Ольга Герр - Добыча Дракона, или Жена по согласию

Но это только внешне я была полна решимости. На самом деле я умирала от голода. Про жажду вообще молчу. Она сводила с ума. Последние часы я только и могла, что думать о глотке воды. Такой прохладной, такой освежающей. Ммм.

Аякс и Джеки мне сочувствовали, но помочь не могли. Разве что поддержать морально.

Так прошел день. Ночь я провела то ли во сне, то ли в бреду. Мне снилось озеро, в которое я прыгаю с разбегу. Жаль, это был всего лишь сон.

К завтраку на следующий день я решила вовсе не выходить. Не видишь еду – не хочешь есть.

Я устроилась в спальне перед трюмо и расчесывала волосы. Монотонные движения успокаивали. Я немного расслабилась и прикрыла веки, а когда подняла их, обнаружила, что сижу за столом в гостиной. В правой руке у меня ложка. Пустая. А на языке тает вкус каши.

– Что за?.. – я вскочила, одновременно отбросив ложку.

– Я пытался тебя остановить, – вздохнул Аякс. – Но ты сказала, чтобы я не лез не в свое дело.

Я, конечно, слышала, что люди от жажды и голода впадают в забытье. Но я не настолько долго голодала!

– Это все ты, – я бросилась к трюмо и ткнула пальцем в зеркало. – Зачем ты это сделала? Хочешь умереть?!

Я обращалась к Катрине. Без сомнений, это была она, больше некому. Этой гадине удалось перехватить управление телом и заставить меня съесть отравленную пищу. Она вообще на чьей стороне?

– Мне надоело голодать, – ответил шепот в моей голове. – Ничего с нами не случится, не истери.

– Откуда такая уверенность?

– Ты в самом деле думаешь, что снять отворот Великого Дракона можно какой-то цветной водичкой? – хохотнула Катрина.

Когда кто-то чужой смеется в твоей голове – это неприятно. Я передернула плечами и отвернулась от зеркала. В отличие от Катрины я не была уверена, что все в порядке. Кто знает, на что способен этот Аверсин. Может, он гениальный зельевар.

Терять мне было нечего, и я поспешно вернулась в гостиную, где выпила залпом несколько чашек воды. Хорошо!

Я бы и кашу доела, да не успела – потайная дверь открылась, и вошел Агэлар. В руке он держал фляжку с синим зельем. Крышка была отвинчена, как будто он только что сделал приличный глоток. Видимо, следил за мной. Зелье-то надо принимать одновременно.

Что ж, сейчас узнаем, какой из Аверсина зельевар.

Почему-то страшно не было. Даже когда Агэлар шагнул ко мне, обхватил за талию и привлек ближе к себе. Наверное, подействовали слова Катрины. Ее убежденность, что ничего не будет, передалась и мне. Даже стало любопытно проверить – как сработает отворот на этот раз?

А еще, возможно, сказалось действие зелья. Не удивлюсь, если в нем был возбуждающий компонент.

Я не боялась Агэлара, а следовало бы. И вовсе не потому, что он может забрать душу Великого Дракона, а вместе с ней и мою жизнь. Оказывается, это не самое страшное, что могло случиться. Гораздо хуже, что он мог забрать мою душу.

В полумраке спальни единственным источником света был камин и мой собственный свет. Отблеск последнего падал на лицо Агэлара, расчерчивая его тенями.

На долю секунды мы застыли, словно завороженные глядя друг другу в глаза. Странно, но Агэлар не торопился заполучить меня. Он будто сомневался в правильности своего решения.

В нем шла борьба, я это четко видела. Я не могла повлиять на исход сражения, лишь ждать, что победит – жажда власти или совесть.

Агэлар колебался всего мгновение, а потом в нем словно что-то сломалось. Он резко втянул воздух через сжатые зубы и наклонился ко мне. Горячие губы впились поцелуем. Агэлар целовал меня и раньше, но никогда так беспощадно. Словно мстя мне за то, что я заставила его усомниться в принятом решении. За минуту слабости, когда он почти был готов меня отпустить.

Но еще в прикосновении его жестких губ, в движении языка сквозила страсть. И вот она меня действительно напугала. Тем, что вызвала в теле ответное томление. Все вдруг стало ощущаться слишком остро. Судорожные вдохи, скользящее по щеке прерывистое дыхание, влажные движения языка и особенно сжимающие меня в объятиях руки. Их сила и напор. То, как они держат мою талию, как стискивают затылок, как, гладя, скользят по лифу платья.

Казалось, руки Агэлара повсюду. Они подталкивали меня к кровати. До тех пор, пока я, запнувшись о ее край, не потеряла равновесие и не упала на спину.

Матрас мягко принял меня. Я ахнула скорее от неожиданности, чем от удара. Опомниться не успела, как Агэлар уже навис надо мной сверху.

Снова этот напряженный взгляд. Надо же, в нем все еще идет борьба. Рано я списала его совесть со счетов. Быть может, если воззвать к ней…

– Не надо, прошу, – пробормотала я, уперев руку Агэлару в грудь. Под моей ладонью в каком-то сумасшедшем ритме билось его сердце.

Он вздрогнул от звука моего голоса. Словно я не прошептала эти слова, а выкрикнула ему в лицо.

Его тело – твердое и горячее – вжимало меня в матрас. Я чувствовала его желание, и это заставляло меня трепетать.

В глазах Агэлара мелькнуло что-то. Я не смогла разобраться. Сожаление? Затаенная боль? Но он лишь упрямо сжал губы так, что они побелели.

– У меня нет выбора, – хрипло выдохнул он в ответ на мои мольбы.

Я устало прикрыла веки. Ни у кого в Алькасаре нет выбора. Иногда мне кажется, что все здесь просто играют заранее отведенные им роли.

Агэлар зарылся пальцами в мои волосы и снова поцеловал. На этот раз поцелуй был неторопливым. Наши языки сплетались в порочном танце наслаждения. Я отвечала на поцелуй и даже получала от него удовольствие. Что-то изменить я не в силах, так хоть получу удовольствие.

В самом деле, хватит бегать и прятаться. Я осуждала Катрину за ее образ жизни. Она и не жила вовсе. Выживала! Влачила жалкое существование в страхе за собственную жизнь. А жизнь между тем проходила мимо. Сколько лет нашему телу? Сто? Двести? Примерно столько. А сколько из этих прожитых годов были счастливыми? Ни одного! Вот это действительно печальная история.

Так что я отдалась на сто процентов лучшему в своей жизни поцелую. А когда пальцы Агэлара скользнули за лиф платья и погладили кожу, я прогнулась в пояснице и застонала.

Мне тоже хотелось коснуться его, и я потянулась к вороту сюртука. Жесткий, вечно застегнутый на все пуговицы, он давно манил меня. Не терпелось его расстегнуть. Я так торопилась, что дернула ткань.

Раздался треск. Кажется, оторвались несколько пуговиц. Зато я получила доступ к телу. Мои пальцы скользнули по шее Агэлара вниз – в распахнутый ворот сюртука.

В ту же секунду мы оба вскрикнули.

Подушечки пальцев обожгло, как если бы я прикоснулась к раскаленному железу. Я, вскрикнув, отдернула руку.

В тот же миг Агэлар резко отклонился назад. Прикосновение сказалось и на нем. Он вскочил на ноги, согнулся и застонал, словно боролся с сильной болью.