Михаил Тихонов - Отшельник. Клан Заката – 2

– Дай-то Единый… – Магистр активировал скрыт на своем костюме, растворяясь в воздухе без следа.

В одном магистр и Георг, точно были единодушны – Великорусский Союз должен быть уничтожен. Только в отличие от пресвитера, магистр точно знал, что времени на это практически не осталось. В Европе назревала большая война…

– Ай! – Вскрикнув, Маша начинает терять равновесие и заваливаться на бок.

Успеваю поддержать ее в последний момент, хватая за рукав.

– Что? – Черт, замерз так, что губы с трудом двигаются.

Мне б горячего чая… А еще лучше, теплую печку, одеяло и поспать до полудня. Устал так, что ноги с трудом получается поднимать. Да и мороз давит.

– Ногу подвернула. – Так же, как и я, с трудом выдавливая из себя отвечает девушка, стоя на одной ноге, вцепившись руками в мое плечо.

– Наступить можешь?

– Попробую… – Она осторожно, будто боясь упасть, ставит поврежденную ногу на обледенелую тропку, вьющуюся между высоких заборов промышленного района, на противоположной, от общины, окраине города. – Больно… – Все же, полностью опереться на подвернутую конечность у нее не получается.

Да уж… Пришла беда откуда не ждали. И ведь почти дошли… Озираюсь вокруг, в поисках какой-нибудь палки, на которую можно опереться. Нет, ничего на глаза не попадается. Да и темно. Луна, едва освещает центр узкого прохода между двух цехов. И снега по колено почти…

– Черт… – Тихо ругаюсь, думаю, как поступить.

Зря, наверно, мы по закоулкам почти два часа ковыляли. Напрямую, через центр если б срезали, давно бы уже на месте были. Вот только, после такого фейрверка, который я устроил, пройти незамеченным точно бы не получилось. Как пить дать, нарвались бы на какой-нибудь патруль.

– Холодно… – Девушке похоже стоять в тишине не очень уютно, пока я тут обдумываю проблему.

Хотя… Пока мы шли, мороз особо не чувствовался, а сейчас вот, прям до мурашек продирает. К тому же сквозняк…

– Холодно… – Подтверждаю я, прикидывая, смогу я дотащить девушку на руках еще пару сотен метров до нужного мне небольшого стекольного заводика, или не смогу…

Что-то мне подсказывает, что в нынешнем состоянии, я ее даже поднять не смогу.

– Маш, а ты совсем не можешь идти? – Не особо надеюсь на положительный ответ, интересуюсь у девушки.

Она, недолго думая, продолжая держаться за меня, делает шаг вперед, перенося вес тела на больную ногу. Но тут же, вновь начинает заваливаться, ойкнув от боли…

– Не получается… – В дрожащем голосе чувствуются готовые политься слезы. – Больно… – С всхлипыванием, едва сдерживаем, отвечает она.

– Так… Ладно. Постой-ка. – Дожидаюсь пока девушка меня отпустит, и прохожу на шаг вперед, чтобы девушка оказалась у меня за спиной, после чего слегка присаживаюсь. – Прыгай.

– В смысле? Как это? – Не понимает она моего маневра. – Зачем?

Вот же… Куча вопросов. Зачем, почему… Ну, ладно… По большому счету, это ведь я ее втравил в такую паршивую ситуацию, так что проявим терпение. Точнее, чувство вины, за то, что ей приходится вместе со мной ночью, мерить километры всяких проулков, темных уголков, и просто не очень безопасных мест своими ножками.

Угу… Нет, ну надо же было так. Мы самые опасные, бедняцкие квартала, где ночью лучше не появляться, миновали без труда, а тут такая ерунда. Даже странно если честно. Город будто вымер, хотя обычно, в мои прошлые ночные «экскурсии», та же Мокряшка, квартал, где почти каждые десять метров по кабаку, или борделя, с наступлением темноты, наоборот оживали.

А тут тебе, ни одного человека не встретили. Не считая патруля, с которым удалось разминуться, лишь за счет везения. Просто я их заметил раньше, и утянул девушку в какой-то проходной двор. Мокряшка вообще специфический район. Застроенный двух и трехэтажными домами, наподобие бараков, он представляет из себя один большой лабиринт, в котором можно долго и упорно блуждать, если окажешься в нем впервые. Правда, шанс на то, что в первом же дворе тебя ограбят или просто изобьют, гораздо выше, чем в остальных районах, и стремится к ста процентам.

Скорее, чудом будет считаться, если сумеешь избежать проблем. Я не то чтобы хорошо знал Мокряшку… Но, примерно, ориентируясь по направлению на центральную улицу района, мог из него выбраться. Имеется у меня пара знакомцев тех местах. Научили. Не сказать, что знакомство с ними так уж делает честь дворянину, но чего уж… Пригодилось.

Хотя, помнится, Серый с Ушастым, эти самые знакомцы, в первое мое посещение Мокряшки, оченно желали разузнать, чего это я такой весь чистенький и опрятненький в их двор забрел. А я чего… Я ничего. В тот момент город просто плохо еще знал, вот и свернул не туда…

В общем, после «разъяснений», кто и где может ходить, я уже был не таким чистеньким, а они не такими принципиальными, по поводу посетителей Мокряшки. Ну да, как ни крути, а драться меня учили считай с детства. Хотя надо признать, косые взгляды по поводу синяков под обоими глазами, я тогда еще пару недель ловил. И хихиканье за спиной, по поводу моей неуклюжести. Я всем рассказывал, что упал в душе. Два раза. Сперва правым, а потом левым глазом.

Учителя, конечно, не сильно верили, но выяснить, с кем я подрался не смогли. Да и доказать, что я покидал общежитие лицея без увольнительной, к тому же ночью, тоже. А с Серым и Ушастым, вот же имечко-то, мы не то чтобы сдружились, но приятельствовали. В общем, Мокряшку мы с Машей прошли спокойно. Говорю ж, никто на дороге не попался, кроме патруля.

– На спину прыгай, понесу. – Вот же, тянет время. Я и так замерз, а она продолжает медлить. – Здесь немного осталось.

Ох, ё… Едва на ногах устоял, когда Маша мне на спину забралась. А с виду и не скажешь, что она такая тяжелая… Да еще и руками вцепилась так, что вдохнуть не получается.

– Задушишь… – С трудом выталкиваю слова из пережатого цепкими руками девушки горла.

Хватка тут же слабеет. Уф… Уже лучше. Перехватываю поудобнее ноги девушки, чтобы она не соскальзывала, делаю первый шаг. Тяжелая… Меня слегка покачивает. Главное, теперь самому не упасть на скользкой тропке.

А по поводу безлюдности города. Если так подумать, с учетом непонятно откуда взявшихся пограничников, и патрулей на улице, нечему удивляться. Люди, в бедняцких кварталах, разные, конечно, живут. В Мокряшке, так и вовсе в основном те, кто промышляет незаконными делишками, но не дурные же. Вот и попрятались по норам, пока суета не уляжется… Мда… Мне бы самому не помешало разобраться, как обстановка в городе.

Понятно, что после того, что устроил Пал Егорыч, пусть путь его в Ирий-сад будет легким, не слабо так все всполошилось. А учитывая, что я был непосредственным участником событий. В общем, надо все выяснить. И выбираться потихоньку из Белецка. Аким, скорее всего, уже обратно уехал в поместье, докладывать отцу о моей пропаже. Значит, у меня вариантов целых два – самостоятельно выбираться в поместье, или ждать, когда отец в городе появится.