Василий Криптонов - Первые искры

Вот засада! Это всё из-за того, что меня вырвало? Да Огонь с ним, дайте тряпку, я всё уберу! Ну вот, опять этот «Огонь». Что он у меня в голове делает?

– Осквернил?! – воскликнул Мелаирим. – Что ж, это, конечно, непростительно. Исполняйте свой долг, благородные рыцари. Каждый должен нести ответ за свои поступки.

Он пошёл дальше своей дорогой, однако, когда проходил мимо, то быстро и внимательно посмотрел мне в лицо и, кажется, подмигнул. Впервые в жизни у меня на сердце потеплело от подмигивания незнакомого мужчины.

– Что встал? Пошёл! – рявкнул на меня рыцарь справа.

Здорово, теперь я ещё и виноват. А кто, спрашивается, избаловал меня, таская на руках?

Выпендриваться я не стал, пошёл ногами. Рыцари по-прежнему держали меня с двух сторон, но не так жёстко.

Казематы оказались также высеченными в толще скалы, как и святилище, но выглядели поскромнее. У входа рыцари запалили факел. Меня протащили широким коридором и бросили в одну из камер. А потом произошло вот что: из пола у меня на глазах выросли металлические прутья и упёрлись в потолок. Решётка закрылась. И рыцари преспокойно ушли.

Я поёжился: тут было прохладно. И к слову, темно, хоть глаз выколи. Окошко в каземате имелось, но, видимо, выходило на соседнюю скалу, которая напрочь загораживала свет.

Я вытянул руки, сделал пару шагов и во что-то упёрся коленом. Наклонился, пощупал. Похоже, койка или типа того. Тоже каменная, но застелена чем-то вроде облезлой шкуры. Пахло так себе, но я присел: не в моем положении было брезговать.

Могли бы хоть факел оставить, изверги. Хотя… Стоп! А вот это уже мысль на миллион. Я сунул руку в карман джинсов и улыбнулся. Смарт оказался на месте. Вот бы он ещё работал…

От перенесённого жара корпус чуть-чуть деформировался, я ощущал это пальцами. Но когда я нажал на кнопку включения, экран засветился, и на меня посмотрела знакомая мордашка Рены из аниме «Когда плачут цикады». Здравствуй, милая, рад тебя видеть. Сети, разумеется, нет и в помине.

Я провёл пальцем по экрану и увидел цифры. Вернее, приготовился увидеть цифры, а увидел непонятные закорючки. То есть цифры-то были обычными, которые в первом классе изучают, но я их совсем не разбирал. Для меня они были непонятными письменами. Только единицу я более-менее воспринял, а остальные плясали перед глазами, сливаясь в причудливый узор.

Стоило попытаться сосредоточиться, и заболела голова. Как будто опять кто-то загоняет туда паяльник… Нет-нет, всё, я понял. Лингвистическая база переписана, математическая, видать, тоже попала под раздачу. Но, хвала Огню, мне и не нужно вводить ПИН-код, у меня всё важное настроено и так.

Я удержал кнопку «домик», и крохотный светодиодик фонарика вспыхнул, разогнав тьму. Положив смартфон рядом с собой экраном вниз, я огляделся.

Хотя было бы что оглядывать. Комнатушка два на три, каменные стены, железная решётка. В одном углу – шконка, на которой я и сижу, в другом – дыра в полу. Ни водопровода, ни хотя бы туалетной бумаги. Так себе сервис, скажем прямо.

Я подошёл к решётке, подёргал её – как влитая.

– Есть здесь кто? – крикнул я.

– Кто?.. Кто?.. – отозвалось эхо.

– Да хоть кто-нибудь! – огрызнулся я.

– Не будь… Не будь…

– Вот спасибо, – буркнул я и вернулся на шконку.

