Дмитрий Янковский - Тора-кай. Книга 3. Пробой сфер [СИ]

— Ну, отодвигай! — Хитоми посторонилась, подпуская меня к большому старомодному комоду, стоящему у стены.

Я подвинул этот гроб без колесиков и достав строительный карандаш нарисовал на штукатурке круг, совпадающий с радиационной головкой дефектоскопа — все-таки кирпич ослабляет гамма-излучение, а хотелось это все сделать основательно.

Я скастовал заклинание, и круг медленно осыпался порошком, прихватив и сантиметров пять кирпича.

— Видел бы это сейчас арендодатель, — хмыкнула Кошка. — Его бы удар хватил.

— Хватит еще, когда сюда прибегут кэйкуны и бригада с ближайшей АЭС.

Я установил головку точно напротив дыры. А вот теперь мне поможет старый комод, которым я накрою адскую машину, и в котором нет полок. А от ящиков я отломал внутреннюю часть заранее, оставив только внешние панели.

— Ну что, нормально? — я полюбовался на комод, внешне не выделявшийся среди остальной обстановки этой дешевой меблирашки.

— Ага, — Хитоми снятой туфлей прихлопнула жирного таракана, ползущего куда-то по своим насекомым делам. — Голимый фэн-шуй. Пошли?

— Сейчас, — я снял одну панель и просунув руку внутрь наощупь щелкнул тумблером. — Вот теперь самое оно. Теперь исчезаем.

«Тойота сенчури роял» императора снизила скорость, как и весь кортеж — они въезжали в старый район Токио, застроенный еще сто пятьдесят лет назад, когда машин было мало, а о таких, как шестиметровый лимузин больше «Роллс-Ройса» и «Майбаха» и вообще не помышляли. Тогда пределом мечтаний нищей, разоренной войной страны был велосипед и электрическая рисоварка, какие там лимузины еще?

Император чувствовал себя не в своей тарелке — недавнее покушение с использованием его же мертвых охранников выбило его из колеи. Он даже поэтому поехал на открытие памятника один, не беря с собой семью. Хоть и расставлены по маршруту следования регулировщики дорожной полиции и патрульные, а в редкой толпе маячат переодетые агенты в штатском, все это не только не давало ощущения покоя, а даже наоборот — вселяло неуверенность. Заговорщиков так и не нашли. «Синто» клялась и божилась, что непричастна к покушению, а образцы были украдены со склада якудзой, но все это были первые звоночки. Поэтому и джипы трассового сопровождения были набиты вооруженным до зубов спецназом, смотрящим через распахнутые задние двери во все глаза, а с воздуха все отслеживалось дронами и вертолетами — другую полноценную охрану со снайперами на крышах и подомового обхода для «внезапного» визита организовать было невозможно. Вот в парке, где стояла статуя — там да, все охранные мероприятия были организованы в полном комплекте. Осталось только добраться до парка.

Когда лимузин императора поравнялся с одним из таких старых зданий, внезапно взвыл сигнал тревоги, а его повалили на пол и закрыли собой охранники — внезапно резко подскочил уровень радиации. Охрана, как всегда, сработала четко — кортеж увеличил скорость и ушел вперед по резервному маршруту, стремясь поскорее выбраться из зоны поражения.

— Что это было? — спросил наконец император, выбравшись из-под тел охранников.

— Резкое увеличение радиационного фона, Ваше Императорское Величество.

— Это опасно?

— Для вашей машины — не очень. Но какую-то дозу облучения вы получить успели.

— Какую?

— Не могу знать, Ваше Императорское Величество. Но то, что требуется срочная врачебная помощь — это точно.

— Возвращаемся во дворец, — бросил император. — И как можно скорее.

От нового дома Такэда не был в восторге, тогда как Ронин, хоть и бурчал, но здраво оценивал преимущества жилища. Оно было зарегистрировано Реми так, что никто никогда не докопается, кому оно реально принадлежит. К тому же дом был большим, каменным, с серьезным трехуровневым подвалом, и имел два этажа, что позволяло более четко разделить жизненное пространство с Такэдой.

— Надо старый дом заминировать, — сообщил Ронин. — Я обещал сэнсэю.

— Жалко.

— Да по фигу. — Ронин отмахнулся. — Воин должен иметь ровно столько имущества, чтобы в любой момент можно было бы погрузить все на лошадь, уйти, и сжечь за собой дом. Пришло время, господин инспектор. Переходим на новый уровень. Здесь со временем обустроимся. Я смотаюсь один, а вы поработайте, пожалуйста, над следующим заданием. Это в вашей компетенции.

— Годится.

Ронин выгнал из подземного гаража новенький, еще нигде не засвеченный спортивный робокар, и с ветерком умчался на юг, а Такэда поднялся к себе на второй этаж и уселся за расставленные полукругом голографические мониторы. Все они были подключены к неслабому вычислительному кластеру, установленному под землей в помещении, хорошо укрытом от внешних воздействий, включая электромагнитный удар. Для Реми Мизуки оборудовала отдельный канал, защищенный по еще неизвестному алгоритму, исключавшему возможность вторжения или отслеживания. При этом управление по каналу осуществлялось с помощью голоса — для Реми такой интерфейс был предпочтительнее старомодного ввода данных, ввиду ее глубинного устройства.

— Что у нас есть вообще по психотронному оружию? — спросил Такэда.

— На самом деле довольно мало, — ответили динамики голосом Реми. — Большинство разработок настолько секретны, что все исследования проводятся в закрытых лабораториях с изолированными вычислительными системами. Мне доступны только отчеты.

— Уже неплохо. Давай, с них начнем.

Реми начала пересылать данные на мониторы, в основном это были тексты отчетов, намного реже изображения прототипов, как правило в виде графических симуляций, совсем редко видео испытаний.

Такэда внимательно все просматривал, некоторые документы отправлял на печать и делал на листах пометки стилом, что-то подчеркивал, где-то оставлял на полях короткие приписки каной. Его мозг после инициации работал совершенно иначе, чем прежде. Если раньше, стоило сосредоточить внимание на нюансах информации, озарение приходило в форме неясного предчувствия, то теперь подсознание выдавало в осознанную часть мозга нечто похожее на дополненную реальность. Некоторые группы иероглифов на листах сами собой начинали словно подсвечиваться разными цветами, собираясь в вербально понятные концепции, иногда над листами возникали визуальные образы, слышались звуки.

Следуя этим воображаемым подсказкам, Такэда перекладывал листы, подчеркивал, делал пометки, что приводило к формированию четких и ясных выводов.

— Так, хорошо, — произнес Такэда. — Я бы остановился на разработке «Маруяма электрик индастриз». По ней максимальное количество данных. Дай мне словесную выжимку по их прототипу, а то в текстах очень много воды.