Дмитрий Свиридов - 500 лет назад – 3.1, или Кавалеры ордена

–…Так что, хозяйка, мы переночуем, да и дальше пойдем – заканчивал тем временем речь один из его десятка – а хозяин твой где же?

Женщина не выглядела испуганной, но была какой-то взъерошенной, что ли. На вопрос она явно порывалась ответить что-то резкое, но лишь пожала плечами (мужики все же были с копьями и при ножах) и сказала неразборчиво:

–В ополчение… еще в прошлом годе… да и все.

–С кем же Орден воевал в прошлом году? – счет уместным переспросить Седов.

–Нам не докладывали – с ясно слышимой горечью ответила женщина, теперь уже смотря на этого нового верзилу – сами-то вы… кто будете?…

–Русские – охотно откликнулся Николай Федорович, пристраивая копье к остальным и снимая свой рюкзак – пришли, вот, с Орденом воевать – и подмигнул.

Шуток тут, на самом деле, не было никаких. На последнем этапе подготовки было решено здесь, в Ливонии, и от простых людей не скрывать их цели, наоборот – сразу их обозначать. О том была беседа и со всеми бойцами, и (наверное) так или иначе эту же новость узнают сейчас в остальных избах этой деревни. Другое дело, что кто-то любит поболтать, а кто-то – не очень, но при наличии старца бойцы, естественно, доверили это дело ему. Женщина бросила мешать, что она там мешала, и посмотрела на Седова… пожалуй, что со страхом. Повисла неловкая пауза, но тут один из бойцов, уже сидя на лавке, попытался успокоить женщину:

–Старче верно сказал, но ты не пугайся, хозяйка. Кипятку бы нам, поснедать пора.

–Нечем мне угощать вас – через паузу откликнулась та – у самой, вон – и кивнула на три детские головы, так и торчавшие все это время из-за занавески.

–Так у нас с собой есть – отозвался тот же боец – и вам угоститься хватит, а вот кипяточку бы?… И руки где сполоснуть?

–Воды не жалко – совсем другим тоном сказала хозяйка, бухая на очаг горшок – и там вон, у дверей, в кадушке возьмите…

Прошло еще несколько минут, и дверка из сеней хлопнула, а в хату просунулась голова:

–Старче у вас?… Старче! Пойдем, князь кличет.

Седов, переглянувшись со своими, подхватил копье и рюкзак и вышел вслед за посыльным, а женщина, обернувшись к остальным, почти сразу после его ухода спросила, уже с открытым любопытством:

–А это он что, взаправду говорил? А он кто? А с вами и князь идет?…

–Старче-то? Конечно. А с нами не то что князь, а бери выше – сам пресвитер Иоанн! – отвечал все тот же словоохотливый боец (из любых трех один такой всегда найдется), пока остальные шуршали мешками – сейчас, поснедаем да обскажем…

Тем временем Седов, выйдя во двор, с удовольствием вдохнул холодного, но чистого воздуха после дымной избы (даже голова немного закружилась), и в наступившей темноте прошел за сопровождающим. Тот, подобрав из сугроба воткнутый факел, довел его до дома старосты, после чего убежал куда-то дальше по своим делам, а Николай Федорович прошел через сени (нормальные, и дом побольше) и вошел внутрь. Разница в достатке чувствовалось, но и у старосты печь была без трубы. Хотя и сруб был большой, пятистенок с перегородками, и пол дощаный. Но свет, например, тоже был от лучин, хоть и было их много. В самой же избе, кроме князя и хозяина, обнаружился Петр, Ефим (с картой) и еще пара человек. Кто-то из хозяйских женщин собирал на стол (один из бойцов помогал, доставая припасы отряда). Сам староста сидел тут же, но выглядел совсем другим человеком, не так, как на улице. Он как-то распрямился, скинул верхний кожух и остался в обычных домотканых (грязноватых, чего уж там) штанах с рубахой, и довольно-таки старой и засаленной овчинной безрукавке. Но самое главное – изменилось выражение его лица. Сейчас оно было не угодливым, а каким-то обалдевшим. Он переводил взгляд с одного на другого нежданного гостя, спохватывался, опускал глаза, и снова начинал в кого-то из них всматриваться.

«Сказали, кто мы и зачем – понял Седов – а он еще не верит, видимо». Но дело оказалось не совсем так. Когда он снял рюкзак и кафтан (копье он еще в сенях пристроил), князь кивнул ему на скамью рядом с собой. В доме у старосты тоже было тепло, но сухо, и дым почти не чувствовался. Ноги у Николая Федоровича успели отдохнуть, и сейчас только слегка ныли икры. Князь, когда Седов уселся, негромко сказал ему:

–Подсказал нам вуйко Вацек, что живет здесь неподалеку управитель, поставленный над ними Орденом. Так Гридя пошел его… проведать.

Николай Федорович застыл на секунду, соображая. Мозг включился почти сразу, и он спросил:

–С товарищами пошел-то?… А мы, значит, тут пока… погостим?

–С товарищами, ага – согласился князь – Степана взял и… еще кое-кого. Должен быстро обернуться, Вацек говорит, тут недалеко.

Староста, вслушивающийся в этот разговор, подтвердил:

–Так, панове. И версты не будет, ну, может, верста.

Ефим тем временем закончил рисовать на карте и протянул ее Седову. С его подачи (про карандаши) он набрал себе мелких, но крепких угольков, обточил их на небольшие цилиндрики, и временные заметки делал ими. А сажа что, сажу с пальцев оттереть недолго.

Взяв карту, Николай Федорович нашел Нарову, речку, по которой они сегодня зашли на территорию Ливонии, и отмеченные угольным пунктиром дорогу и деревни, пройденные сегодня. Надо сказать, что на вечерних посиделках с десятниками у Сига карты были на столе практически всегда, и народ потихоньку учился работать с ними. Учился – потому как с реальным масштабом до того дела никто не имел, но к хорошему привыкаешь быстро, да еще атлас под рукой… Так что кто лучше, кто хуже, но запоминать дороги и ориентиры и отражать это все на карте научились все. Но основным картографом остался, конечно, Ефим.

«Километров 20 прошли – прикинул Седов – напрямую от границы, конечно, меньше, но тоже ничего». На карте была уточнена северная граница чащи, находящейся от них с юга, та самая речка, которая от этой деревни впадала потом в Нарову, оба хутора, дорога и… точка на месте усадьбы того самого орденского управителя.

–А что – спросил он, возвращая Ефиму карту – много ли у того… управителя людей?

–Вацек говорит, что немного – снова негромко отозвался князь.

–Так есть, панове – откликнулся тот – сам Ёган, он из наемников орденских, да еще двое таких же в помощниках у него.

–Ёган? – удивился Николай Федорович – а, это, наверное, Иоганн. А ты, Вацек… Вячеслав? Или, как это у вас, Вацлав?

–Вацлав – отвечал тот, с удивлением глядя на Седова, и пытаясь определить, кто такой этот… старче в странной вязаной одежде с… оленями?, с которым так уважительно говорит тот, кого они называют князем. Не священник, волхв, что ли?… Нет, князь-то как раз похож на настоящего, старому Вацеку довелось повидать и князей, даром что приходилось ему жить в деревне, принадлежащей самим Радзивиллам (правда, их дальней и бедной ветви). А этот… даже постарше него, но сильно высок и крепок, одежда странная, да и говорит как-то… непривычно.