Игорь Афонский - Дети забытых богов. Часть первая

Мгновенно ее стали называть Лидия Григорьевна, и не иначе.

– Никому доверять нельзя.

Жить с таким кредо очень трудно, тем более, что тот период существования и жизнью не назовешь. Клубы темного дыма вырвались из ниоткуда, потом появилось небольшое пространство, откуда с трудом выскользнула одетая в утепленный плащ женщина. Плащ и другую одежду она присмотрела совсем недавно в витрине одного дорогого магазина, снять все незаметно для нее не составляло особого труда. Потом в магазине все были уверены, что плащ и другие вещи просто продали, витрину обновили новым шикарным пальто из последней осенней коллекции. Женщина вернула необходимую сумму денег, как только смогла разобраться с системой платежей, существующей для этого периода времени. Это было ее основное кредо: жить по средствам. Трудно перевести свой золотой запас в местную денежную единицу, если не знаешь, к кому именно следует обратиться. В этом городе такими делами занимался только один человек— поляк Вацлав. Он держал обменный пункт, где имелась скупка золотых украшений, при этом, согласно имеющейся у него лицензии, он, как ювелир, мог сам оценивать любые изделия. Основной дар Вацлава был в том, что он никогда не обманывал своих клиентов, честно говорил о стоимости и также добросовестно признавался, что такую цену сам дать не может, возьмет, скажем, на длительную комиссию или даст меньше денег.

– Пане. Можно было бы попытаться сходить на рынок и там сбыть изделие, но, поверьте, стоимость будет сильно отличаться. Почему? На рынке – свои законы, свои цены и совершенно другой оценщик.

Когда в помещении появилась эта удивительная женщина, Вацлав не мог понять, каким именно образом все случилось. Он только поднял глаза и увидел немолодое лицо интересной дамы. Посетительница что-то говорила, поправляла головной убор, потом протянула руку в перчатках, и на столе, на отдельной бархатной подушечке оказалось необычной красоты золотое ожерелье. Вацлав прекрасно разбирался в таких вещах, это была ручная работа какого-то очень интересного мастера. Клеймо на изделии было таким невероятным, что, кажется, только оно могла быть отдельным украшением этого драгоценного предмета. Драгоценных камней на подвеске не было. Но само ожерелье составляли несколько перетекающих формой предметов, странным образом соединенных между собой. Переливы этой композиции создавали необычный эффект блеска и формы общей игры. Вес изделия был чисто номинальным. Такие вещи существуют в мире в единичном варианте, а женщина носила точно такую же вещь на себе, и кажется, что это ожерелье она тоже сняла со своей шеи.

– Прошу, пани, это редкая вещь. Боюсь, я не смогу даже назвать вам ее настоящую стоимость. Такие вещи даже подержать в руках почту за честь.

– Ничего особенного, молодой человек, я знаю, сколько это может стоить, но боюсь, что те цены безнадежно устарели.

Он еще раз взглянул на предмет, лупа показала идеальность стариной сборки, правда, изделие давно подлежало чистке, но это была отдельная тема.

– Кажется, что пани давно не чистила его. Пан может дать ровно столько.

Он набрал на калькуляторе сумму. Посетительница с интересом посмотрела, но видимо даже не впечатлилась.

– Сколько это приблизительно в долларах?

Ответ очень удивил оценщика. Матка борза. Она, что, слепая?

– Прошу, пан. Дело в том, что я забыла на столе свои очки.

Тогда он назвал приблизительную сумму в долларах, она нелегко вздохнула, кокетливо улыбнулась и махнула рукой. Деньги ее интересовали мало, Вацлав был видный мужчина. Общение с таким человеком привело ее в волнение. Она хотела чувствовать себя желанной женщиной. Манерный ювелир был безобиден как кавалер, но следовало привыкнуть к этому городу, к этому миру. Она убедилась, что прекрасно помнит язык, различает чужие наречия.

Он хотел, было, сыграть на понижении стоимости, как бы это сделал с любым другим клиентом, но что-то его остановило, упускать такой предмет было бы непростительной ошибкой.

