Ольга Вешнева - Мой мур-ррр-чащий господин

Погрозив мне пальцем для острастки, кухарка ушла.

Я попробовала самостоятельно понять, хотя бы мужские или женские пальцы в перстнях видела на картине, но так и не пришла к однозначному выводу. Светлокожая рука могла принадлежать как женщине, так и молодому аристократу, привыкшему за собой ухаживать и не занимающемся тяжелой работой, от которой кожа грубеет и на ней появляются мозоли.

Мне стало страшно, как только представила, во что превратятся мои бедные ручки после месяца стирок и мытья полов. А за год что со мной станет? Наверное, превращусь в сутулую уродину с потрескавшейся шелушащейся кожей, на которую будет страшно смотреть.

Нет… Надо искать способ исправить ситуацию. Не для того я столько лет работала умственно, тренировала мозги, чтобы теперь в чужом мире гнуть спину, батрача на глупого кота. Если даже мне суждено остаться навсегда в этом технически отсталом мире, то я хочу быть здесь герцогиней, а не рабыней. И я непременно своего добьюсь. Нужна лишь горстка терпения, приправленная щепоткой хитрости и крупинками коварства. Я смогу тут выжить и достигну грандиозного успеха. Даже если для достижения заманчивой цели придется пройти по чьим-то дурным головам и пушистым хвостам. Никакая магия меня не остановит. Победа будет за мной!

Сумев разжиться в господской гардеробной выкопанными из вороха скудных остатков ношеного шмотья более-менее нормальными вещами, пусть и неизвестно кому принадлежавшими, я пришла в отведенную мне тесную и темную каморку. Яркие солнечные лучи почти никогда не попадали в маленькое окошко, расположенное с северной стороны. Выглянув в него, я увидела тесное сплетение ветвей старой яблони, спускавшихся почти до земли. Вдали виднелась опорная стенка для винограда, увитая зеленой лозой.

День пролетел очень быстро. Невидимое из моего маленького наблюдательного пункта солнце уже клонилось к закату. Переодевшись в белую с розовыми цветочками длинную ночную рубашку и примерив чуть великоватые тряпичные тапки, я встряхнула подушку, проверила, нет ли под одеялом и простыней клопов или еще какой ползучей и кусачей гадости. Раз в этом мире вся флора и фауна как на Земле, то и комаров стоит ждать в гости. Дырявая марля, приколотая кнопками к деревянной раме, не внушала мне такого же доверия, как антимоскитная сетка для пластикового стеклопакета. Но чтобы разогнать спертый воздух в комнате, пришлось открыть ненадолго узенькую форточку.

Я чувствовала себя ужасно уставшей, замученной тяжелой неволей. Хлопая слипающимися глазами и почти клюя носом, как сонная курица, я потихоньку забралась под одеяло. Хлопковый постельный комплект был местами пожелтевший, но хотя бы чистый. Он приятно пах стиральным порошком с цветочным ароматом.

Оказавшись в уютном тепле, я потянулась, чуть не застонав от вяжущей ломоты в усталых мышцах. Утешала себя мыслями о том, что, наверное, это как в фитнес тренировках, которыми я, впрочем, особо не увлекалась, тяжело только в первые дни. Потом организм привыкает, молочная кислота в мышцах так сильно не скапливается. Но если к фитнесу приятно привыкать, то к жалкому существованию в качестве бесплатной рабочей силы остается только приспособиться, чтобы выжить. И то я надеялась, что мучение продлится недолго.

Пришедший сон стал отражением самых ближайших моих планов на будущее в мире магии. Я старалась утопить Герцога Мяу в колодце. Держала его под водой, перегнувшись через каменный ободок, чтобы кот не мог выкарабкаться, цепляясь когтями за неровности кладки. Мой пушистый господин, уже почти бывший, сильно вырывался и царапался. На мне были прочные кожаные рукавицы, но мерзкий зверь их разодрал когтями и добрался до моих несчастных нежных ручек. Я едва не выла от боли, но в яростном отчаянии старалась довести начатое дело до победного конца. Освободиться от власти пушистого эксплуататора и завладеть поместьем.

Цель уже была близка. Кот в моих руках трепыхался все слабее. Но я чувствовала себя все паршивее, вместо радостного предвкушения на сердце залегла невыносимая тяжесть. Все же я впервые в жизни убивала кого-то собственными руками, пусть это и была неразумная бессловесная тварь. Но я никак не могла избавиться от мерзопакостного ощущения, будто выжигающего меня изнутри и неподъемным грузом тянущего вниз, в темную бездну колодца вслед за пока еще барахтающимся в ней котом.

Казалось, я все делаю неправильно. Я не должна так поступать, совершать настоящее преступление, не только против местных законов о жестоком обращении с животными, если таковые имеются, но в первую очередь, против собственной совести. А она вообще у меня есть, эта самая совесть? Не удалось мне припомнить хоть малейших ее угрызений. Откуда она, в таком случае, внезапно завелась? Как таракан на кухне, иначе не скажешь. А со всеми вредителями, и насекомыми, и зверьками, что делают нормальные люди? Их уничтожают без всякого сожаления. Значит, и этой гадкой меховой твари туда же дорога.

Стоило мне всего на секунду замешкаться, путаясь в набежавших неприятных мыслях, как противный кот вырвался у меня из рук, пулей вылетел из колодца. Я разогнулась, по случайности слегка ударившись головой о висевшее на прочном канате железное ведро. Метнулась ловить пушистого мучителя, но только развернулась и собралась бежать за юркнувшим в заросли живой изгороди белым хвостом, как из тех самых кустов словно вырос высокий стройный брюнет в черном костюме с галстуком – бабочкой. Я же, наоборот, внезапно стала быстро уменьшаться в размере, пока мое поле зрения не опустилось ниже подстриженных кустов.

Взглянув себе под ноги, я вместо них увидела серые полосатые лапы и поняла, что стою на четвереньках. Сзади нервно дернулся хвост. Уши, оказавшиеся на макушке, тоже пришли в движение. Даже усы зашевелились. Погоди, Мира, у тебя усы?

Да, еще раз осмотревшись, я окончательно поняла, что стала кошкой. Ну прямо как в той старенькой занудной песне, которая мне никогда не нравилась. Не успела я толком осознать произошедшую метаморфозу и сделать подсчет всех минусов своего нового состояния, как мужчина всего за пару шагов преодолел казавшееся огромным расстояние между нами. Своей сильной рукой он крепко схватил меня за шкирку, резко вздернул от земли и потащил к колодцу. Затянув на моей шее петлю из обрезка прочного каната, к другому его концу привязал большой тяжелый камень. Зловеще усмехнувшись, мужчина бросил меня в колодец, и я стремительно полетела вниз, а потом, погрузившись в воду вслед за камнем, начала тонуть. Отчаянно барахталась, пытаясь всплыть, потом попыталась лапами снять веревку со своей шеи, но все мои усилия были тщетны. Сквозь толщу воды я видела искаженную рябью ухмылку брюнета. Понятия не имела, кто бы это мог быть и за что он так отвратительно и жестоко решил со мной обойтись. Надежда на его милосердие ускользала с каждым несовершенным вздохом. Дикий мучительный страх тисками сдавил сердце. Я поняла, что нет спасения. Мужчина перестал смотреть в колодец, он ушел. Задыхаясь, я наглоталась воды. В глазах потемнело.