Дмитрий Янковский - Тора-кай. Книга 2. Кровавая охота [СИ]

— Ну, давай. — Ронин пожал плечами.

Обувщик вернулся в лавку и вынес оттуда увесистый пакет с расфасованным порошком.

— На.

Он протянул пакет, но Ронин, вместо того, чтобы его взять, выхватил из-под плаща вакидзаси и отсек Обувщику руку до середины предплечья. Кровь ударила фонтаном, Обувщик вскрикнул и пошатнулся. Ронин подскочил, сбил его подножкой, схватил его за волосы и с размаху ткнул лицом в валяющиеся на земле пакеты с наркотиком. Удар вышел такой силы, что пакеты лопнули, забив ноздри Обувщика его же отравой. Ронин тут же отшвырнул его за волосы в сторону, чтобы не словил передоз.

Тут же из лавки, прямо через стену, несколько человек открыли автоматный огонь. Пули глухо защелкали по плащу Ронина, пришлось Такэде прикрыть его из автомата через окно. Через пару секунд в лавке все стихло.

— Отличная работа, — похвалил Ронин. — Погнали отсюда.

Они отъехали и Такэда с недовольством произнес:

— Хватит уже втягивать меня в убийства!

— Да по фигу. Одним больше, одним меньше. Или вы боитесь на пару пожизненных сроков больше получить? Хватит уже целочку из себя строить. В полиции вы не тем же занимались, не стреляли в наркодилеров?

— Только если они оказывали сопротивление.

— Да зашибись вообще! — Ронин рассмеялся. — А если не оказывают, так пусть подсаживают подростков на наркоту, а девочек принуждают позировать голыми.

Такэда глянул на Ронина с подозрением и сказал:

— Погоди. Наш покровитель упоминал, что тебя уволили из сил самообороны за невыполнение приказа. Что ты был командиром группы спецназа… Ты знаешь, у меня развитая интуиция. Вас задействовали в полицейской операции? У тебя какие-то личные счеты с якудза, поэтому ты к ним нанялся ради мести, а когда нашел более сильного, переметнулся к нему? У тебя была младшая сестра?

— Ага, мне только сеанса психотерапии сейчас не хватало. Засуньте свою интуицию подальше, и не лезьте в мое темное прошлое. Целее будете. У нас на сегодня запланировано еще четыре визита. Чем сильнее мы разозлим клиентов Комори, и чем их будет больше, тем лучше. Надо еще посеять семян, а завтра наступит сбор урожая. Следующая точка у нас, как вы сказали, массажный салон "Шелковая перчатка".

— Да, это их грузовичок подъезжал к складу, — подтвердил Такэда. — Мы несколько раз пытались доказать, что у них там бордель, а не салон, но ни разу не получилось. Они девочек подсаживают на наркоту, и те за руководство стоят горой, потому что боятся вылететь на улицу и остаться без дармовой дозы. В результате ни одного заявления, ни одного свидетельского показания.

— Отличная тема! — обрадовался Ронин. — Как раз в моем вкусе. И тут мы выполним главный пункт нашего плана.

Он достал из кармана визитку клана Кикути.

— У Кани из кармана спер? — догадался Такэда. — Как ты понял, что она у него есть?

— Ну, он собрался звонить кому-то. Номера телефонов якудза редко держат в смартфоне, это же галимый компромат. А визитку с номером в любой момент можно скинуть, и никто не докажет, что она была у тебя в руках.

— Да, якудза на них делают покрытие, поглощающее жировые следы отпечатков пальцев, — согласился Такэда. — Ну и там с десяток степеней защиты, чтобы никто не наклепал и не смог действовать от имени клана.

— Но мы действуем от имени клана, и нам надо это подтвердить подлинной визиткой. Лучшего места, чем полулегальный бордель, для этого не найти.

— Ну и зачем его было так лупить кочергой? — Хитоми отложила в сторону противно жужжащую черепную пилу, и, сняв верхнюю половину черепной коробки, обнажила желто-красную поверхность мозга. — Если бы ты действительно хотел его исследовать, то не херачил бы железякой, а аккуратно бы придушил. Не думаю, что последствия асфиксии были бы разрушительней.

— Да просто решил душу отвести, — сказал я.

— Ну в следующий раз сам будешь копаться. Экземпляр совершенно непригодный для вскрытия.

— Однако ты же его препарировала? — я кивнул на выпотрошенную тушку нага, чьи внутренности были рассортированы по банкам.

— Только потому, что надо было выяснить, с чем мы имеем дело, — Хитоми вынула мозг и бросила его на стол. — Посмотри, что ты с ним сделал!

— Ладно, ладно. Что выяснила?

— А что я тут могла выяснить? — она повернулась к Мизуки, чтобы та вытерла ей пот со лба. — Ёкай это, самый настоящий ёкай. Не оборотень, не человек. Рептилоид.

— За такое фармкорпорации сами бы почку отдали, чтобы заполучить это тело.

— Ну так у них есть для этого огромные лаборатории, и яйцеголовые, которые бы разобрали его по клеточкам, и выяснили, от чего помогают его мозги, а от чего — залупа. Я не специалист, и уж тем более не ученый, то есть я могу его только вскрыть и оценить степень повреждений. Но не больше. Хотя хочу тебе сказать, что удар в голову его остановить может с гарантией, как и большинство других живых существ. Больше — извини.

— Может, когда-нибудь и я разовью корпорацию до такого уровня, что у меня будут и ученые и лаборатории..

— Когда-нибудь, — успокоил я Мизуки, обведя взглядом совсем уж примитивные условия.

Мы вскрывали тело в пищеблоке будущей корпорации Есида, так как более приличного места для этого не нашлось — не тащить же черте-что домой. Все равно пока были наняты всего трое высококвалифицированных рабочих и один инженер, которым Мизуки дала образец боеприпаса для гауссовки, потребовав повторить такой же. Найм продолжался, она готовила к запуску сразу несколько патентов, в числе которых были и нагло свистнутые у корпораций, положивших на эти исследования кучу времени и денег, но естественно известных у нас. Вот тогда и заработает фабрика в полную силу, кропая всевозможные приборы и инструменты, принося доход. А пока пищеблок с его оборудованием был самым лучшим местом.

— Ну и что с ним теперь делать? — спросила Кошка, собираясь снять перчатки. — Сжечь?

— Жалко, — сказала Мизуки. — Все-таки трофей.

— А на кой он нужен? — хмыкнул я. — Башку на доске на стену не повесишь, и коврик из его шкуры точно не сделаешь.

— Я тут пошарила в сети, в том числе и даркнете. За ёкаев и их органы дают большие суммы на черном рынке. Так что если уж сами не можем воспользоваться плодами исследования, то продать и навариться — завсегда.

— Хоть открывай охоту на ёкаев, — усмехнулся я. — Если, конечно, Хитоми не против из-за корпоративной ёкайской солидарности.

— У нас нет такой солидарности, — сказала Кошка. — У нас наоборот, принято такие трофеи собирать.

— Забирай, дарю, — хохотнул я. — Только вот в спальню не тащи, вонять будет неимоверно, и задницу чешуей поцарапаешь, если я тебя на ковер из нага разложу.

— Хам, — сказала Кошка. — И в наказание будешь помогать убирать вот это вот все.