Александр Курзанцев - Возвращение Завгара [AT]

В итоге, пока трансляция не кончилась, так я к себе внимания и не смог добиться. Эти нахалки только и были горазды что орать, материться и лезть ко мне с поцелуями. Но это тоже было ещё не всё. Потом полчаса чёртовы бабы обсуждали увиденное. Затем, когда градус выпитого пересёк границу после которой непременно тянет на подвиги, Семёнова взялась показывать всем как надо правильно бить бутылки о голову.

В новую забаву включились все, даже Мирослава, доказывающая, что старшие официры ИСБ умеют всё то же что всякие армейки только лучше.

Перебив таким макаром бутылок десять, старшие принялись учить этому святому десантному таинству молодых, в лице бывших курсат, не успевших ещё приобщиться к армейской культуре.

Под непрекращающийся звон бьющихся бутылок, я мрачно наблюдал как пол всё большим и большим слоем покрывает битое стекло, но только молча продолжал наливаться пивом, потому что никаких слов уже не хватало, выразить всё, что я думал по поводу творящегося идиотизма.

Разговор про ресторан явно отодвигался надолго.

Вскоре запас целых бутылок иссяк и забава сама собой сошла на нет, оставив всех присутствующих, естественно кроме меня, в полнейшем моральном удовлетворении. Хорошо ещё не додумались после бутылок табуретки об голову ломать. Хотя неугомонная Иланка, после биения левой пяткой себя в грудь, что она десантница, а не какая-нибудь там мазута с сапогами, явно на них кровожадно поглядывала.

Наконец, когда все угомонились, довольные друг другом, я допил последние капли из тары что держал в руке и потреся бутылкой в воздухе, мрачно уставился перед собой. Чувствуя, как от выпитого сознание слегка расплывается, ухватился за подлокотник. Встал, пошатываясь, обвёл злым взглядом присутствующих и слегка заплетающимся языком провозгласил, — Что, крутые — да? Десантницы — да? А я, между прочим — мужик. Тоже не пальцем деланный. Я воя и курсатой был, не хуже некоторых.

Ещё раз посмотрел на замерших в ожидании женщин, затем перевёл взгляд на пустую ёмкость в руке и решительно произнёс, — И сейчас я вам это докажу!

— Петя стой! — рванула было ко мне Марина, но не успела.

С дьявольским хохотом я увернулся, рука пошла снизу вверх и это движение, результат которого должен был доказать всем, что я не хуже их, остановить был уже не в силах никто.

А затем я вырубил себя бутылкой.

— Ну кто же так бьёт, — в резко обрушившейся на присутствовавших тишине произнесла Семёнова, глядя на безвольно опавшее на диван тело. Затем кто-то ойкнул, а Златолесская с Ржевской одновременно бросились к парню, чуть не врезавшись в друг друга и нависая над телом.

— Пульс есть, — быстро проверила одна.

— Дышит нормально, — тут же отозвалась другая.

Сразу стало как-то полегче. Послышались облегчённые вздохи.

— Идиот, — устало вполголоса произнесла резко протрезвев Марина, продолжая держать пальцы на пульсе, — и ранение в голову было, и до этого чуть мозги себе не спалил, нет бы поберечь головушку, а туда же.

— Слушайте, — вдруг произнесла Вика, — он вроде говорил чего? Что-то хотел предложить, вроде.

Все на мгновение задумались, а затем дружно закивали.

— А что предложить-то, а то я прослушала.

— Пиво просил, помню, — медленно, копаясь в памяти, ответила Руслана.

— Не, пиво это пиво, он вроде ещё что-то хотел, — нахмурившись произнесла Ржевская.

— Вспомнила, — завопила неожиданно Кристина, — вспомнила! В ресторан он хотел.

— Ресторан? — удивилась Гиржовская, также склоняясь над закатившим глаза Петром, тревожно вглядываясь в безмятежное лицо с набухающим на лбу синяком.

— А почему нет, — произнесла решительно Светлана. Посмотрела на остальных, — может действительно, организуем ресторан? Пусть, конечно, тайная канцелярия всё проверит, но я считаю, что мы это для него должны сделать. Пете явно в четырёх стенах надоело сидеть. Дворец, конечно, место просто отличное, но явно за это время надоевшее. Ну что, вы как, согласны? — девушка обвела взглядом остальных. Добавила с укоризной, — Он же парень, а мы его ни разу даже никуда не сводили.

И всё тут же сразу почувствовали угрызения совести. Ведь действительно, о том чтоб сводить любимого элементарно где-то посидеть, развеяться, угостить каким-нибудь необычным блюдом, послушать живую музыку, никто из них ни разу не озаботился.

— Что-то мы действительно маху дали, — с раскаянием в голосе произнесла Златолесская, машинально, с нежностью оглаживая короткие волосы Пети. — Думали только о себе и почему-то упустили, что как бы женственно он себя не вёл, он всё-равно остаётся парнем. Косяк, девочки. Срочно надо это исправлять.

— Блин, мы тут с пивом, с шарострелом, я ещё с этими поцелуями предложила. Ему же это всё наверно не нравилось, а он терпел… — схватившись за голову, простонала Семёнова, — Вот я манда.

— С поцелуями это я всё начала, — подошла к той, положив ладонь на плечо, с раскаянием произнесла Кристина, — меня и вините.

— Нет, — подала голос уже Вика, — это всё из-за меня, я же не утерпела, полезла следом целоваться. Пример подала.

— Да что уж тут. Все целовали, никто не отказался, — ответила Гиржовская, выпрямляясь и отходя от дивана. Пошерудила носком блестящие бутылочные осколки на полу, — И зачем мы это соревнование устроили. Он же такой, гордый. Всегда всем доказать пытался, что ни в чём женщине не уступит. А тут такое.

Все ненароком посмотрели на Семёнову.

А та в отчаянии принялась рвать на голове волосы. Упрёк был заслуженно в её адрес. Именно ей пришла идея десантную удаль показать.

— Я, я, всё я, что я за жена ему буду-у-у… — завыла она в отчаянии.

— Тише, тише, — принялись успокаивать её девчонки, — не переживай, все ошибаются. Просто пойми, Петя не такой как другие.

— Он, когда очнётся, всё равно меня винить бу-у-удет, — не сдавалась Илана, продолжая подвывать.

— Не будет, Петя не такой.

— Кхе-кхе, — внезапно раздался чуть со стороны ещё один голос.

Обернувшись, женщины увидели спокойно сидевшую и с независимым видом разглядывающую ногти на руке Еникееву. Та, демонстративно пошлифовала их об одежду, а затем произнесла, — Всё это, конечно, хорошо. Это вот раскаяние, с утешениями, обсуждение в какой ресторан его вести, какой он исключительный, и всё такое. У меня только один вопрос, — вы его к врачу вообще нести собираетесь? А то он-то не женщина, на нем за счет маги всё само не заживёт.

— Ох тыж ёпть, — ругнулась Руслана, неприятно уязвленная, что молодая княжна первой подумала о том, что она, чьим фаворитом и воей был Петя, совершенно упустила.

И все засуетились вновь.

— За руки, за ноги берите!

— Куда ты лезешь, ещё уронишь!

— Дайте я!