Елена Обухова - Магический спецкурс. Первый семестр

Мы с Хильдой переглянулись.

– Если это подразумевалось, как уничижительное прозвище, – заметила Хильда, – то вам стоит поработать над формулировкой. Потому что слово «спецы» не звучит обидно.

Я же внутренне сжалась. Только местного аналога дедовщины мне не хватало для полного счастья. Я умудрилась отучиться десять лет в школе и четыре года на бакалавриате, избежав подобных конфликтов. Видела, как порой травили других, но я умела ладить с людьми или оставаться незаметной для них, поэтому опыта подобных противостояний не имела. Со стороны это всегда выглядело настолько страшно, что я ни разу не нашла в себе силы вмешаться и вступиться за того, кого обижали.

– О, а ты у нас смелая! – Все тот же парень мерзко хихикнул, подошел к Хильде и одним точным движением выбил из ее рук учебники.

– А ну отстань от нее! – Андрей толкнул его в плечо.

Я видела, как у Хильды сжались кулаки. Она стиснула зубы, стараясь сдержаться и не способствовать развитию конфликта. Зато его были не прочь развить наши оппоненты. Еще один парень присоединился к первому, и теперь оба наступали на Андрея, размышляя на тему того, справится ли «этот хлюпик» с ними. Андрей, кстати, был действительно высок и худощав, к тому же носил очки в тонкой оправе, поэтому не производил впечатления крепыша. И судя по тому, как он попятился под натиском местных, таковым себя и не чувствовал. Правда, они тоже пока ничего не делали, только угрожали на словах.

– Слушайте, чего вы к нам привязались? – выдавила я, чувствуя, что нужно хотя бы словесно вступиться за Андрея. Прозвучало жалко: мой голос дрожал от испуга и волнения. – Мы же вам ничего не сделали. Давайте каждый пойдет своей дорогой.

Парень, который до сих пор оставался в стороне с двумя симпатичными спутницами и которого один из приятелей назвал Мареком, посмотрел на меня. Впервые за все время.

– У кого это тут прорезался голос? – обманчиво ласково промурлыкал он, окидывая меня неприятным взглядом. От одного такого взгляда можно было почувствовать себя «облапанной». – Деточка, тебе разве кто-то разрешал говорить?

Он шагнул на меня, и я инстинктивно попятилась назад. Далеко не ушла: прямо за моей спиной оказалась стена. А Марек подходил все ближе, пока не оказался почти вплотную. Одной рукой он уперся в стену, а другой коснулся моих губ.

– Такой славный ротик, – тихо, но отчетливо произнес он, – дается женщине не для того, чтобы болтать, а совсем для других вещей. Научить?

Я почувствовала, как меня захлестнуло горячей удушливой волной страха, гнева и стыда. Мне были отвратительны его прикосновения и намеки, но я так растерялась, что не могла пошевелиться, даже вдохнуть.

Не знаю, чем бы закончилось дело, если бы рядом не раздался тихий, но властный голос:

– Марек Кролл, отчего у меня такое чувство, будто вы должны быть совершенно в другом месте?

Марек моментально отпрянул, и все мы обернулись на голос. По коридору, сцепив руки за спиной, к нам приближался профессор Норман. Губы на его неприятном лице кривились в едва заметной усмешке, а глаза не обещали ничего хорошего.

Незнакомые студенты отступили назад, собираясь в кучку. Девушки перестали улыбаться и виновато потупились. Только Марек остался стоять на месте, не демонстрируя раскаяния.

– Стоит ли мне напомнить вам, господин Кролл, правила Орты? – вкрадчиво поинтересовался профессор Норман, делая еще несколько шагов вперед и оказываясь рядом с нами.

– Нет, профессор, – без доли смущения или испуга ответил Марек.

– Тогда почему вы все до сих пор тут стоите? Ждете, когда я назначу вам взыскание?

Только теперь Марек отошел к своим растерявшим энтузиазм приятелям, но пожелал оставить последнее слово за собой:

– Вы бы поостереглись, профессор. Не забывайте, кто мой отец.

– Вы мне угрожаете? – На лице Нормана появились искренние удивление и насмешка. – Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Я сомневаюсь, что ваш отец поддержит вас в подобной ситуации. Мое последнее предупреждение всей вашей компании: еще раз увижу, что кто-то из вас пристает к студентам спецкурса, назначу взыскания всем пятерым, независимо от того, кто будет присутствовать на месте. Ясно?

– Вполне, – кивнул Кролл, недобро сощурившись. – Доброго дня, профессор Норман.

– Прочь с глаз моих.

Только когда студенты скрылись из виду, я смогла выдохнуть, но меня до сих пор трясло.

– Вы в порядке? – поинтересовался у меня профессор Норман.

– Да, спасибо.

Он бросил быстрый взгляд на моих друзей, которые поднимали с пола учебники, а потом посмотрел на меня более внимательно. И вот парадокс: его взгляд не заставлял меня чувствовать себя «облапанной».

– Как вас зовут?

– Таня. Татьяна Ларина.

По его губам снова скользнула усмешка.

– Итак, она звалась Татьяной… – выдохнул он, продолжая меня разглядывать.

Вот так номер! Я уж надеялась, что хотя бы в этом мире больше никогда не услышу надоевшую цитату. Профессор Норман тем временем продолжил:

– Госпожа Ларина, имейте в виду: если еще кто-то из студентов поведет себя по отношению к вам неподобающим образом, вы всегда можете пожаловаться своему куратору. Действия, подобные тем, что позволял себе господин Кролл, в Орте считаются оскорблением и заслуживают наказания.

– Буду иметь в виду, – кивнула я. – А кто его отец?

Профессор Норман скривился.

– Канцлер.

– Ох ты ж, – пробормотала Хильда, которая уже подошла к нам вместе с Андреем.

– Да. Поэтому мало кто жалуется. Все боятся проблем.

– А вы не боитесь? – зачем-то спросила я. Единственное мое оправдание в том, что я все еще пребывала в легком шоке.

Брови Нормана взметнулись вверх, демонстрируя крайнее удивление.

– Я все-таки преподаватель.

– Да, конечно. – Я смутилась, опустила взгляд в пол и замолчала, чтобы не сморозить еще какую-нибудь глупость.

– Что ж, – прервал Норман повисшее молчание. – Хорошего вам всем дня.

Сказав это, он продолжил свой путь в библиотеку, а мы поспешили в общежитие.

В следующие два дня лучше не стало. Каждое занятие преподаватели выясняли, что у меня нет фокусирующего артефакта. Каждый раз очень удивлялись, и все, как один, рекомендовали мне в ближайшие выходные, когда нам будет позволено покинуть стены Орты, напомнить родителям о том, что без него я не смогу учиться. Как будто я не поняла с первого раза! Я как заведенная повторяла, что обязательно это сделаю, краснея под насмешливыми взглядами однокурсников, ловила извиняющийся взгляд Андрея и ободряюще улыбалась ему.

К проблеме отсутствия артефакта добавилось еще и то, что я внезапно оказалась самой отстающей студенткой. Все остальные так или иначе сталкивались с магией дома. Многих родители перед обучением здесь подготовили в теории. Поэтому все схватывали материал быстро, а преподаватели не оглядывались на отстающих. То есть на меня.