Сергей Соколов - Вуаль. Крыло второе [СИ]

— Теперь, когда ты пришёл в себя, дядя Фёдор, слушай мой план… Сплошная радость, пестрота, мелиорация и карнавал — обеспечены.

Несколько минут спустя

— Стас, ты хочешь, чтобы из 99,9 % твоей выживаемости, я уничтожил 0,01 %? После этого не выживет даже чудотворец… Да что там чудотворец….

— Всё верно, дядя Фёдор. Прошу слепо доверится мне, я с самого начала знал что делаю.

— Это жульничество….

— Это не противоречит правилам. — Усмехнулся я.

— Всё равно, жульничество… — Не унимался вояка.

— Жульничеством было то, когда все эти благородные подначивали меня и улыбались, зная, что я иду на смерть. — Сейчас на Токарева, смотрел Айзек, глазами молодого княжича. — После того, как всё закончится они будут несколько раз думать, прежде чем связаться с Мышкиными.

— Это безумие, Стас. — Заключил старый вояка. — Я звоню Ставру….

— Он предпочтёт чтобы сын лишился титула, нежели жизни. Сам знаешь…. Доверься мне, дядя Фёдор.

— Ты и с родовой печатью так говорил… — Недовольно буркнул себе под нос Токарев, с неподдельным чувством обиды. — Пять дней я сидел дома из-за тебя! Пять дней!

— Я знал, что в тебе ещё жив «дух авантюризма». — Поняв, что Токарев уже смирил свой гнев до милости, ко мне начало приходить внутреннее расслабление.

Не надолго. Франт с тростью и цилиндре, который мялся всё это время в стороне, как ещё несколько личностей, ожидая, когда мы пошушукаемся с Токаревым, быстро проследовал к нам.

— Княжич Станислав… — Поприветствовал меня этот персонаж, приподняв шляпу не по моде, подойдя к Токареву, и что-то ему зашептав.

Хронометражем разговора, стало лицо дяди Фёдора, которое каждую секунду меняло своё выражение, стремясь изменить цветность до негатива.

— Всё же я пальну сегодня в кого-нибудь разок… Холера….

Видя моё лицо, Токарев тяжело вздохнув начал объяснять. Прошёлся вояка по верхушкам, но пробрало меня до самых шаров.

— Отличная работа. — Похвалил я неприметного мужчину, к которому если приглядеться, можно было заметить бывшего военного. — Дядя Фёдор, возьмёшь его в штат, без испытательного срока.

— Благодарю, княжич. Командующий…. — Учтиво поклонился франт, говорящий с лёгким иностранным акцентом, уже начал водить глазами по залу, выбирая в каком направление скрыться. — Почту за честь работать на ваш род.

— Личные качества и особые навыки? — Отчеканил Токарев, прибывающий в состоянии называемом «мрачнее тучи».

— Незаметен, наблюдателен, сообразителен, неболтлив, хороший актёр, приспосабливаюсь к любым боевым условиям, социальная инженерия….

— Это что последнее было? Людей в фундамент замуровываешь или пенсионные фонды грабишь? — Прищурился старый вояка, потянувшись рукой к поясу.

— Вы нам подходите. — Поспешил пожать я руку мужчины, дёрнув головой, чтобы он проваливал поскорее.

Про сообразительность этот соискатель не соврал. Слился быстрей, чем я успел спросить, почему он выбрал именно наш род.

— Голова пухнет… — Тяжело выдохнул Токарев, доставая рацию.

— Ничего не предпринимай, дядя Фёдор. — Выдал я, глядя в широко открывающиеся глаза вояке.

— Как ничего? Ты понимаешь, чем это грозит всему роду? Уверен, что эта девчонка не слабительное в бокалы подсыпала. — Токарев хотел повернуться, в сторону толкущейся через два столика от нас Жанне, но я легонько дёрнул его за рукав.

— Дядя Фёдор… Просто забудь об этом. Я со всем разберусь, обещаю.

— Ты представляешь, какой скандал будет, если кто-то из благородных… — Зашептал эмоционально Токарев притянув меня к себе, чтобы никто нас не слышал, но я его перебил.

— Скандала не будет, предоставь всё мне. — С полной уверенностью и знанием дела убедил я дядю Фёдора. — Просто верь мне. Я большего не прошу. Единственное о чём стоит позаботится, это о том, как уничтожить все записи с камер, и сделать это чисто, чтобы концов не нашли. Справишься, дядя Фёдор.

— Справлюсь… — Нехотя сказал старый вояка, тяжело вздыхая. — Ох, чует моё сердце, поубивает нас с тобой Ставр….

— Всё будет хорошо. Займись делом, дядя Фёдор. Остальное предоставь мне. У нас не так много времени.

— Можно к вам? — Тихо пискнула подкравшаяся из-за спины Токарева Анна. — Я не помешаю… Места себе не могу найти….

На девушку было жалко смотреть. Светлая кожа приобрела мертвенно-бледный оттенок, красные глаза в уголках которых виднелись кристаллики влаги, не выражали ничего кроме ужаса от всего происходящего.

— Аська…ну, ёлки зелёные… — Расстроился Токарев, качая головой и подойдя к девушке обнял её, глада по спине. — Девочка моя, успокойся, ну? Сердце аж сжимается… Всё будет хорошо, не переживай.

— Дядя Фёдор прав. — Поспешил вступить я в разговор, добродушно улыбнувшись девушке, которая не разделяла моего настроения.

— Стас, ну зачем ты… — Всхлипнула Анна, глаза которой выделили новую порцию слёз, не дав договорить. — Не нужно было….

— Потому, что я — княжич Мышкин, а Мышкины своих людей в обиду не дают.

После сказанного, улыбка на моём лице сама собой исказилась, становясь похожей на оскал жнеца, загнавшего свою добычу в угол, чтобы выпотрошить на импланты. — Этот ублюдок, заплатит за каждую твою слезинку, Анна. Тот страх, что испытываешь сейчас ты — мелочи, по сравнению с тем, что я заставлю испытать его. Обещаю.

— …С-своих людей? — Переспросила Анна, приоткрыв рот от удивления, которое остановило катящиеся по её щекам слёзы. — Но ведь он схватил княжну….

— Сделай он этого или нет, к ответу я бы всё равное его привлёк, ведь он посмел обидеть тебя. — Пришлось немного слукавить, ведь, когда Соровский перехватил Анну, перед входим в банкетный зал, я мог его остановить, но не стал этого делать.

Жанна подвернулась случайно, потому что не вовремя подошла, но даже если и так… Анну и Жанну я считаю своими. Не важно, кого бы из них этот скверх обидел, концовка была бы одна и та же. Не люблю, когда моё трогают… С едой так же….

— Так это всё из-за меня? — Судя по голосу Анны, сейчас на подходе была вторая волна истерики. — Вот же дурёха… Зачем я соглашалась? Этого не было бы если бы я….

— Анна, я тебе говорил, что собираюсь умирать?

— Но ведь… Я слышала, как благородные, вон там… — Анна указала в сторону не маленькой, шумной группы мужчин, занявшей центр зала. — Они там ставки делают… Они говорили, что… — девушка шмыгнула носом. — Мне даже противно это произносить. Простите, княжич Станислав… но все благородные чудовища, кроме Мышкиных… Я не знала, что делать, слушая….

— Какое соотношение? — тут же оживился я, а от моего неожиданного вопроса, истерика Анны взяла паузу, сменяясь истеричной задумчивостью.

— Один к семи было, но ставки ещё принимаются. — Вновь шмыгнула носом девушка. — Даже дамы ставят, но….