Лука Каримова - Кружева от Госпожи Феи

– Вам салат с маслом или со сметаной? – спросила фея, держа в одной руке баночку с белой этикеткой, а в другой – желтую бутылку с изображением оливок.

– Мас… Апчхи! – он громко чихнул, но не успел извиниться, как девушка засмеялась.

– Значит, масло! – она полила золотистой жидкостью зеленые листья салата с алеющими среди них дольками помидоров и хрустящими кубиками огурцов.

Из ящика вылетела деревянная ложка и стала активно перемешивать салат, пока Титания уменьшила огонь под сковородкой с поджаренными ломтиками картофеля и куриными ножками.

От обилия дурманящих ароматов у Мертена засосало под ложечкой, а рот наполнился голодной слюной. Впервые он испытывал такой сильный, ни с чем не сравнимый голод. У него дрожали руки, гулко билось сердце, и если бы он превратился в одного из котов феи, то всенепременно крутился бы подле нее, выпрашивая еду.

Дверцы шкафчика распахнулись, и со стола исчезло все лишнее. Свои места заняли тарелки и столовые приборы с салфетками, сервировав ужин на две персоны.

С легким хлопком откупорилась бутылка вина. С плеском оно разлилось по глубоким бокалам, поднимаясь вверх крохотными пузырьками и давая Мертену возможность насладиться новым букетом того самого аромата и вкуса, которые он тоже никогда не ощущал, хоть и много раз пил с Ирианом.

Фея перенесла блюда на стол, и Мертен попробовал кусочек куриного мяса, такой мягкий и сочный, пропитанный специями, заставивший его вкусовые рецепторы пробудиться и попасть в рай для гурманов.

Если бы не присутствие Титании, Мертен, возможно, впервые закричал бы от восторга, но на протяжении всей трапезы они молчали, стуча приборами и глядя в свои тарелки.

Когда, кроме грязной посуды, ничего не осталось, да и та переместилась в раковину под моющую щетку, лорд сказал:

– Благодарю вас, не сочтите за лесть, но это был лучший ужин в моей жизни. Ничего вкуснее я не ел. – Откинувшись на спинку стула, он потягивал вино, чувствуя во рту приятное послевкусие, и смотрел, как за окном медленно падает снег.

– Рада это слышать, – Титания расплылась в довольной улыбке. – Голод нам больше не страшен, и мы можем продолжать. – На стол вернулся каталог и прочие материалы для работы.

«Судя по всему, она не собирается ложиться спать, и я задержусь здесь до глубокой ночи», – подумал Мертен, ничуть не расстроившись. Рядом с феей он был готов трудиться до изнеможения.

Потянулись часы совместной работы, в которой лорд начал чувствовать себя попугаем, повторяющим одно и то же об участницах: привлекательные, талантливые, родовитые и прочее…

Перечисление открыло для него то, чего он раньше не замечал: все конкурсантки были действительно хороши. Но сравнивая портреты с находящейся рядом Титанией, лорд понял: все они простые люди. Какими бы невероятными талантами и качествами не обладали, но ни с одной из них он не почувствует того, что с феей.

Нежность ее рук, вкус приготовленной еды, бокал вина в ее компании. Мертен внимательно наблюдал, каким задумчивым взглядом Титания скользит по лицам незнакомых девушек, стараясь разглядеть что-то, видимое лишь ей одной, помогающее создавать особенные наряды.

Так они обсудили и платье для леди Винтер, чей портрет обвязала синяя лента, подчеркнувшая ее рыжие волосы и любовь к морю и плаванию. Также свой наряд получила леди Уортен – дама с тусклыми блеклыми волосами, но такими миловидными чертами лица, что назвать ее иначе как маленькой розой Титания не смогла, наградив миниатюрную девушку красной лентой. Леди Уортен действительно любила эти цветы, а еще обожала клубнику и всевозможные сладости, постоянно нося с собой в сумочке хрустящее печенье с шоколадной крошкой. Ее хобби – готовка десертов, и на конкурсе по приготовлению самого умопомрачительного лакомства победила она, хоть и со сломанным каблуком, из-за чего подвернула ногу.

Для леди Леты Титания сотворила легкое платье из воздушного салатового шифона, украсив лиф россыпью хризолитов, которые должны были подчеркнуть не только ее серо-зеленые глаза, но и вырез в форме сердца, открывающий грудь.

– Она обожает верховую езду, но, к сожалению, в конкурсе танцев едва набрала баллы для прохода в следующий тур. – Мертен провел ладонью по шифону, наслаждаясь тонкой материей.

– Мне думается, что ее аппетитным формам многие могли бы позавидовать, – отметила Титания, внимательно изучая Лету.

«Лекари расхваливали округлость ее бедер, намекали на легкое рождение будущих наследников», – вспомнил лорд слова королевского врача.

Леди Карлин фея дала ярко-синий цвет, но долго сомневалась в правильности выбора, перебирая ленты, прежде чем передумала.

– Загадочная леди Карлин, не перемолвившаяся ни с кем из участниц лишним словом. Вежливая, но не более. Зачастую ее можно увидеть сидящей за книгами. От остальных всегда держится в стороне, – надеясь помочь Титании, поделился своими наблюдениями Мертен.

Именно эта деталь подтолкнула фею к смене яркого цвета на темный, причем не просто темно-синий, а практически черный. У Карлин на портрете были чуть вьющиеся, едва достающие до плеч волосы. Тонкие губы, слегка тронутые помадой, глубоко посаженные умные серые глаза в обрамлении редких черных ресниц, которым художник, судя по всему, попытался добавить объема, но девушка не захотела улучшать портрет, и ресницы остались нетронутыми.

Кареглазой же Дэмоне Титания отдала изумрудную ленту.

Прямоугольное, слегка вытянутое лицо, прилизанные темно-коричневые, почти черные, волосы открывали оттопыренные уши с крупными серьгами из белого жемчуга вдетыми в мочки. Прямой нос и очерченные губы цвета пыльной розы, легкий румянец на острых скулах.

– Дэмона оказалась злопамятной и мстительной девушкой: слуги поговаривают, что многим из участниц она строит козни, но ее ни разу не поймали с поличным. Все ее наряды, обувь и украшения хранятся под надежной охраной, а сама девушка, как заметили некоторые участницы, носит при себе стилет – якобы для вскрытия почты, присылаемой на ее имя в большем, чем у короля, количестве. Возможно, она обычная интриганка или же шпионка соседнего государства – никто точно не знает, но слухи ходят разные.

– Ах, лорд Мертен! Право слово, я вам искренне сочувствую. – Титания сделала жалостливое лицо, но в ее глазах сияла насмешка. – Собирать о барышнях информацию, выслушивая последние сплетни – как это должно быть утомительно! – Она тихонько засмеялась, отмеряя несколько метров нежно-розового шифона для кудрявой леди Рисы.

Светловолосая куколка, вечно хлопающая ресницами. Ее изобразили в малиновом платье с маленькой птичкой на указательном пальце.

– Если бы не ее несколько курносый поросячий носик со слишком широкими ноздрями, девушку можно было бы смело назвать дивной прелестницей, – пробормотала Титания.