Олег Уланов - Агентство нестандартного отдыха [СИ]

— Вон видишь тот корпус, где радиоузел?

— Вижу. Ты пока посмотри за вещами, а я сейчас схожу, разберусь.

— Как говорите ваша фамилия? — седой мужчина в рубашке с коротким рукавом снова, провел ручкой по списку фамилий в журнале учета.

— Курилов.

— Слушайте, а такой фамилии вообще в списке нет.

— Что значит, нет, — теряя терпение, спросил Сергей.

— Извините, а вам путевку на нашу турбазу кто давал? — мужчина снял с переносицы очки и внимательно посмотрел на Курилова.

— Мне ее лично ваш директор оформил.

— Сам? — удивился седоволосый.

— Да.

— Ну, тогда понятно. А что вы собственно от меня хотите?

— Как что. Я оплатил за две недели отдыха, а меня из номера выселяют.

Мужчина почесал седой висок, и неуверенным голосом ответил.

— Понимаете. То, что вы тут от имени директора были, это многое объясняет, но у меня, к сожалению, на ваш счет нет никаких указаний из профкома. Возможно, их мне просто забыли передать.

— Какого ещё профкома? Вы что тут мне лапшу на уши вешаете? — вышел из себя Курилов.

— Пожалуйста, не волнуйтесь. Сегодня так и быть, я разрешу вам одну ночь провести в том же номере, а завтра вы уж сходите в Федурино и свяжитесь по телефону с профкомом, что бы они путевку на вас выписали.

Курилов зло посмотрел на мужчину.

— Д-а-а! Хотел отдохнуть не стандартно, но видимо не судьба. Все! Я уезжаю в город. Завтра будем с вашим директором разбираться.

Седовласый извиняющим голосом попросил.

— Только вы уж меня в это дело не впутывайте. Я человек маленький. Меня ведь никто о вас не предупредил.

Курилов ничего не ответил. Он, молча, вышел из комнатки, где располагалась администрация турбазы и широко шагая, отправился к своему корпусу, где на крыльце его ожидал Федор.

— Ну, как, разобрался?

— Нет! Я в город еду. Все, мой отдых закончился. Буду завтра вашего директора дрючить.

Федор искренне округлил глаза.

— У тебя что, есть связи в министерстве?

— У меня везде есть, — отрезал Курилов.

Федя понимающе кивнул головой.

Курилов взял в руки свою сумку и, уставившись на физиономию соседа, спросил.

— Когда этот гребаный «пазик» подъедет?

— Так, он уже у водокачки стоит.

— И что мы стоим? Пойдем, места забьем.

Федор тоже подхватил свою сумку и засеменил за Куриловым, стараясь не обгонять его. Шутка ли, ведь он двое суток жил в одной комнате с человеком, имеющим связи в Министерстве авиационной промышленности СССР.

Чем ближе подъезжал, автобус к городу, тем Курилову все больше и больше начинало казаться, что он действительно попал в прошлое.

По дороге в Нижний Новгород, навстречу почему-то попадались только отечественные машины, причем старых моделей, а вдоль трассы странным образом вдруг исчезли многочисленные кафе и магазины.

Тревога в его душе росла с каждой минутой, а когда в районе поселка Дубравный, Сергей вдруг увидел большую стелу «ГОРЬКИЙ», то у него просто оборвалось сердце. Он повернулся к Федору, и еле сдерживая эмоции, спросил.

— Федь скажи мне, сейчас действительно восемьдесят третий год?

— Серега, ты что? Опять шутишь? — Федя явно не понимал смысла этого вопроса.

Курилов вдруг сообразил, что сейчас надо действовать по-другому.

— Я видел, у тебя газета в сумке была.

— Да, но она старая, от пятницы.

— Дай, пожалуйста.

Федор опустил руку в свою сумку и достал газету.

Сергей взял «Комсомольскую правду» в руки. На ней стояла дата выхода номера — «17 июня 1983 года, пятница».

«Значит сегодня девятнадцатое июня восемьдесят третьего года», — с ужасом подумал Курилов.

«Так спокойно. Все под контролем. Сейчас приезжаем в Нижний Новгород, я звоню в агентство, и меня возвращают обратно», — Сергей постарался мысленно успокоить себя.

«Какое к черту агентство! Сейчас же восемьдесят третий год! Сейчас вообще нет никаких агентств, только госпредприятия», — эта мысль снова ввергла его панику.

— Серега! С тобой все нормально? — Федор тронул за руку Курилова.

— Да, — выдохнув, ответил он.

— А то ты так покраснел.

Сергей не ответил. Он вдруг совершенно ясно осознал, что ему сейчас абсолютно некуда идти. Не пойдешь же сейчас к самому себе домой. Да, и страх, встречи с самим собой, только молодым, делал этот шаг невозможным.

«А родители, вообще могут с ума сойти, увидев меня такого», — подумал Сергей, при этом вспомнив сюжеты из фильма «Назад в будущее», где герой тоже попал в подобную ситуацию.

Повернувшись к Федору, он вдруг понял, кто ему мог предоставить кров на сегодня.

— Федь, а ты один живешь?

— Да, в коммуналке, на проспекте Ленина, — бесхитростно ответил он.

— Слушай, можно я у тебя пару дней перекантуюсь? А, то я со своей поссорился вдрызг, — соврал Сергей.

— Да ради бога. Только тебе придется на раскладушке кантоваться.

— Не вопрос! Спасибо Федя, — искренне поблагодарил его Сергей.

Как только, он решил проблему со своим ночлегом, нервы немного успокоились.

«Сейчас главное не паниковать. Нужно спокойно разобраться во всем. Ведь есть же какой-то выход из этой ситуации. Сейчас приедем к Федору, и я что-нибудь придумаю», — продолжал себя мысленно успокаивать Курилов.

Он уже почти нашел внутреннее равновесие, как новая волна паники снова накрыла его с головой.

«А где вторая пилюля?! Ведь когда он выпил красную пилюлю, вторая неиспользованная, осталась у врачихи» — эти мысли как волны, накрывали его снова и снова.

— Московский вокзал. Нам лучше здесь сойти, — голос Федора отвлек Сергея от его лихорадочных мысленных метаний.

Автобус притормозил около центрального входа в железнодорожный вокзал, и почти все кто в нем сидел, быстро покинули салон.

— А теперь куда? — Курилов растерянно уставился на Федора.

— Пойдем на остановку. Нам сороковой автобус нужен.

— Ты в каком месте, на проспекте Ленина живешь? — на всякий случай спросил Курилов.

— У «Новости».

Курилов даже непроизвольно остановился.

— Ты чего? — Федя не понял, почему тот затормозил.

— Да так. Просто у меня там старая знакомая живет.

Сергей не стал рассказывать Федору о том, что рядом с магазином «Новость», когда-то жила его первая любовь — Ольга Журавлева.

Квартира, в которой проживал Федор, располагалась в старом пятиэтажном доме сталинской постройки. Про такие дома раньше говорили «народная стройка».

Длинный темный коридор, начинался прямо от входной двери и заканчивался маленькой кухней с двухконфорочной плитой и газовой колонкой.

В квартире было всего две комнаты. Одну из них, меньшую, что располагалась ближе к кухне, занимал Федор, а в другой комнате, которая была больше, проживала пожилая супружеская пара.