Валерий Пушной - Пораженные безликостью

– Я понимаю тебя, правительница, – откликнулся Ванька. – Тебе нелегко сейчас, тебя некому защищать. С тобой Первый бурхас Даконии Чигибон, но у него нет войска. С тобой бракут Пуватон, какой наверняка ждет не дождется, чтобы ты быстрее убралась из его земель. Ты думаешь, что сможешь укрыться в крептоле Валахи, но к любому крептолу рано или поздно подбирают ключи. Что дальше?

Правительница не изменила позы. Блеск драгоценностей на одежде оставался спокойным. Только оранжевые пальцы на столешнице чуть раздвинулись, ладони вздрогнули и плотнее прижались к крышке. Перстни сверкнули вспышками граненых камней. А вспорхнувший над столом голос Айдуки словно стал цепляться за эфемерную надежду:

– Я была у магических колодцев духов. Светлые духи со мной.

– Сейчас тебе больше помогли бы воины, а не духи, но их у тебя слишком мало, – с сожалением заметил Ванька.

– Я верю в тебя, Предсказанный, – Айдука резко привстала со своей высокой скамьи, резко дернула безликой головой, каштановые волосы рассыпались по плечам, драгоценности на одежде и в волосах вспыхнули, сливаясь в одно ослепительное сияние. Приподняла ладонь, этим жестом как бы не допуская возражений, и закончила: – Этот стол в твою честь. Отведай нашу пищу. Это, конечно, не пышный столичный прием, но это стол правительницы Даконии.

– Правительницы? – недовольно глядя на блюдо из сырой рыбы, с ухмылкой проговорил Андрюха. – От всей Даконии у тебя остался один этот твердол. И из него, того гляди, вот-вот вышибут, если раньше ноги не унесешь. Твой Первый бурхас бежит, как последний вояка. Зачем ты держишь его возле себя, если он остался без войска? Не понимаю.

В тот же миг речь Раппопета прервалась взрывом незнакомого голоса, заметавшегося между стенами зала, без слов, на одной угрожающей ноте. И Чигибон начал подниматься с места. Однако Айдука крепкой рукой удержала. А Малкин осадил Андрюху, дернув за край одежды. Проговорил примирительным тоном:

– Не сердись на него, Чигибон. У моего друга от голода мозги плохо варят.

Недовольно Раппопет проглотил «пилюлю». Даконцы в это время короткими острыми ножами с длинными рукоятями из минерала с золотым отливом разрезали рыбу на куски.

Насадили на острые спицы и стали подносить к тому месту на голове, где должен находиться рот. Люди смотрели, широко раскрыв глаза. Куски начали исчезать со спиц один за другим.

Так же и куски хлебных лепешек – из оранжевых пальцев вельмож. В никуда. А над головами людей снова поплыл голос Айдуки:

– В магических видениях, куда погружал вас маг Аватиал, вы познакомились с выдержками из истории Даконии, видели даконцев с лицами, узнали, как мы стали безликими. Сейчас мы видим все вокруг, кроме лиц друг друга, никто не видит их, хотя они есть. Мы принимаем пищу и говорим невидимыми ртами. Но за этой невидимостью мы по-прежнему такие же, как были когда-то.

Выслушав, Малкин молча взял в руки нож, порезал рыбу, наколол на спицу и отправил в рот. Затем – лепешку. Медленно прожевал, проглотил и удовлетворенно кивнул. Его друзья последовали примеру. Безмолвное поедание пищи продолжалось некоторое время. Когда чаши опустели, за спинами вельмож возникли три высоких служанки с тонкими талиями и торчащими голыми девичьими грудями, в мизерных желтых передничках на голых бедрах. Две – с тазиками с водой, третья – с лоскутом ткани. Подошли к правительнице. Айдука окунула руки в воду сначала в одном, затем в другом тазике, потом промокнула лоскутом. После чего девушки гуськом направились к Ваньке. И тот, конфузливо улыбаясь, тоже опустил руки в тазики по примеру правительницы. Вслед за ним служанки поднесли тазики друзьям Малкина и вельможам. А по окончании процедуры скрылись за выступом в стене. Далее из-за выступа возникли несколько новых служанок в таких же передничках на бедрах с полукруглыми глиняными пиалами на подносах.

