Андрей Степанов - Между Мирами

Убедившись, что другого оружия там не спрятано, бандит принялся прятать оружие к себе.

– Я не получил ответа на свой вопрос, между прочим. А ты, я смотрю, не такой говорливый. Слухи врут, – он приподнял полы пиджака и потер ткань, – качественный, но не наш стиль. Совсем уже здесь обосновался?

Ответа он не дождался. Мимо медленно проехали несколько автомобилей, а потом Усач направился ко мне, изображая на своем лице полнейшее разочарование.

– Так мне ответит кто-нибудь из вас? – уже раздраженно произнес он, направляя не меня оружие.

Наглый ответ или скосить по дурачка? Когда на тебя смотрит ствол автомата, ни один ответ не может быть правильным. До тех пор, пока не произнесешь хотя бы слово.

– Не говори ему ничего! – бросил через плечо Павел.

– О, как это мило. Наставник твой, да? Это он дал тебе «шершня»? Впрочем, все и так понятно, можешь не отвечать, – бандит расплылся в нахальной улыбке.

Беда в том, что эти двое в форме патрульных вызвали бы больше доверия у проезжающих мимо водителей. Хотя я, например, никогда не встречал подобных ситуаций на дороге.

– Не думаю даже, что нам и ответы нужны. Митрий, нужны тебе ответы?

– Мне? Безразлично, – второй повел плечами.

– Вот и я так думаю, – усатый вскинул автомат повыше. – Я передам девушке привет от тебя.

Я даже пошевелиться не мог от страха. Ни деру дать, ни зажмуриться. Но один звук решил все. Митрий, второй бандит, вдруг охнул, громко и болезненно.

Усач тут же отвернулся от меня, да и я во все глаза смотрел на то, как Павел, завладев автоматом противника, отвесил ему приличный удар прикладом в челюсть так, что у него голова запрокинулась.

Размахивая руками в поисках опоры, незадачливый преступник начал заваливаться назад, а Павел, не дожидаясь результата своей атаки, уже приводил оружие в нормальное боевое положение.

Только сделать этого он не успел. Усач ловко, по-армейски, отвернулся от меня, прицелился за доли секунды и пустил пулю в шпиона. Это вывело меня из оцепенения в тот же миг.

Я вышел из-за двери и, почти не целясь, нажал на кнопку. Шарик пробил брючину бандиту и, судя по тому, как тот просел, почти опустившись на одно колено, достал до кости. Реально мощная штука!

Только вот одним выстрелом остановить его оказалось не так просто. Усатый почти что упал набок, чтобы освободить руку и прицелиться из автомата получше, но я выпустил в него еще один снаряд.

Хорошо, что он находился близко и промахнуться было практически нереально. Второй шарик угодил ему в ключицу, а кровь от попадания забрызгала ему левую сторону лица, попав в глаз.

Теперь он прикрывался ладонью, одновременно пытаясь стереть с лица кровь. Не думая останавливаться, я сделал еще один выстрел. Адреналин или страх погибнуть, или и то, и другое вместе – но мне казалось, что, если я не нажму на кнопку еще раз, смерть настигнет меня раньше.

Третье попадание – в ладонь. Насквозь. Но до сих пор он не издал ни единого звука, хотя шарик, пролетев сквозь первое препятствие, не остановился, и продрал ему щеку. Надо будет спросить у Павла…

Вспомнив про шпиона, я тут же бросился к нему, продолжая в то же время целиться в усатого. Тот сейчас напоминал жука, перевернутого на спину.

Второй бандит был без сознания. Судя по паре белеющих на обочине зубов, внятно говорить он теперь все равно не сможет.

Под шпионом же растекалась лужа крови. Рукав и правая сторона пиджака темнели от крови.

– Уйдет, – просипел Павел, пытаясь поднять простреленную руку.

Я наклонил голову – усатый бандит, подволакивая ногу, полусогнутый плелся к девятке. Он двигался медленно, но, когда я прицелился в него из «шершня», он уже скрылся за патрульным автомобилем.

– Пусть идет, найдем его после.

– После может быть уже поздно, – голос слабел, но шпион еще держался.

Вдалеке уже слышались сирены. Мчалась подмога от капитана. Хорошо, что он выслал ее до того, как позвонил мне.

Впереди со скрипом раскрылась дверь старой отечественной легковушки, громко лязгнула сталь и взревел дряхлый мотор с прогоревшим глушителем. Прогрохотав градом щебня из-под колес о патрульную машину, усатый бандит, бросив своего напарника на растерзание только что прибывшей опергруппе, укатил вдаль.

На мое счастье, капитан Евгений Петрович не бросил своего старого друга и лично прибыл с пятеркой хорошо вооруженных полицейский. И добавил к этому еще и скорую – поэтому раненного Павла быстро уложили на носилки.

– Поезжай за ними, я подъеду чуть позже! – скомандовал капитан. Затем он оценил состояние бандита в патрульной форме. – Этого забрать, позже с ним поговорим.

Рывком он раскрыл дверь «приоры», разочарованно бахнул ей, обошел автомобиль и поднял дверцу багажника. Через номер свесилась рука. Слишком вяло, чтобы человек, которому она принадлежала, оказался жив.

– Чего ты ждешь? – рявкнул капитан. – Дуй за скорой! Я уже всех предупредил.

Еще раз повторять мне было не нужно. Я моментально нырнул в «фокус» и помчался догонять «скорую». Новые сложности существенно добавили хлопот в поисках принцессы.

Когда я ехал за скорой, я чувствовал себя более-менее нормально. К моменту, когда мы добрались до Загородного, пальцы слегка подрагивали. А вот уже в коридоре, спеша за каталкой, я ощущал, что ноги едва держат меня.

Тут ситуация уже не зависела от того, кто из какого мира был. Факт очередной перестрелки и того, что в этот раз умирает человек, знакомый мне хотя бы несколько дней, донельзя натягивал нервы.

Ситуация усложнялась с каждым часом. Сперва похитили принцессу, потом оказалось, что похитители не такие лопухи и неплохо ориентируются в нашем мире. Настолько неплохо, что автомат Калашникова могут использовать без труда.

И пусть это была не самая странная вещь за день, но я не мог свыкнуться с мыслью, что только что побывал в настоящей перестрелке. Кстати, то, что за несколько часов до этого я всадил смертоносный шарик в шею толстяку, меня почему-то совсем не смущало.

Наверно, чертова психология – я же целился почти не глядя. А если не видел, то почти как и не делал. В любом случае, мои мысли сейчас были где-то около последних событий.

И как только захлопнулась дверь в палату, а врач жестом попросил меня остаться в коридоре, я с некоторым чувством облегчения приземлился на скамью, уже просиженную до меня сотнями таких же ожидающих.

Да, Павел сейчас в надежных руках. Если только его ранение не слишком серьезное. Когда его везли в палату, он был белее мела. И если он скончается сейчас, то я не только не смогу найти принцессу – я останусь с огромным ворохом проблем, которые профессор Подбельский никак не разрешит.