разведывательные «сорок шестые», юркие бронеавтомобили. Отделения, взводы и даже целые роты, возникающие будто из ниоткуда. Одетые разномастно, приписанные к разным подразделениям и родам войск. Называющие разные даты смерти.

Да. Каждый из них погиб за Родину. И теперь им снова предстояло сражаться за нее.

Причина? Она была ясна как божий день.

Никогда и не при каких обстоятельствах не сдаваться. Не отдавать родной земли. Сражаться за нее до последней капли крови. И те, кто клялся в верности своей Родине, кто погиб за нее, не могли сейчас не прийти на помощь.

Один за другим казаки делали шаг вперед. Выходили, поддаваясь инстинкту, мало понимая, что они сейчас делают, однако прекрасно сознавая, что всего лишь полметра, один-единственный ничтожный шаг сейчас может разделить их. Не на предателей и преданных. А на живых и мертвых.

– Старшина, раздайте винтовки. – Капитан кивнул на сваленное в кучу оружие, несколькими минутами ранее конфискованное у пленных.

– Каждый из вас должен доказать, что его выбор окончательный. Те, кто желает вступить в Красную армию, берут винтовки. Остальные… туда. – Капитан указал рукой на сгрудившихся в толпу немцев. – Я не даю времени на размышление. Те, кто берет оружие в руки, будут сражаться за свою свободу и будущее в рядах Красной армии. Те, у кого не хватает на это смелости, мне не нужны.

Короткое смятение. Раздумья, мысли, отражающиеся в расширенных глазах. Ступор. До того мига, пока самые сообразительные не выловят смысл сказанного. Пока самые смелые не сумеют его усвоить.

– Каков у тебя план действий, капитан? – Лейтенант с подпаленной щекой, в изодранной и сожженной одежде тем не менее сжимал в грязной, испачканной сажей и пеплом руке автомат.

– Дальше? – Капитан безо всякого интереса отвернулся от сорвавшейся с места линейки казаков. Бросаясь на землю, каждый из них старался поднять винтовку, боясь, что его могут заподозрить в нежелании присоединиться к тем, кто сейчас сильнее. Они расталкивали друг друга, цеплялись за ствол и приклад вдвоем, а то и втроем, прекрасно понимая основную суть происходящего. Обладание оружием позволяло показать свою лояльность. Следовательно – выжить. – Ничего необычного, лейтенант… – Капитан взглянул в слегка шальные, мутные глаза собеседника. – Я планирую сражаться с захватчиками. Освобождать свою землю. Тебе ведь это знакомо?

Свиридов не сразу ответил. В голове будто что-то щелкнуло, включаясь, и он наконец-то смог точно назвать цифру своих потерь. Шестеро. Шестерых они оставили в клубе и двух соседних домах наверняка. Величко не сумели вытащить со второго этажа, Развалова и Яковенко там же потеряли, еще в самом начале боя. Бугаев и Илюхин в соседнем доме парой пулеметчиков. Их забросали гранатами и подожгли огнеметом. Захаров – снайпер на чердаке через два строения. Все они остались там. Погибли.

Вместе с Клыковым Свиридов выносил капитана. Терехов был тяжело ранен в самом начале обстрела, и как будут обстоять у него дела, сказать сейчас сложно. Жутко обгорел сам сержант. Все остальные также не обошлись без ран и увечий.

– Сколько мы уничтожили, товарищ капитан? Только сегодня?

– Пятерых, – кивнул согласно, принимая ответ, командир, – и больше десятка тяжелых. Мы не могли раньше. На твоего парня наткнулась разведка. Пока его доставили ко мне, пока мы организовались, пока уяснили маршрут, прошло время.

Это не было извинением. Простой констатацией факта. Но и у Свиридова не было никакой обиды на капитана. Время сожалений еще не пришло. Мало того, оно отодвигалось куда-то очень далеко, в заоблачное будущее. И для многих могло просто-напросто не наступить.

Потому что впереди была война.

К лету сорок третьего года советское командование в полной мере овладело такой сложной наукой, как тактика масштабного наступления. Сама по себе Курская битва не могла бы принести никаких результатов, если бы одновременно не предпринимались мощные и, что главное, согласованные с основным вспомогательные удары советских войск.

Вовсе даже не Маркс. Довольно большое, четкое изречение по поводу капитала и его преступлений принадлежит Т.Дж. Даннингу – деятелю профсоюза печатников, современнику К. Маркса.

Вероятно, один из опытных образцов стальных шлемов для РККА – разрабатывались и отчасти вводились в эксплуатацию в 36-м, 37-м, 39-м и 40-м годах. Визуально напоминающий немецкую каску – образец 1936 года. В нашей реальности бойцы РККА сражались в СШ-40.

Промышленное взрывчатое вещество. Порошкообразная смесь.

Ничего удивительного, что не знает. Известность Лаврентий Павлович приобрел лишь после его назначения на должность наркома НКВД в 1938 году. До того он работал по партийной линии в Грузии, и, соответственно, вряд ли Ловкач мог о нем знать. Ну а преступником, демоном и убийцей Берия стал и вовсе после 1953 года, когда к власти в СССР вместе со своей группой пришел Хрущев.

Абсолютно логичное действие. Тухачевский и Ворошилов недолюбливали друг друга и были явными антагонистами. До определенного времени Ворошилов всецело поддерживал Сталина, а заговор Тухачевского, если он существовал в реальности, был в высшей степени «военным», т. е. предусматривал отречение от власти большинства партийных руководителей и установление военной диктатуры.

Оставлю суждение на совести героя. Несомненно, Польшу широко использовали в собственных закулисных играх Англия и Франция, однако на Германию, разумеется, поляки не нападали. Бон же имеет в виду известный инцидент с захватом якобы польскими военнослужащими здания немецкой радиостанции в Глейвице. Именно данный захват, произведенный силами немецких диверсантов, стал формальным поводом к развязыванию Второй мировой войны.

Боковой удар, наносящийся с дальнего расстояния. В идеале боковой очень короток, а свинг размашистый и длинный удар. То, что вы видели в драках на улицах, эдакий колхозный удар, когда рука вылетает чуть ли не из-за головы и по широкой дуге устремляется ко встрече с лицом противника, по сути-то и есть свинг.

«Добровольные помощники». Не получающие оружия инородцы на службе в вермахте и администрации Третьего рейха.

Илюхин мог служить в любом подразделении полиции или каких-то иных вспомогательных отрядах. По большей части все они в той или иной мере привлекались к контрпартизанским мероприятиям и карательным экспедициям. Но, судя по оговорке «оперативный отряд», Илюхин имел отношение к т. н. айнтзатцгруппам – оперативным подразделениям СС, занимавшимся физической ликвидацией населения СССР на захваченных территориях. Подразделения под литерой «Н» не существовало.