Надежда Сакаева - Берегите хвост, Ваше Величество!

Но с этим отказом от роли супруги пока еще как-то все мутно. Если тут женщины такие бесправные, то как им позволено говорить «нет» у алтаря? Темнит султан. Правда, пока в чем именно не знаю. Куда больше, чем коронованному гаду, я Саххшшану доверяла, да вот он как раз вернуть меня домой не обещал.

Ну и в-третьих, надо бы мне пока смирить свою гордость, норов и сидеть тихо. А то если по дурости я реальную возможность выпутаться из клубка змеиного упущу – никогда себя не прощу.

Значит, сейчас до поры, до времени слушаемся султана, проходим его дурацкие испытания и сидим молча, что мышка. Выжидаем. А там по обстановке стану смотреть – глядишь, будущее и прояснится.

Вариантов у меня все равно не особо много.

Наметив примерный план действий (которого, по сути, особо и не было), я стала думать, чем заняться. По-хорошему, стоило лечь спать, чтобы быть на отборе ко всему готовой. Но выспавшись в карете, теперь этого совершенно не хотелось.

Я еще раз оглядела комнату. Раз уж мне тут не одну ночь куковать, надо бы привести ее в божеский вид. Только вот с тем, что есть, сделать этого не выйдет.

Если ни с телефоном, ни с Бенедиктом не выгорит – попрошу у султана хоть обои бежевые. Или ткани. Много ткани.

Тем не менее, как могла, постаралась навести порядок, спрятав подальше самые пестрые вещи.

Теперь гардероб.

Выложив все тряпки на кровать, отобрала более-менее приличные, коих оказалось совсем немного. Ладно, работаем с тем, что дали. Если вот это розовое поверх того синего надеть, то будет хотя бы не так прозрачно.

Интересно, здесь есть зажигалки? А то я бы с удовольствием сожгла все остальное, что они тут называют одеждой, хотя в людском мире такое даже в секс-шопах не продают.

С чувством выполненного долга, убрала приглянувшиеся тряпки обратно в шкаф, а из непонравившихся скрутила лебедей, каких в турецких отелях видела. Птицы вышли кривыми, но я с гордостью разложила их по кровати. На озеро она от этого походить не стала, скорее на пернатый бордель. Да и лебеди, если честно, попугаев куда больше напоминали, ну да ладно. Утром придут змейки – попрошу их с собой это счастье эксгибициониста забрать.

Сон по-прежнему не пришел, и вздохнув я взялась за гитару. А что еще делать? Книжек тут нет, телевизора с интернетом тоже. Так бы хоть в мемы позалипала, пока спать бы не захотелось.

Конечно, уже поздновато концерты устраивать, но сон змей – это совершенно не мои проблемы.

Присев на кровать, затянула:

– Шансы султанихой стать усилились стократно

Все говорит об одном – что нет пути обратно,

Что привела меня к нагам долбанная змейка,

Что у прохода к людям села БАТАРЕЙКА

У-о-о-и-я-и-е-е… БАТАРЕЙКА…

Незваного гостя в этот раз заметила сразу, а потому перестала петь, отложив инструмент.

– Что, опять обзываться пришел? – спросила, нахмурившись.

На пороге, облокотившись о косяк стоял Йен.

– Да нет, спать вот собирался, а тут кто-то запел…

– А-а-а, – кивнула с пониманием. – Ну, вон там на кровати тряпки, что вы платьями зовете. Возьми, сколько хочешь, сделай себе парочку берушей.

Извиняться за представление не собиралась, особенно перед Йеном. Перед султаном еще бы, может, подумала – нам с ним все же теперь сотрудничать. А этот гад мало того, что меня своим видом обманул, так еще и воспользоваться мною хотел.

– Так зачем затыкать, – пожал плечами Йен, с интересом оглядев кошмар орнитолога. – Ты чудесно поешь.

Чудесно? Ну да ладно, спорить не буду.

Я сама свой голос всегда не слишком привлекательным считала, да и слух у меня ближе к тупому, чем к острому. Хотя, змеи, кажется и вовсе глухие…

– Спасибо. Тогда можешь выписать мне гонорар в виде «поскорее свалить из комнаты», – кивнула.

Йен поджал губу, развернулся и уже направился к выходу, но на пороге остановился.

– С такой внешностью, ты должна радоваться мужскому вниманию, потому что много его тебе здесь не светит, – вскинув подбородок, процедил он. – А ты нос воротишь, когда тебе комплименты делают, вместо того, чтоб глазки опустить и тихо поблагодарить. Ну ничего, попадешь в гарем, проторчишь там пару лет без мужской ласки, сама ко мне прибежишь…

О-о-о, тоже мне, Казанова нашелся.

Хотелось возразить, что свалю из этого гадюшника куда раньше, да и наложницей точно не стану, но я все же обещала султану хранить тайну.

– Йен, скажи, сколько тебе лет? – спросила, прищурившись.

Выглядели они с султаном почти наравне, да только лицо у гаденыша было уж слишком мальчуковое. А у Кая, кстати напротив, слишком мужественное.

– Сто двадцать три, – задрал нос Йен.

Ого… впрочем, впечатляться особо не стоит. Может, у змей, как у собак, только наоборот.

– А по людским меркам, это сколько? Пятнадцать?

– Нет, восемнадцать.

Йен несколько расстроился. Кажется, из людей я была первой, кто не впечатлилась.

– А-а-а, ну да, уже можно смотреть порно, но в депутаты еще рано, – покивала с пониманием. – Только вот я бы на тебя не глянула, даже будь ты самым последним мужчиной на свете.

– Это почему? – несколько озадачился Йен.

– Да потому что… а знаешь, не скажу, – фыркнула. – Попробуй сам догадаться, и тогда приходи.

Надеюсь, больше я его не увижу. С таким раздутым самомнением он ни за что не догадается, что в мужчине главное не внешность, и даже не длина… хм… хвоста, а кое-что другое. Поступки, там, отношение к женщине… в этом плане Йен очень далеко позади. Даже чуть подальше моего бывшего.

– Ладно, невеста, играй, пока можешь, – скривился наг. – Как там у вас говорят? Хорошо смеется тот, кто смеется последний!

И развернувшись, он вышел, хлопнув дверью.

– Хорошо смеется тот, у кого виниры, – крикнула вслед.

Ох, Варенька, зря ты так. Тебе сейчас наживать врага совсем не следует – друзей пока слишком мало. Да только, как иначе, когда этот змей двуногий по-человечески не слишком понимает? Или позволять ему об себя хвост вытирать?

Ладно, султан в любом случае главнее, едва ли племянничек рискнет против его воли идти.

Зато после разговора с Йеном, мне наконец захотелось спать.

Позевывая, ушла в ванную, на свою импровизированную лежанку. А то здесь не дворец, а проходной двор какой-то – вломиться может каждый, кто пожелает. Да и дверь наружу открывается, даже стулом не подопрешь.

Перед сном подумала, стоит ли переодеться, но решила на первый раз остаться в дорожном платье-мешке. Так, на всякий случай.

К удивлению, уснула я довольно быстро, а вот проснулась от какого-то шороха. Встала, пытаясь понять, сколько сейчас времени, но в ванной не было окон, а у меня – часов.

Подошла к двери – свет в щели не пробивался, значит, еще ночь на дворе. Приложила ухо – точно, кто-то ходит.