Елена Лукина - Прореха в пространстве реальности

Я оценивающе посмотрела на женщину. Она производит впечатление выносливой и далеко не слабой здоровьем тетки, справиться.

А вот мне придется не легко. Маринку я понесу на себе. И не смотря на всю мою любовь к пешим прогулкам, преодолеть этот путь будет не просто.

Мы отправились по вагонам. Солнце светило в окна. И его праздничная яркость служила контрастом для тел, которые были и в купешках и в коридорах. И было жутко смотреть на окоченевшие лица, покрытые инеем и сверкающие в солнечных лучах.

По пути мы не забывали собирать еду. Она здесь больше никому не нужна.

И хоть я и старалась не смотреть на лица, они все равно отпечатывались в мозгах.

Наконец мы дошли до вагона машиниста. Пройдя туда, мы обнаружили их тела. Солнце светило на одного из них. Он сидел в кресле. Второй лежал рядом, на лице застыло выражение практически детского удивления.

По сердцу прошла волна сострадания. Ему было лет 20, не больше.

Соседка первая зашла к ним в кабину и уже осматривала помещение.

– Вот рация, – воскликнула она.

– А вы умеете ей пользоваться? – спросила я.

– Нет, – она вздохнула. – Я надеялась, что вы сможете. Вы же постоянно с телефонами.

Я пожала плечами. Рация и смартфон мало чем похожи. Но не спорить же из-за этого.

– Ладно, попробую включить.

Я подошла к прибору и нажала на красную кнопку.

Радио ожило.

– Ого, – я на минуту загордилась. – Получилось.

– Включить мало, – наставительно произнесла соседка. – Надо еще и связаться с кем ни будь.

Я закатила глаза. Да что ж с ней такое. Покачав головой, я решила не обращать внимание на ее интонации. Пусть говорит как хочет.

Рация начала подавать признаки жизни. Зашипела и было приятно осознавать, что там сейчас где-то люди. И мы сможем с ними связаться.

Нажимая на еще какие-то кнопки, я вдруг услышала, что шипение изменилось.

И вдруг:

– Да. Кто это? – мужской голос звучал очень четко.

– Здравствуйте. Мы застряли в угнанном поезде. Кроме нас выживших нет. А там человек с автоматом был. Вы можете позвонить спасателям?

– Как давно вы там? – опять спросил голос.

– С ночи. Пожалуйста, тут маленький ребенок, а в поезде очень холодно. Помогите.

– Попробую. Через три часа… – остальные слова съел шум.

И вдруг стало тихо. Как отрезало. Рация перестала подавать признаки жизни и не реагировала на мои попытки опять ее включить.

Мы переглянулись.

– Интересно, а как мы по рации разговаривали, если нет электричества? – задала вопрос соседка.

– Может она от аккумуляторов работает? И сдохла именно в этот момент?

– Ну мы хотя бы знаем, что через три часа за нами приедут спасатели, – женщина говорила спокойно.

Видимо общение с далеким миром живых людей внушил ей уверенности. А я вот не было так уверена, что нас через три часа спасут. Нас же надо сначала найти, а потом добраться сюда. Это дорога явно не пользовалась большим спросом. Перед вагоном было много снега. Как будто это дорогу не чистили перед нашим приездом сюда.

Да и сама дорога, прямая на сколько хватало глаз была с двух сторон окружена лесом. И молодняк рос совсем рядом с рельсами.

– Я не думаю, что спасатели приедут так быстро, – решила поделиться я своими переживаниями.

И посмотрела на дочку. Господи, что ей приходиться переносить. Я посадила ее на второе кресло и повернула к приборной панели. Пока она изучала кнопки, мы с соседкой вытащили погибших мужчин к машинам.

– Может пойдём сами? – робко предложила я.

– Куда? – удивленно спросила женщина.

– К ближайшему населенному пункту. Деревне или ещё куда. Пойдем назад в обратную сторону.

– Зачем? Нас спасут. Приедут спасатели. И довезут нас до ближайшей станции, и мы поедем дальше.

– Не знаю, мне кажется, что нам лучше уйти отсюда.

– Слушай, там погода портиться. Лучше уж здесь пересидим, – и она села на второе кресло.

– В поезде полном мертвых? Застрять на неопределенный срок? А если бандиты вернуться чтобы убрать следы? Сжечь поезд? – я старалась говорить спокойно.

Но мне действительно не хотелось здесь оставаться.

– Они бы сразу это сделали, – соседка стояла на своем.

– Я не хочу тут застрять. И думаю, что нам надо идти. Здесь не теплее, чем снаружи, – я отступать тоже не собиралась.

И вообще, о чем она говорит. Солнце светит вовсю.

– Посмотрите в окно. Снаружи скоро снег повалит.

Я послушно подняла голову. На небе сгущались темно-фиолетовые тучи. И уже начали падать снежинки. Сразу потемнело и еще больше похолодало. Как быстро испортилась погода.

Я понимала, что в такую погоду выходить, это верная смерть. И смирилась с решением попутчицы.

Она взглянула на меня с видом человека, всегда правого во всем.

А я в который раз убедилась, что я всегда отстаиваю заранее провальные затеи.

– Я не хочу сидеть здесь. С ними со всеми, – тихо произнесла я.

– А я не хочу идти, не зная куда. И сколько нам идти по метели? Собьемся с пути.

– Мы пойдём по дороге, не по лесу же. Еда есть, зажигалок я набрала будем жечь костёр, когда замерзнем. Просто сидеть на месте не вариант.

Она посмотрела на меня. Я видела, что она не хочет идти, и в тоже время ей не хочется оставаться в этом поезде.

– Все, не будем терять время. Пойдём.

– Слушай, давай пересидим снегопад? – в голосе стали появляться человеческие нотки.

Я опять выглянула наружу. Снег закрыл обзор. В окно не было видно ни леса ни дороги. Тишина заполнила маленький отсек и только ветер противно выл в проводах.

– Да, в такой снегопад не пойдём, – согласилась я.

Одна я бы скорее всего пошла. Хотя, нет. Кого я обманываю. Не пошла бы я никуда. Страшно оказаться одной среди метели.

В вагоне, лишенном отопления, становилось все холоднее.

Надо было срочно что-то предпринять. Я начала потихоньку осматривать помещение в поисках подходящего сосуда для огня.

Ничего подходящего я не обнаружила. Зато соседка моя уже доставала жестяное ведро. Как она его обнаружила за шкафом, ума не приложу. Наверное опыт.

– Я надеюсь, Вы собирали так же и газеты? – спросила она.

– Да.

– Очень предусмотрительно.

Что это? Да, она действительно улыбалась.

На самом деле газеты я собирала и для костра, и для того, чтобы подстелить или укрыться.

Женщина немного повозилась и вот уже разгорается костер.

– Как Вы ловко костер развели, -удивленно произнесла я.

– Пионерские лагеря много чему научили. Я каждый год по три смены в лагере проводила.

– Здорово. А я раза два только в лагерь ездила.

– Современные лагеря это, не то, – махнула она рукой. – Ничему не учат детей в них.

В этом я могла с ней согласиться. Единственное, что вспомнилось, это дискотеки и бесцельные шатания по территории лагеря.