Array Стафи Ди - Змеям слова не давали, или Попаданка на тропе еды

– Тиль, пойдем на кухню. Будешь учить меня всему, как там что у вас делается. Нужно ведь вспоминать, – во мне проснулся предприниматель, так что решила сразу взять за быка рога… Рога быка… Тьфу, блин.

Зина вскарабкалась по подолу и заняла свою излюбленную позу на моем плече. Уже воспринималась мною, как третья рука, или же нога… Родная, короче.

– Кто-то сказал “кухня”? – заинтересованный голос белки полон восторга, мне даже кажется, что у нее из пасти слюна течет. – Где кухня, там еда! Кухня – это хорошо, – добавляет она, уже не видя, кажется, перед собой ничего, потирает лапками в предвкушении. – Идем! Чего ты встала?

– Хорошо… Госпожа, вы совсем ничего не помните? – доносится со спины жалобный голос Тиля.

Ну почему же? Помню, как мой муж-мудак отжал у меня бизнес и квартиру, за которую мы вместе платили ипотеку. Помню, как смотрела свой любимый кулинарный сериал по ТВ каждые выходные. Но не скажу же я этому пацану всё как на духу. Он кажется чувствительным, да и кто знает, в курсе ли здесь вообще о таких, как я. Это в книжках любовных про попаданцев все героини такие мэри-сью, да коня на скаку остановят, а тут я… Повариха…

А вот как пользоваться кухней другого мира пока что ума не приложу. Ну ничего, деваться-то некуда. Будем вживаться в роль! Ведь теперь я – Елинария Безетирами! А не какая-то там Ленка с первого подъезда. Где наша не пропадала. Ух!

– А фамилия-то какая у тебя вкус-с-сная, – прошипела белка, облизываясь маленьким язычком. – Аж слюнки потекли.

Оу, кому-то явно надо срочно покушать, а то того и гляди, мной полакомиться решит. Уж больно плотоядно на мое плечо косится эта интриганка.

– Ничегошеньки не помню, Тиль, – говорю пацану, разводя руки в стороны и корча грустную мордашку.

Обманывать ребенка, конечно, плохо, но это лучше дурки… А сама после всего оглядываюсь по сторонам первого этажа уже другим взглядом. Неужели это всё мое? Такое ощущение испытывала только в тот момент, когда открывала свою первую забегаловку в своем земном мире. И пусть там была бомжацкая свалка рядом, но ведь свое… Родное… Уи-и-и… Ну и пофиг на этого Егора-предателя, из него же что повар, что бизнесмен аховый, развалит всё в первый месяц, как пить дать. А мы тут по сусекам наскребем, да как станем знаменитостями!

– Харе тут мечтами пол заливать, поварешку в руки и давай, сваргань мне поесть, – тянет за волосы наглая Зинка, спуская с небес на землю.

Кухня представляет собой жалкое зрелище. Повсюду разруха, пыль, сломанное окошко, из которого поддувает. Создается такое чувство, будто на ней никогда не готовили! Когда там пропала прошлая хозяйка? Даже дровница пустая, а про нагар на чугунках, стоящих рядком на каменной печи, и говорить нечего. Покосившийся грубо сколоченный стол для разделки мяса просто добил мое нежное чистоплотное сердечко.

В помещении еще было две двери: одна ведет в кладовку, в которой есть подвал, в нем как рассказал Тиль, можно хранить мясо и копчености; а вот вторая – на задний двор. Решаю пока провести инспекцию кухни и кладовки, тем более, что у самой уже тоже урчит желудок.

– А как тут готовить? – с разочарованием оглядываюсь вокруг: какой-то вертел, котлы, прихваты, кочерга, как у моей бабули была.

Единственное, что порадовало, это большая печь с встроенной летней, чуть поменьше, на ней будет проще готовить, например, при малом скоплении народа.

В углу замечаю мешок с чем-то черным, подхожу и вижу уголь, а сзади дрова.

– Мы все умрем, мы все умрем, – высоким тоном голосит Зинка, перебегая с одного плеча на другое, от паники цепляется и тянет меня за волосы.

И я ее понимаю, последнее, что помню, как лет в пять бабушка делала рагу в такой печи… И… Собственно, всё.

– А что у нас из продуктов есть, Тиль? – оборачиваюсь на пацаненка, который всё время с интересом наблюдает за белкой.

– Вы хотите готовить? – в его голосе звучит откровенный ужас, что навевает на меня подозрения.

В этот момент даже белка замолкает.

– А кто обычно готовит? – мы с Зинкой во все глаза смотрим на пацаненка.

– У нас была повариха Орния, она из гномов, но ее декаду назад в таверну “Кривой Рог” позвали, – пожимает худыми плечами мальчишка. – Вот как она ушла, так всё, даже бродяжки к нам перестали ходить.

Его слова вызывают во мне нерадужные мысли. Это что получается, таверна и не таверна вовсе, а бомжатник?! Постигший меня попадос отозвался громким урчанием в голодном желудке.

– А чем вы сами питаетесь? – спрашиваю и, только после того, как глянула на выражение его лица, понимаю, какую допустила ошибку. – То есть мы, конечно же, мы, Тиль, – закусываю губу от нервов.

– Лучше бы язык прикусила, ватрушечка! – пискнула Зинка из-под копны моих волос.

И вдруг раздается какой-то странный звук. Поворачиваю голову, нахмурившись, но источника найти не могу.

– Ох, нужно же покормить Хельгу, простите, госпожа, я совсем забыл, – восклицает тут же Тиль и бежит в сторону второго выхода, который ведет на задний двор.

Мы с Зинкой переглядываемся и идем следом. Уж больно интересно, что это за животинка такая.

– Ну хоть отожму еду у этой Хельги, а то дождешься еды от вас, – бурчит и устраивает топотушки на моем плече белка, словно подгоняя меня идти быстрее.

Закатываю глаза и чуть ли не вываливаюсь наружу, споткнувшись о порог и пропахав подолом влажную землю.

– У, растяпа бестолковая, – бьет лапкой по шее Зинка, чего-то фырчит, и это, оказывается, ее смех.

– Сейчас кто-то голодный останется, – угрожающе потрясаю кулаком, а затем отряхиваю одежду, но это уже бесполезно.

Грязь уже въелась, оставляя черные грязные разводы. А затем снова слышу блеяние… Обычной козы?

– Тьфу ты, ну ты, трава, – сплевывает демонстративно Зинка.

Мы наблюдаем, как в углу двора стоит загон, в пределах которого стоит коза и жует из ведра траву. Тиль копается в другом углу, а затем идет и протягивает животинке что-то оранжевое.

– Морковка-а-а, – вдруг подскакивает белка и капает слюнями мне на плечо, а затем жамкает лапками и протягивает их вперед. – Дай-дай-дай.

– Молоко-о-о,– протягиваю в это время я, в глазах тут же возникает куча идей, как бы нам тут развернуться.

В общем, мне удается сдержать белкину тягу к воровству, а скорее, к гопничеству, и попросить Тиля надоить козу. А сама в это время иду обратно на кухню и делаю ревизию скудного количества круп.

– Тиль, а ты умеешь печь растапливать? – тыкаю найденной кочергой в это чудо древней техники.

– Так это дело нехитрое, – машет рукой, словно это так, пустяк на пять минут. – Сейчас всё будет, госпожа.

Нахожу на одной из полок глиняные горшочки, промываю одну из лейки, решив позже уточнить, а как потом отмывать все котлы после еды. А пока рассматриваю подозрительного вида крупы, которые могут пойти на кашу.