Стремительно расставили пиалы с черным напитком и унесли пустую посуду. Малкин вдохнул запах напитка, попробовал на вкус, причмокнул. Понравилось. Друзья тоже оценили.

На протяжении застолья Айдука сидела прямо, как будто в спине находился металлический стержень, только голова слегка покачивалась, а крупные драгоценные камни в роскошных каштановых волосах слепили глаза. Просторные, расшитые драгоценностями одежды отличались изысканностью: ткани воздушные, прозрачные, сквозь них просвечивалась оранжевая кожа. Рисунок из драгоценного шитья на одеждах походил на магические знаки, какие встречались на тотемах даконцев в магических видениях. Безусловно, такое шитье имело какой-то таинственный смысл. Вельможи ели безмолвно. Чигибон тоже больше не издал ни единого звука. И лишь когда служанки все убрали, Айдука расслабила мышцы, откинулась к спинке ярко-желтой скамьи и подала голос:

– Скажи, Предсказанный, ты готов впереди меня отправиться с моим поручением в крептол Валахи?

От неожиданного вопроса Ванька растерялся, замешкался, как будто представлял свою роль несколько иначе. Поискал глазами Аватиала. Правительница подождала, спросила:

– Ты ищешь мага? Но разве ты не видел, как он покинул нас?

К своему стыду, Ванька действительно не заметил исчезновения Аватиала. Неприятно поежился, как от укола.

– Ты думаешь, Аватиал придворный маг? – продолжила Айдука. – Нет, он прибыл сюда, чтобы встретить тебя. В Даконии нет придворных магов. Маги не могут быть придворными, потому что управляют силами, неподвластными правителям. Даконцы обращаются к магам, когда без них невозможно обойтись. Тебе, Предсказанный, маг не нужен, Аватиал сказал, ты должен сам принимать решения, – правительница чуть наклонилась вперед, и драгоценности оживились новым блеском. – Печально, но твой друг прав, мои приближенные вельможи сейчас не могут надежно защитить меня от предателей и врагов. Меня спасает то, что враги разрознены. И я решила усложнить им задачу: разделить символы высшей власти. Разделенными завладеть сложнее. А чтобы они наверняка не попали в руки недругам, доверяю их тебе и твоим друзьям.

Озадаченно Малкин завозился на месте, каменная скамья под ним как будто стала горячей. Его голос, возражая, чуть надломился:

– Не делаешь ли ты ошибку, Айдука? Отдавая мне символы, ты передаешь власть. Ведь без символов высшей власти ты не правительница, от тебя последние придворные разбегутся.

Мне не нужна твоя власть.

– Я не отдаю тебе символы, Предсказанный. Они тебе не нужны, – спокойно проговорила она. – С тобою сила Трех Стихий Жизни, эта сила мощнее моей. В твоих руках магический посох. Твоя власть сильнее моей. Скоро ты убедишься в этом.

У меня сейчас три символа. И должно теперь не только отыскать и вернуть четвертый, но и сохранить эти по пути в крептол Валахи. Потому прошу тебя, Предсказанный, стать Спасателем одного из них, второй поручу тому из твоих спутников, на какого укажешь сам. С третьим пойду сама. В крептол Валахи направимся тремя разными путями, известными только тем, кто будет сопровождать Спасателей символов. Первое сопровождение из моих воинов пойдет с тобой. Проводник – Унторий. Ты его знаешь. Он проводил тебя в этот твердол. Второе сопровождение возглавит Спасатель, названный тобой, проводником будет Будорг. Он справа от меня. Я верю ему как себе.