Семён Афанасьев - Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6

— Каковы были обстоятельства вашего знакомства? — устало отзывается судья.

— Отвечаю по памяти, но при необходимости могу свериться и с реестром. Первое. Профилактика его правонарушений, в рамках своих прямых должностных обязанностей. Он не единожды бывал в моём рабочем кабинете, где я проводил разъяснительную работу с ним, в частности. О чём имеются абсолютно все надлежащие записи, во всех служебных регистрах. Включая журнал посетителей нашего этажа в здании. Я общаюсь со многими детьми подобных семей.

— Это всё? — теперь Мацуи выглядит заинтересованным.

— По роду работы, я ОБЯЗАН знать всё руководство Джи-ти-груп, как минимум заочно. Не в оследнюю очередь — ради всё той же профилактики.

— Почему?

— Джи-ти-груп, компания отца упомянутого Масахиро Асады — моя прямая зона ответственности.

— Какой зоны ответственности?

— Определённой рамками служебных обязанностей и распределением линий внутри нашего подразделения.

— Что-то ещё?

— Организованный департаментом полиции семинар, проведённый Масахиро Асадой. Я в нём участвовал, а сам Асада имеет за него личную благодарность директора департамента. Кроме прочего, мы пересекались и в рамках этого мероприятия. Плюс, на виртуальной страничке Масахиро — благодарности от более чем двух десятков сотрудников различных подразделений. И моя тоже.

— Фигасе! Не знал! Оказывается, вы даже мою виртуальную страничку создали! — раздаётся со стороны подростка, на котором сейчас скрещиваются взгляды всех присутствующих в зале.

— Таким образом, знакомство со структурой Джи-ти-груп подтверждаю, — флегматично итожит старший инспектор. — Отрицаю незаконность этой связи, поскольку профилактика правонарушений — ключевая идеология девятого бюро…

— Господа, я вынужден прервать заседание, — судья, получивший только что от секретаря какой-то документ, останавливает движением руки говорящего. — Вот подтверждённый на сервере электронного правительства отвод от департамента по борьбе с нейро-контрафактом. Суть, персонально для тех участников заседания, которые не являются гражданами Японии: дело открыто с нарушением подведомственности.

***

Телефонный разговор двух неустановленных абонентов.

— Прошу прощения, что говорю по телефону. Если буду ехать к вам, это займёт время; а я хотел проинформировать вас сразу.

— Не трудитесь. Я смотрел трансляцию на канале ЭнДи: только что всё завершилось.

— Мне крайне неловко. Я не могу сейчас подробно, но хочу вас заверить: мы исчерпали далеко не все свои ресурсы.

— Я это слышал уже. При вашем личном визите несколько часов назад.

— Мне нечего добавить к сказанному. Разве что это: я не хочу упоминать вслух всего, чтобы не ставить вас в неловкое положение. Вы в ближайшие часы узнаете об изменении ситуации. Пожалуйста, продолжайте следить за эфиром. Думаю, это не останется без освещения.

Говорящий с китайским акцентом абонент отключается.

***

Мивако орала навзрыд, не замечая ни попыток охранников её успокоить (чтоб опросить по горячим следам), ни рук незнакомых женщин, старающихся за ней поухаживать.

Они с Ватару пошли в один из многочисленных моллов. Милое семейное мероприятие, в результате которого они обзавелись целой дюжиной бумажных пакетов с новой одеждой.

— Живот будет расти, — заметил супруг ещё два часа назад. — Пошли, запасемся одеждой? И всем, что в таких случаях полагается?

Он искренне хотел сделать ей приятно тогда. Когда был ещё живой.

Совместный поход, мимишное настроение плюс темперамент мужа предсказуемо вылились в их обычную шалость: секс в примерочной кабинке.

Данный сектор готовой одежды, кстати, обстановкой и негромкой музыкой располагал и не к такому.

Она находилась спиной к дверце, со спущенными до колен брюками (и не только ими…), потому в отражении зеркала успела увидеть только очень быстрое движение: из-за занавески появилась чья-то рука, буквально на миг — а затем Ватару завалился вперёд, прямо на неё.

В основании его черепа (или это надо называть шеей? Слёзы душили, а мысли путались) торчал самый обычный хозяйственный нож, которые продаются в секции кухонной утвари любого супермаркета.

— Пожалуйста, постарайтесь сосредоточиться, это очень важно! Я уже вызвал и полицию, и врачей! — старший смены охранников пытался безуспешно выяснить хоть какие-то детали у бьющейся в истерике женщины.

Получалось не очень.

Он деликатно отводил взгляд от её не совсем одетого тела и безуспешно повторял просьбу.

С другой стороны, опыт и беглый осмотр уже сказали ему: врачам здесь делать нечего. Под ногами — труп.

Ну разве что медики смогут успокоить саму свидетельницу, которая каким-то чудом не присоединилась к своему мужу.

Он понимал, что детали по горячим следам сейчас бесценны. К сожалению, добиться чего-то вразумительного от женщины со спущенными брюками не представлялось возможным.

— Ладно, подождём приезда врачей, — махнул он наконец рукой, обращаясь к младшим коллегам. — И пусть с ней полиция разбирается, я умываю руки.

Телефонный разговор двух неустановленных абонентов.

— О, у вас есть наш номер?! — голос с китайским акцентом звучит удивлённо. — Я, признаться, не сообразил в первую минуту: кто бы это мог быть.

— Такие звонки лучше делать через якобы роуминг, — хмуро отвечает японец. — Да, аппарат и подключение ваши.

— Нам, кажется, удалось вас впечатлить результатом? Теперь вы даже на всякий случай подстраховываетесь, раз выходите на связь подобным образом? — иностранец мягко улыбается.

— Раньше не происходило того, что происходит сейчас. Имею в виду последние новости нашего общего дела.

— Внимательно слежу за ходом вашей мысли. Раз вы набрали меня первым, значит, вам есть что сказать. Теряюсь в догадках.

— Вы выбрали несколько необычный способ решения проблемы. Обычно так не делается.

— С нашей точки зрения, необходимая коррекция завершена успешно: вы, так сказать, техническим нокаутом выходите в лидеры.

— Я действительно связался с вами, чтобы кое-что обсудить. Возможно, даже предостеречь. — Японец говорит медленно и тщательно подбирая слова. — Когда набирал вас, очень хотел высказаться. Но прямо сейчас уже не уверен. Могу спросить, какова была логика принятия решения?

— Вы о…

— ДА! Я поймал себя на том, что абсолютно вас не понимаю.

— Логика была очень простая. Каждую организацию можно условно считать отдельным организмом. В отличие от человека, организация может не разрушаться даже после потери головы — если она очень высоко организована. — Хань вежливо улыбается. — Если закладываться на самый плохой для нас вариант, то даже эта голова может восстановиться, со временем. Тут зависит от их внутренних процессов, тем более что у неё есть прямые наследники.