Ксения Власова - Отель «У ведьмы»

Я завертела головой, раздумывая, как бы побыстрее смыться, но на мое плечо опустилась костлявая, непривычно тяжелая рука незнакомки. Меня буквально впечатало в лавочку.

– Я тебе добра хочу, девочка, – доверительно проговорила незнакомка в шляпе. – Я помогу тебе, ты – мне. Честно, как считаешь?

– Э-э-э… – снова протянула я, все еще пытаясь сорваться с места.

Ноги как будто парализовало. Я так испугалась, что ненадолго забыла и об Алексе, и его новой пассии. Тут уже не обиды и злости, живой бы остаться.

Прозрачно-голубое небо вдруг заволокло темными тучами, невесть откуда набежавший ветер растрепал мои волосы, собранные в хвост.

– Рыжая, – одобрительно сказала незнакомка, – это хорошо. Ты подойдешь.

Я хотела возмутиться, что волосы у меня не рыжие, а каштановые, да и то крашеные (оттенок долго мы выбирали вместе с парикмахером в салоне), но не успела: незнакомка одним рывком сорвала с моей шеи цепочку – подарок Алекса, – которую я все еще сжимала пальцами.

– Эту дрянь выкини, не пригодится больше, – с отвращением посоветовала незнакомка. – Возьми-ка лучше эту штуку.

Я с опаской покосилась на старческую раскрытую ладонь, на которой покоилась подвеска из потемневшего серебра в виде шестиугольника.

– Что это? – осторожно уточнила я.

Интересно, если позвать на помощь, это не будет выглядеть глупо? В самом деле, разгар дня, парк, дети кричат на соседней площадке, влюбленная пара кормит уточек на озере… Почему же у меня буквально мороз по коже от пожилой незнакомки?

– Подарок, – нетерпеливо бросила та и покосилась на небо. В наползших на землю тенях ее лицо казалось пугающим и притягательным одновременно. – Времени мало, так что соглашайся. Твоя жизнь изменится, ты обретешь то, о чем и не мечтала.

Признаться, пределом моих мечтаний сейчас было накопление первоначального взноса для ипотеки, но едва ли незнакомка имела в виду именно это. Почему-то, когда с придыханием говорят о воплощении всех потайных желаний, никогда не подразумевают выплату ипотеки.

– Вы мне подарок, а я вам что?

Начальник на предыдущей работе всегда говорил, что главное в контрактах понять выгоду делового партнера. Так проще догадаться, в чем конкретно тебя хотят обмануть.

Незнакомка широко улыбнулась. Зубы у нее были неестественно белоснежные. Виниры?

– А я получу возможность хорошо пошутить. Люблю, уходя, бросить огниво на солому.

О том, что такое огниво, я смутно помнила из детской сказки (хотя книги Андерсона противопоказано давать детям!). Мама читала мне ее как-то давно, до своей гибели в автокатастрофе.

– Понимаю, – протянула я и попыталась встать. – Но, знаете ли, мне пора. Тяжелый день, все такое…

Бесполезно. Ноги словно приросли к земле. Я с отчаянием оглянулась по сторонам, а затем перевела взгляд на ухмыляющуюся незнакомку.

– Соглашайся, – снова предложила она. – Ты же хочешь попасть домой?

В тот момент мне стало по-настоящему страшно. Не знаю, почему я не позвала на помощь. Было что-то гипнотическое в темных глазах моей собеседницы. В том, как высоко она держала голову, как усмехалась, словно ее забавляло происходящее. Я почувствовала себя зверьком, загнанным в клетку и, повинуясь какому-то наитию, протянула руку. В ладонь мне упала подвеска на тяжелой цепочке.

Стоило металлу коснуться моей кожи, как по телу пробежала волна облегчения. Ноги больше не связывали невидимые путы. Я вскочила с лавочки и, не прощаясь, поспешила в сторону выхода из парка. Подвеску я, не глядя, сунула в карман джинсов.

– Дом – это не место, – донеслось мне в спину. – Это состояние души.

Я лишь ускорила шаг. И все же, через пару минут, отойдя на приличное расстояние, я обернулась.

Лавочка пустовала, но вот на дорожке среди зеленой травы я нашла знакомую фигуру. Парк был старый, и в некоторых местах можно было найти забавные отсылки к его незаконченной реставрации. Например, вымощенная булыжником тропинка обрывалась среди зелени так внезапно, будто на последнем ее камне был портал в Кроличью нору.

Незнакомка, вышагивающая по этой самой дорожке, поймала мой взгляд, махнула рукой и наступила на последний камешек. Я изумленно моргнула. На дорожке никого не было. Моя недавняя собеседница испарилась, словно ее никогда и не существовало.

И, если бы не тяжелая подвеска, осевшая в моем кармане, я бы решила, что просто перегрелась на солнце, а все случившееся мне привиделось.

К сожалению, то было только начало безумного веселья, обрушившегося на меня так же внезапно, как и чужой подарок. Перепрыгивая через ступеньки, я спешила в метро и еще не знала, что дома меня уже ждали гости.

Две рыжеволосые женщины и один мужчина – представители ковена, в который меня только что без моего ведома приняли.

Ключ, провернувшись, лязгнул в замке, и я толкнула дверь плечом. Обе руки были заняты тяжелыми пакетами из ближайшего супермаркета. Папа бы назвал роскошный ужин, который я задумала приготовить, пиром во время чумы, но мне до смерти хотелось наложить на мрачные воспоминания сегодняшнего дня что-то радостное и беззаботное. Папа должен был вернуться из университета, где преподавал историю английской литературы, лишь вечером, так что я недоуменно приподняла брови, когда заметила, что возле порога нет его тапочек. И гостевых, кстати, тоже.

– Пап, ты дома? – удивилась я.

Ко мне в коридор вышел толстый рыжий кот и с подозрением принюхался.

– Плохое мясо, – спустя секунду промедления заметил он, вполне миролюбиво, даже сочувственно. – Я бы настоятельно не рекомендовал его есть.

Я выронила пакеты. Из них градом посыпались продукты: куриная грудка, курага, яблоки. Последние звонко застучали по полу, словно теннисные мячики по корту.

– Па-а-а! – с отчаянием позвала я. – Ты тоже видишь этого говорящего кота?

На кухне послышалась какая-то возня, шиканье, приглушенное ругательство и в коридор выглянула тощая рыжеволосая женщина. Ее породистый нос венчали очки в толстой роговой оправе. Она недовольно сдвинула тонкие рыжие брови.

– Вообще-то, кота видим все мы. Его, к слову, зовут Маркиз, и он – мой фамильяр.

Хорошо, что я уже уронила пакеты. Это позволило плюхнуться на них сверху.

Я окинула незнакомку пораженным взглядом. Ее одежда смутно напомнила мне о той сумасшедшей из парка, всучившей мне подвеску. Та же хорошо читаемая готика в наряде: шелковое платье, кожаный корсет, темные перья в волосах в сочетании с черным жемчугом и кружевными перчатками по локоть.

– Женщина, вы кто? – ошарашено спросила я. – И как оказались в моей квартире?

На мой вопрос в коридор вышло новое действующее лицо – еще одна рыжая женщина (оттенок волос правда был совсем другой), но постарше. Ее наряд был гораздо скромнее и носил отпечаток этно-стиля: цветастая, будто сшитая из разных клочков ткани юбка, белая льняная рубашка и широкополая плетеная шляпа в сочетании с многочисленными платками, используемыми вместо ремней на талии, наводили на ассоциации то ли с дачниками, то ли хиппи.