Катерина Ши - Госпожа Смерть снова в деле

Но, как всегда бывает, победой над врагами наши приключения не кончились, и теперь я уже ввязываюсь в разборки девчонок. Впрочем, что-то я засиделась дома, пора и размяться, а то муж уже странно косится, боясь, что что-то задумала. Пусть лучше за нашей дочкой, Мораной, присмотрит, выкинет всякие глупости из головы, а я пока развлекусь!

Оксана

Что хочет обыкновенный ребенок, которого дома игнорируют? Любви. Вы не поверите, но это то, чего мне не хватало все детство. Нет, сначала все было более чем отлично – родители жили душа в душу, дома царила благоприятная атмосфера, каждый вечер после того, как меня забирали из детского сада, мы всей нашей дружной семьей гуляли во дворе, меня катали на качелях, подбрасывали вверх… туда, ближе к небу!

Почему-то именно эти моменты все чаще снились мне во сне последнее время… Последний лет двадцать так точно. Иногда казалось, что только в мире грез у меня все хорошо, даже просыпаться не хотелось, зная о том, что ничего приятного в новом дне не будет.

Изменения в нашей семье произошли после несчастного случая, когда папа, по словам мамы, попал на небо и теперь следит за нами оттуда. Он перестал приходить домой, перестал со мной гулять, перестал меня любить… свою маленькую ягодку Бзднику. Да-да, так он меня называл и только потому, что я всего жутко боялась. Через год у нас в доме появился новый мужчина, жутко неулыбчивый, вечно недовольный погодой, синоптиками, которые вновь обманули его ожидания, и российским автопромом. Последнему попадало больше всего и только лишь потому, что старая машина этого человека не желала заводиться по утрам, особенно в мороз. Я же иногда ему говорила, что вот папа у меня ездил на хорошей машине, и мы никогда не опаздывали в детский сад. Тогда недовольство перекидывалось на меня, и приходилось под осуждающим взглядом матери втягивать голову в плечи и молча идти на остановку. Именно этот человек и заявил как-то раз, что папа мой погиб, и теперь он будет вместо него.

Естественно, такую смену не одобрила, поэтому первое время мы жутко ругались, а я очень-очень плохо себя вела и тихонько пакостничала. Однако, все мои небольшие шалости быстро раскрывались, меня наказывали и ставили в угол, но это было ровно до того момента, пока мама мне не пригрозила. Конечно, на тот момент методами воспитания никто не владел, к психологам так и вообще не обращались, а надо было. У меня, может быть, были проблемы с общением, я до сих пор переживала потерю отца и никак не желала принимать в нашу небольшую семью постороннего человека. Но до переживаний маленького ребенка никому не было дела…

Я же, будучи ребенком сообразительным, сразу поняла, что еще одна безобидная шутка в адрес мужчины для меня плохо кончится. Гадости отчиму делать перестала и просто от него отвернулась, игнорируя. Меня же просили не трогать мужчину? Ну, я и не трогала. А то, что иногда выключала ему свет в туалете, так это только из-за того, что сильно переживала за финансовую составляющую нашей семьи, ибо сидеть так долго вредно для нашего бюджета, счетчик-то крутится!

Следующим пунктом нашего противостояния стала школа. Отчима и маму часто вызывали к директору, а все потому, что я попала в класс с девочками из двора. И если местные дети к нам уже привыкли, то новеньким было невдомек, кто мы и чем занимаемся.

Мы были борцами за добро и справедливость, защищали тех, кого били и унижали. Мы били в ответ и всячески показывали, что с нами спорить нельзя. Первое время было сложно завоевать авторитет. Еще бы, три милых девочки с косичками и белыми бантами, в красивый колготках и юбочках носились по школе как угорелые. Втроем закрывали в туалете обидчика, который просто не знал, куда деться. Сначала нас выставлял вдоль доски и отчитывал классный руководитель, потом водили к директору, следом приглашали родителей – но все тщетно. С нами разговаривать было бесполезно – проще смириться. И смирились все, зато озорников к одиннадцатому классу стало меньше, авторитета у нас больше. Правда, за все это время мама как-то ко мне охладела, она просто не понимала, почему я себя так веду, хотя всегда ей открыто рассказывала о своих мотивах.

После школы поступила на исторический факультет и уехала в общежитие к своим сокурсникам. Вот тогда и началась бурная и счастливая жизнь. Мы ходили в походы, гуляли по лесу, участвовали в ориентировании на местности, обучались скалолазанию. И именно тогда, именно в тот момент я стала свои страхи побеждать. Так, постепенно учась и занимаясь интересным делом, сделала несколько восхождений и на достигнутом не остановилась. Мне была интересна эта сторона жизни, поэтому при любом удобном случае я уходила в походы, сплавлялась по реке и просто зависала над пропастью, встречая рассвет.

Именно благодаря своему увлечению я смогла пережить расставание, которому предшествовал бурный роман. О нас в вузе не говорил только ленивый – два выдающихся активиста, спортсмена и просто хороших человека. Ага, только, как оказалось, Женя просто присосался ко мне, как пиявка, и неплохо плыл по одному со мной течению, а то, что я влюбилась как дура, подпустила к себе – глупость. Он сделал подлый и очень некрасивый поступок – стащил мой диплом, который писала сама четыре месяца. Просто пришел ко мне в комнату, скинул файлы на флешку и удалил всю информацию с бука.

Я узнала в тот же день, кто-то из ребят проболтался, что у нас темы оказались одинаковые… а дальше… не докажешь… Свой новый дипломный проект писала втихаря ото всех, закрывшись как от всего мира, так и от друзей за хлипкой дверью в комнату. Я сделала всю работу, пусть она и не была такой интересной, но смогла защитить и даже получить похвалу. А вот Женя ответил по работе плохо… он-то не знал, что про мой проект было известно некоторым преподавателям. Они его и завалили, а потом еще и другим рассказали, как некрасиво поступил этот субъект, именуемый мужчиной.

Я ведь тогда очень сильно надеялась, что он хотя бы извинится, готова была понять и простить. Но нет. Точно так же я надеялась, что родители придут ко мне на выпускной, что позовут домой… Но опять нет.

Говорят – надежда умирает последней, моя же скорчилась в муках, не оставив после себя ничего. Однако был, несомненно, один плюс – я научилась жить, доверяя только себе и своей интуиции, даже в походы стала ходить в одиночестве, вершины покоряла такие, которые смогу преодолеть сама, без посторонней помощи. Риск был колоссальный. Но кто не рискует, тот не живет.

Я жаждала новых приключений, хоть и приходилось заниматься любимым делом в свободное от работы время, тратила на отдых не так много времени и средств, как хотелось бы. Однако, все же в нашей жизни бывают моменты, которые после огорчения несут за собой облегчение.