– Благо, пани, у меня есть такие деньги. Но если у пани возникнут трудности с деньгами, и она решится продать другой набор, буду рад помочь.

Он открыл сейф, скинул нужное количество в счетную машинку, она победно затрещала. Потом, когда он выложил стопку купюр на стол, то с удивлением увидел, как клиентка небрежно взяла деньги, даже не считала. Она махнула рукой, повернулась и скрылась за дверью. Вацлав словно испытал наваждение, женщина была похожа на одну немецкую актрису, которую ему удалось видеть в жизни, когда та уже давно не снималась в кино. Впрочем, это могло лишь показаться. Он с интересом стал разглядывать изделие, пытаясь понять, каким именно образом загадочный ювелир соединил его части в одно целое. Переворачивая с боку на бок, он так и не принял нужного решения, еще раз взглянул на клеймо. Сделал пару снимков, чтобы увеличить изображение на своем стареньком мониторе. Потом позвонил в межгород. Московский номер ответил сразу, было еще не так поздно, рабочий день.

– Прошу, пани, дайте трубочку моему брату.

– Вацлав, сколько лет, сколько зим, ты даже не поздоровался со мной, скотина.

– Зинкуе, пани. Рослика.

Разговор длился очень долго. Московский абонент пытался представить себе драгоценное украшение, описанное его братом, но никак не мог сосредоточиться.

– Возможно, этот способ соединения называется змеиная кожа . Нужно проверить в справочнике. Это редкая вещь.

– И сколько это может сегодня стоить?

– Знаешь, такие вещи можно пустить на аукцион. Но, говоришь, что есть еще одна. Найди ее, предложи двойную цену и привози мне все вместе. Сам знаешь, на Новый год тоже будут торги. Я забронирую для твоего лота одно место.

Итак, стояла прекрасная осень. Листья покрыли мостовую старого сквера, скамейки были мокрые от короткого стремительного дождя. Деревья качали свои ветки, не понимая, куда подевались их листья, и почему они так быстро оголяются в эту холодную пору. Видимо, память у природы не такая твердая, чтобы усвоить периодичность циклов.

На несколько мгновений небо потемнело, заволокло тучами солнце. Этого было достаточно, чтобы в городе появилась красивая женщина. Темно-бардовый кожаный плащ, накидка на голове, высокие яркие сапожки. Она словно вышла из-за поворота. Но если бы кто-то обратил на это внимание местных жителей, то задался бы вопросом— откуда именно она там взялась? Этот переулок вел в тупик, и никакого общественного значения практически не имел. Два-три жилых дома даже не имели там парадных подъездов. Дворик в форме глубокого колодца, уходящего в небо.

Она оглянулась и прошла к следующему повороту, по пешеходной стороне улицы. Навстречу ей никто так и не попался. Еще поворот, другая улица, так же выходящая на сквер. Именно здесь находилось здание местного музея. В давние времена дом принадлежал одному купцу, потом, в эпоху нэпа, говорят, там был ресторан. Она оглянулась и вошла в музей. Тучи мгновенно порвало на части. Солнце растерянно осветило эту часть города и вновь спряталось, но уже за облаками, которые казались редкими и не такими плотными, как тучи. В здании она не пошла к кассе, а направилась к кабинету директора. Музей был пуст, точнее, посетителей в нем не оказалось. Два огромных зала были разделены на сектора, краеведческий и исторический. Если начинать движение с гидами, то на общую экскурсию посетитель затратит два-три часа времени. Почему так долго? Программа была рассчитана на школьников, в нее включили все, что смогли собрать о родном крае. История поселенцев в царское время, фотографии охотников, потом шли предметы крестьянского быта. Кстати, на фотографиях была снята семья охотника Серьги, который держал за крыло убитого им птеродактиля. Затем часть зала с мебелью из здания одного помещика. Тут же нумизматический стенд с царскими монетами и бумажными купюрами. Потом шла часть краеведческого отдела с множеством чучел животных и редкостных птиц. Чучело этого самого крылатого чудовища, там же набитая сеном огромная клыкастая кошка с надписью о том, что это пещерный лев. Надпись сделали позже, когда не смогли объяснить появление этого существа.