Фонарик выключил. Подумав, выключил и телефон. Как знать, вдруг ещё пригодится. Зарядных устройств здесь, скорее всего, не найти, а батарея высадится в мгновение ока, особенно если вздумают обновляться какие-нибудь сервисы «корпорации добра».

Итак, что мы имеем? Я однозначно попал в какой-то фэнтезячий средневековый мир. Банальнее и придумать нельзя. Как будто этого было мало, я успел попасть ещё и в нехилый переплёт. Интересно, что тут полагается за осквернение святилища?

Ответа я, разумеется, не ждал, но ответ пришёл.

Осквернение святилища не членом клана относится к тягчайшим преступлениям против клана. В зависимости от решения Ордена карается смертной казнью либо принесением в жертву Падшему .

Я внимательно изучил огненные буквы в поисках утешения. Утешения не было. Буквы растаяли.

– Смертная казнь либо принесение в жертву, – повторил я. – Даже не знаю, что и выбрать. Всё такое вкусное…

Впрочем, если верить буквам, то выбирать мне и не придётся: решит какой-то Орден. Вот спрашивается: и зачем было меня в этот мир тащить, если через несколько часов меня угробят? Может, для того и тащили, конечно. Мало ли, вдруг у них тут жертв для Падшего не хватает, приходится из других миров похищать. Что ж, хоть какая-то от меня польза будет. Слабое утешение, но другого нет.

Хотя есть другое. Я вспомнил, как почтенный Мелаирим мне загадочно подмигнул. Ну а что? Может быть, он что-то предпримет. Видно же, что мужик тут не конюшни чистит. Замолвит где-нибудь словечко. Зачем я ему нужен, конечно, другой вопрос, но будем решать проблемы по мере их поступления.

Решив так, я улёгся на вонючую шкуру и закрыл глаза. Не думал, что усну, однако успел лишь подумать о сестре, как меня будто выключило.

– Этот? – рыкнул чей-то голос.

Я вскочил. Сердце заколотилось, меня трясло. Я всё ещё был в каземате, это был не сон. Эх… жаль. Вот был бы вариант проснуться сейчас где-нибудь на алгебре, получить указкой по башке…

– Он самый, – сказал знакомый голос.

Я посмотрел на решётку. За ней стояли двое. Один – рыцарь в каких-то вычурных доспехах с вензелями и узорами. Смотрел на меня, как на таракана. А второй – давешний монах с усами, который требовал с меня печать.

– Печатей нет, либо он их не показывает, – тут же сказал он. – Непонятно кто и как…

– Не имеет значения, – заявил рыцарь. – Костёр уже сложили. Открывайте!

Подбежал ещё один рыцарь и положил руку на решётку. Та почти сразу поползла вниз, освобождая проход.

– Постойте! – заорал я. – Погодите, а суд?! Разве не должно быть суда?!

– Суд уже был, – сказал расписной рыцарь. – Тебе, проходимец, выпала великая честь послужить жертвой Падшему. Благодаря тебе тепло и свет не покинут наш мир.

– Слава Огню, – пробормотал я в полном смятении.

Эх, где же ты, почтенный Мелаирим? Может, у него просто нервный тик был, а я размечтался?

Два рыцаря, ступившие в камеру, остановились.

– Вы слышали, что он сказал? – просипел один.

– Да кто он такой? – Этот дрожащий голос принадлежал монаху.

– Как я сказал, не имеет значения, – заявил расписной рыцарь. – На костёр эту шваль!

В этот раз мне опять не позволили идти. Заломили руки и поволокли, а я даже не обращал внимания на боль. Плевать я хотел на эту боль, меня сейчас сожгут на костре!

Похоже, где-то наверху кто-то сообразил, что со мной случилась промашка. Я ведь должен был сгореть, так? Но не сгорел. И вот теперь меня привязали к столбу посреди костра. Хотя костром это я бы назвать побоялся. Столб торчал из целой поленницы, сложенной на каменной площадке. Эти парни действительно ОЧЕНЬ хотели принести меня в жертву.