Семён Афанасьев - Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6

— Хорошо, давай открытым текстом. Мне интересны твои расширения, больше ничего не надо. — Она впивается взглядом мне в переносицу, словно сидим друг напротив друга.

— Какие расширения? — вот тут она таки застала меня врасплох.

А с другой стороны, идиотское выражение лица сейчас как нельзя кстати.

— Я это к тому, что пацан склеивший Рейко и перевернувший Сёгуна на всю страну, не может не иметь своих расширений — ну не бывает в мире чудес, — доверительно сообщает она. — Всё всегда имеет своё рациональное и прагматичное объяснение. Уже молчу о некоторых разногласиях с китайцами, они у тебя имели место не единожды. Суммировать?

— Лучше повтори — не уверен, что правильно понял.

— Два блока расширений. Первый — ментал. Не за красивые же глаза на тебя запала Рейко? — теперь глумливо ухмыляется Кано. — Второй блок — твои боевые расширения. Которыми ты работаешь каждый раз в контакт. Кстати, чуть не забыла!

— Что-то ещё? — а ведь мне не смешно.

Возможно, похохочу после.

— Маскировочный блок. — Её взгляд сейчас напоминает ствол. — Помнишь, ты ударил лично меня?

— Не по своей воле. Так сложились обстоятельства.

— Я не почувствовала тогда работы боевых расширений. Значит, у тебя есть ещё и маскирующие блоки. Их целиком можешь не передавать, назовёшь только разработчика.

— С чего такая щедрость по третьему пункту? — ну а что, на переговорах всегда нужно вытягивать максимум.

Даже если у тебя на руках ни единой годной карты.

— Этот рынок я, в отличие от ментала и мордобоя, знаю досконально. Что, теперь всё уловил?

— Кажется, да: ты хочешь моих расширений. Взамен — обещаешь доставить отцу меньше неприятностей, чем если мои расширения останутся со мной и не попадут к тебе. Правильно понял?

— Плюс-минус. Воспроизвёл правильно, а как уловил — не знаю, ты же не местный.

— Я сейчас задумался над твоими словами. — Я действительно пытаюсь понять, что за всем этим стоит.

Хотя и не в том смысле, как думает она.

— Ладно, есть ещё один вариант. Такому милому мальчику, как ты, наверняка понравится и наша компания. Ты случайно не хочешь купить наш патронаж уже для себя?

— В смысле? — видимо, вид сейчас имею опять потешный.

Оно и понятно, с учётом того, что в голову лезет всякое непотребство.

— Проблемы твоему отцу моя компания может распространить и на тебя, — звонко смеётся Кано (видимо, всё-таки над моей мимикой). — Я сейчас о твоём намерении баллотироваться отдельно. Если возьмёшь меня в небольшую долю, без оформления, проблемы лично тебе со своего исполнения сниму.

— Нет. В моей компании никакого криминала не будет. Ни в учредителях, ни в союзниках. А уж если речь о тебе, знаешь, на моей родине есть поговорка: страшнее кошки зверя нет. Не буду ничего пояснять, ищи словарь идиом.

— Звучит странно, — насмешливо роняет она. — Ладно, вот и поговорили. Держи! — она возвращает телефон сестре.

_________

— Сокайя, — говорит Ёсиока после моего разговора с Кано.

А я хлопаю себя по лбу: не сообразил.

Само слово имеет несколько смыслов, но в данном случае означает: вымогательство за непричинение вреда.

— Кэп, как в средние века! — возмущаюсь после того, как до меня доходит.

— Я всё услышал. — Кивает тем временем отец нам обоим. — То, что она хотела сказать мне, я принял к сведению. — Затем он отключается.

— Какой-то батя немногословный, — озадачиваюсь перед погасшей голограммой. — Я ожидал, что он скажет больше.

— Ты же не один сейчас, а рядом с чужим человеком, — флегматично поясняет Ёсиока. — Сестра твоя в порядке. К чему бурные эмоции на людях? Это же Япония, а не твоя родина.

***

Здание восьмого бюро (борьба с терроризмом), Департамент полиции Токио.

— Вы уверены, что приглашать меня сюда было хорошей идеей? — Сяо улыбается, давая земляку понять, что шутит.

— Несмешно, — ворчит его собеседник.

— Когда прошлый раз эти самые слова мне сказали вы, на этом же месте, я на вас не смотрел так трагично, — веселится посетитель. — Хочу поднять вам настроение! Выглядите так удручённо, что хочется вас расшевелить.

— Буду весьма признателен, если свою трогательную заботу о моём настроении вы придержите при себе, — еще больше хмурится сотрудник здания.

Сяо наклоняется вперёд и хлопает соотечественника по плечу. После чего откидывается на спинку стула и трясётся в беззвучном хохоте:

— Зачёт!

Его настроение невольно передаётся и сотруднику полиции. Последний, не сдержавшись, скупо улыбается:

— Дорогой Сяо, вы же уже догадались, что я позвал вас не чаю попить?

— Думаю, что-то важное. — Лицо гостя остановится серьёзным.

— Группа мониторинга слушала каналы тех фигурантов, список которых вы давали. — На столе появляется служебный смартфон. — Запись разговора сделана через два гаджета, но думаю, вы разберетесь. Качество норма.

Полицейский протягивает посетителю беспроводной наушник и включает запись.

Какое-то время оба молчат. Визитёр смотрит и слушает.

— Благодарю. Я очень вам благодарен, считайте, ваш должник с этого момента, — Сяо уже ничем не напоминает того добряка, которым был пару минут назад.

— Не стоит благодарности. Одно дело делаем. Я правильно понял, что именно это представляло для вас интерес? Не зря звал?

— Что вы. Конечно, звали не напрасно. Насколько понимаю, эта высокая женщина и есть та самая пресловутая Кано?

— Да. Это она.

— Я не очень понял контекст. Вы не против свериться?

— Валяйте. Что поняли вы?

— Она открытым текстом сделала предложение нашим основным конкурентам на будущих выборах. — Сяо ненадолго задумывается. — Мне не до конца понятна позиция парня, этого светловолосого европейца. Но если в общих чертах…

— Решение принимает не он, а его отец. Кстати, именно через гаджет отца и сделана запись — у нас доступ только к нему.

— Понимаю. Его приёмный сын — несовершеннолетний, ещё и очень проблемный молодой человек…

— У сына связи в департаменте полиции гораздо лучше, чем у отца. Если на отца мы ещё можем дать обоснование — спроси нас прокуратура, зачем млушали; то по несовершеннолетнему сыну ничего и близко не просматривается. Закон я не нарушу.

— Да уж… В любом случае, большое спасибо, — Сяо напряжённо закусывает нижнюю губу и прикрывает глаза. — А ведь становится действительно интересно.

— Я тоже так подумал. Если говорить о противодействии местных, то законным способом выиграть выборы вам помешать не смогут: слишком большой гандикап. Согласны?

— Да. Особенно после подключения Ходзё.

— Знаете, а ведь Кано — единственная из местных, кто соответствует двум неприятным для вас признакам Она ничуть не стеснена рамками закона — раз. Два: вполне компетентна, чтобы держать под колпаком каналы связи всей диаспоры.