Елена Амеличева - С Новым гадом, или Ушки черной мушки

– Согласна, – я кивнула, – при условии, что ты тоже станешь моим навсегда! И на других женщин никогда даже не взглянешь, понял?

– Дерзкая! – процедил он, но смерч в глазах сменился на огонь страсти.

– Не слышу ответа.

– Понял. – Иньяр кивнул, уже улыбаясь. – Клянусь.

– На церемонии клясться будешь, – я оттолкнула его, – или как там это у вас называется?

– Ритуал. – Мужчина не спешил меня отпускать.

– Пусть так. Все, не мешай невесте платье выбирать. И вообще, иди жди в коридоре.

– Мне нельзя посмотреть на собственную жену?

– Смотреть будешь в первую брачную ночь! – отрезала я.

– Не такую уж и первую, – он ухмыльнулся.

– Сейчас вот передумаю, будешь знать!

– Не надо. – Иньяр посерьезнел и вышел за дверь.

Итак, какое же платье выбрать? Красное с пышной юбкой чуть ниже колена? Голубое со шлейфом в несколько метров? Розовое, с юбкой как пион? Их еще штук сорок!

Сделаем так. Я выгнала из строя девиц с нарядами, которые точно не подходят. Затем отбраковала – забавное совпадение – неподходящие цвета и фасоны. Стало легче. Построила платья в порядке убывания их привлекательности и оставила только лучшую десятку. Остальное решила примерка.

Победителем стало серебристое – компромисс между цветным и белым – совершенство с тугим корсажем, украшенным красивыми «льдинками», открытыми плечами и струящейся до пола воздушной юбкой. Приподнятая грудь сразу же приковывала внимание, но девушки заверили, что все в порядке.

Мило чирикая, они быстро накрасили мое лицо, уложили волосы, водрузив сверху диадему, вдели в уши тонкие серебристые серьги, которые издавали нежный перезвон, быстро застегнули холодящее шею колье и поставили передо мной туфельки, расшитые цветными камешками.

Откуда-то появилось зеркало, в котором я смогла рассмотреть себя в полный рост, покрутиться и восхищенно ахнуть. Следом потрясенно выдохнул Иньяр, пробравшийся обратно в спальню. Бормоча комплименты, жених схватил меня за руку, вытащил из комнаты и потащил вниз по лестнице.

Я бежала за ним, едва успевая разглядывать роскошное убранство вокруг и сожалея о том, что уж больно сумбурная получилась экскурсия. Но ничего, впереди самое интересное – свадьба!

Мы вышли, наконец, из дома. Мельком оглянувшись, успела заметить, что это большой и красивый дворец из дымчатого с искоркой камня. По бокам башенки, вокруг цветы, красота! Но жених увлек меня к дорожке, выложенной серым булыжником, которая привела нас к саду. Под высокими деревьями с серебристой листвой было прохладно. Журчали ручейки.

– Да постой же! – взмолилась я, выдернув ладонь из руки Иньяра и остановившись. – Не могу больше. Если не хочешь стать вдовцом, дай передохнуть. – От тяжелого дыхания грудь вздымалась так, будто хотела выпрыгнуть из корсажа.

– Надо торопиться! – отрезал жених, бросив жадный взгляд на мои прелести, и подхватил на руки.

Остаток пути я проделала с комфортом. А он, поставив меня на ноги перед большой аркой, увитой цветами, даже не запыхался. Дивный аромат окутал нас волной, когда прошли под ней. Внутри тоже все цвело и благоухало. Деревья в два моих роста переливались белыми цветами.

Иньяр подошел к одному и сорвал два цветка. Один отправил на свое запястье, другое закрепил на моем. Я посмотрела на зеленые полоски, обвившие мою руку браслетом. Цветок переливался, словно его сияющей пудрой посыпали. Какие, однако, у меня насыщенные сны!

– Идем, – мужчина сжал мою ладонь и направился к приземистому белому дому, который напоминал пагоду.

Внутри он неожиданно оказался очень просторным и прохладным. Все было увито цветочными гирляндами. Из-за них я не сразу разглядела людей. Ой, сколько же их здесь! Ноги резко затормозили.

– Не бойся, – прошептал Иньяр, обернувшись.

– Не буду, – кивнула, напомнив себе, что это не по-настоящему.

Будущий муж подвел меня к еще одной арке, тоже украшенной растениями. Мы встали под ней. Подбежавшие дети с хохотом потянули за какие-то веревочки и на нас сверху что-то посыпалось. Крохотные сияющие частицы оседали на коже и одежде, заставляя их переливаться, словно снег под солнцем.

– Благословение, – пояснил Иньяр. – Мой мир принимает тебя, Защитница Марьяна.

– Защитница? Что это значит?

– Узнаешь позже, – прошептал мужчина.

Рядом с нами встали люди в белых распашонках до пят. Капюшоны скрывали их лица. Тихо покачиваясь, они затянули какую-то мелодию. По залу полились переливы тихого звона в такт. Я улыбнулась – оказалось, у каждого из гостей на кончиках пальцев были повязаны маленькие колокольчики. Все-таки правильно говорит мама, с моим воображением надо книги писать!

Песня закончилась. Иньяр достал кольцо. Надев его на мой указательный палец, он громко провозгласил:

– Перстнем этим я, Защитник Иньяр, беру тебя, Защитница Марьяна, в супруги! Приношу нерушимые обеты любви, верности и клянусь быть с тобой до смерти своей!

На глаза навернулись слезы. Так трогательно! Только интересно, а что нужно говорить мне?

– Принимаешь ли ты мои обеты, Защитница Марьяна?

– Принимаю. – Прошептала я.

– Громче, – подсказал сбоку один из капюшонов.

– Принимаю! – послушно гаркнула я – так, что гости вздрогнули. Зато теперь уж точно все расслышали. Главное, чтобы сверху сдохшие с перепугу птицы не начали сыпаться. А то ведь мое подсознание, оно такое!

– Благодарю, – оглушенный Иньяр мотнул головой, словно в ухо попала вода, притянул меня к себе и поцеловал.

Зал взорвался перезвоном колокольчиков.

– И что теперь? – спросила я, когда мы, выслушав поздравления нескольких сотен гостей, вышли на улицу.

Муж представлял их мне, но после двадцатого человека с непроизносимым именем и не менее трудно выговариваемым титулом, мой мозг перестал их различать. Все слились в одну цветную массу, которая улыбалась, говорила одни и те же пожелания и пожимала наши руки.

– Как что? – он ухмыльнулся, вновь заставив мое сердце шмякнуться прямо к богато разукрашенным туфелькам, – теперь супруг обязан утащить тебя в опочивальню!

– Какие хорошие у вас обычаи! – промурлыкала я.

– Самые лучшие, – Иньяр обжег меня страстным взглядом и подхватил на руки.

А потом мой сон превратился в кошмар.

Приснится же такое! Я улыбнулась, потягиваясь всем телом, и открыла глаза. Комната все та же – голубые стены, украшенные вышитыми сказочными птицами. На полу валяется платье, сорванное впопыхах нетерпеливым супругом. Сундуки никуда не делись. Так и не полюбопытствовала, что в них. Впрочем, это не важно. Значение имеет лишь то, что из-под пальцев, скрутивших кожу тыльной стороны ладони, расползается боль.

Так это был вовсе не сон?!!