Квилессе - Драконья кровь

– Да я в прошлом году..!

Толпа смеялась и гудела, глядя на распетушившихся мальчишек. Интересно, кто кого? Делались ставки; теперь Черный не смог бы уйти, даже если б захотел. Какой-нибудь крестьянин покрепче был наскоро выбран судьей – багровых от воплей спорщиков уже оттаскивали друг от друга за шиворот, – и мошенник назначал предмет спора:

– Ну, давай, принц Тристан! Проиграешь – я заберу себе меч твой, чтоб не хвастался! Выиграешь – сто серебряных монет твои!

– Годится! – соглашался Черный. – Ставлю еще свою лошадь и телегу (а к тому времени были у нас и таковые), что отделаю этого красавца в три мига! А ты ставь свою лошадь!

Мошенник оглядывался на меня (я сидел на возу, на тюке какого-нибудь добра, соблазняя жадность), соглашался, радостно ударяя по рукам, и отпускал своего хитрого сообщника, который выходил, умело помахивая каким-нибудь клинком…

Признаться, я всегда волновался, когда Черный выходил под хохот и улюлюканье толпы на помост. На него почти никогда не ставили. Он, повторюсь, был очень маленького роста и так дергался перед боем, что, казалось, его длинные тонкие руки сейчас открутятся от тела, словом, выглядел он так, как выглядят те, кому сейчас накостыляют. Так все думали.

А зря.

Он же честно предупреждал, что он мастер. Он больше полжизни учился у таких учителей, что вся пакефидская кодла им в подметки не годилась, и учился успешно. И на помосте вся его придурковатость сползала с него вмиг; он собирался, подтягивался – думаю, когда он отвешивал церемониальный поклон, мошенники начинали понимать, что все не так гладко, как бы им хотелось. Черный нацеливал меч в сердце противника (рука его при этом не дрожала), на миг застывал – и противник бросался на него.

Первым выпадом язвительный Черный распускал жертве штаны (всегда), вторым выбивал оружие (как правило, это был первый удар соперника), и третьи ударом он … нет, он останавливал свой меч у самой шеи соперника, но толпа ахала и некоторые зажмуривались, ожидая, что голова запрыгает по струганным доскам.

Иногда противник обделывался.

Словом, Черный тоже был мошенником. Но очень честным.

Так он выиграл добрую откормленную лошадку, повозку, кое-что из одежды, деньги… На постоялых дворах нам было чем оплатить ночлег и доброе жаркое, и даже книгу для меня – толстую бумажную тетрадь для записей, вещь очень дорогую! – мы смогли купить.

Правда, скоро по всем Мирным Королевствам расползлась слава о непобедимом Тристане, и на базаре нас начали узнавать. Маленький Черный, важно заложив руки за выигранный богатый пояс, прогуливался мимо помоста с бойцами, и мошенники, глядя на его простодушное лицо, мгновенно убирались прочь. Главным образом оттого, что тайные почитатели таланта Черного насочиняли про него веселых сказок о том, как он обманывает мошенников, что было правдой лишь отчасти. Тоже мне, Ходжа Насреддин… Но мало ли? Самому Черному такая известность не то, чтобы нравилась… Все-таки, он стремился чуть выше. Но и такая слава ему льстила.

Я думал, после этого настанут для нас тяжкие времена, потому что никто не захочет связываться с непобедимым Тристаном, но я недооценил людей. Пару базаров мы уходили несолоно хлебавши, но на третий, где-то в кненте Господина Алкиноста Натх Ченского, на широком базаре (кстати, туда мы заехали что-то купить даже без особой надежды на поживу) к нам подошел человек.

Судя по всему, это был бывший боец; у него на темной, как ореховая скорлупа, физиономии было столько шрамов, и глубоких, и так, тонких, как нитка, что, казалось, его лицо просто собрано, сшито из лоскутков. И, наверное, это был удачливый когда-то боец, потому что все руки и ноги у него находились на месте, да еще и в наличие были все пальцы, глаза и зубы, что само по себе крайне необычно! Он был прилично одет, и к поясу привязан толстенький кошель. Думаю, так запросто повесить кошель на видное место мог только человек очень уверенный в себе. Впрочем, чего бы ему быть неуверенным, если у него рука была как капкан? Не хотел бы я быть уличным воришкой, которого этот господин ухватил бы за руку на месте преступления.

Глаза у него так и бегали; это был очень цепкий и внимательный взгляд. Наверное, с одного взгляда он понял, что Черный – это именно тот человек, которого он ищет. Оценивающе он оглядел нас, и нашу книгу, которую я таскал с собой на ременной привязи у пояса, чтобы не уперли, и наши новые одежки – на последний выигрыш мы приобрели новые рубахи, лучшие штаны из шерсти тонкорунных овец, и сапоги у нас были уже не драные меховые, а из буйволовой кожи, почти как у короля!

Но физиономию новую не купишь, и даже старую в мешок не спрячешь – нос картофелиной и вечно ухмыляющийся рот Черного были на слуху у каждого, кто любил зрелища. А потому, наш новый знакомый почтительно поклонился нам обоим и проговорил:

– Господин Тристан, если не ошибаюсь? Доброго дня вам!

Черный напыжился:

– Да, вы правы, я Тристан. Но мы не знакомы, и нас никто не представлял. Откуда…

Новый знакомый жестом перебил речь Черного:

– О, это очень просто! Ваши приметы знают все владельцы ярмарочных балаганов! Много ли по свету бродит молодых юношей хрупкого телосложения явно крестьянского происхождения, в обносках, но при этом в руках у них – дорогое оружие? Думаю, не очень; если наберется с десяток, то и тех к концу недели переловят и ограбят разбойники. А из тех, кто останется жив, много ли наберется таковых, чья старая одежда опрятна и стирана, да еще и не воняет?

Черный напрягся; до этого мало кто обращал внимание на нашу необычную опрятность. Стирали мы не в местных ручьях под глинистым бережком…

– Какой изысканный аромат, – принюхавшись, мечтательно произнес незнакомец. – Итак, загадочные крестьянские сыновья, которые к тому же еще и грамотные, – он кивнул на мою книгу, – я не мог ошибиться. Я искал вас.

– Зачем бы это? – прищурившись, произнес Черный. Его рука крепче сжала рукоять меча, и этот жест не ускользнул от внимательного взгляда незнакомца.

– О, о! – он выставил вперед ладони, словно ограждаясь от агрессии Черного. – Я не собираюсь на вас нападать, благородный Тристан! Тем более что о вас рассказывают такое, что я не уверен в своей победе. Я ищу вас для того, чтобы сделать вам предложение, а принять его или отказаться – это дело ваше.

– Что вы можете предложить мне? – спросил Черный. Незнакомец пожал плечами:

– Разумеется, бой. Только бой не с уличными остолопами, и не с неумытыми простолюдинами, каковых вы до сих пор встречали, а с настоящими бойцами. И не на спор – что за важность отнимать друг у друга штаны! Я предлагаю заранее оговоренную сумму денег. Ну?

Черный задумчиво поскреб в голове.