Дмитрий Иглинский - Дэрриан против мрачного барона

Каких-то «семилапых восьмихвостов» с непарным количеством крыльев Арсений, стоя в начале мощенной темно серым материалом дорожки, не увидел. Покрытие тропинки напоминало квадратные плитки со стороной в полторы его ладони. Он бы и принял эту штуку за привычную для него отделку. Только она мягко пружинила под его необутыми ногами, не то, что те кусочки бетона, которые он знал до этого.

«Да я же босой!» – вдруг осенило Арсения, после чего он наконец-то обратил внимание на то, что одет не так, как привык. Да, шорты с рубашкой он носил, вот только материал, из которого они сделаны, наводил на мысль, что его ткали вручную. Нить была довольно толста и, похоже, растительного происхождения. На его работе положено было носить нарукавники. Правда все сотрудники, да и он сам, увиливали от этого. Сейчас же чем-то подобным были закрыты не только его руки, но и ноги от щиколоток до бедер. Причем все из того же материала цвета свежего, правильно высушенного сена.

Оглядев себя, Арсений сделал несколько шагов и обернулся чтобы увидеть – откуда же он все-таки вышел. Его взору предстала лежащая посреди лужайки громадная белая «виноградина», с входом в торце. Во всяком случае, такую ассоциацию вызвал у него предмет, в котором он несколько минут тому назад находился.

Арсений с детства отличался от сверстников повышенным любопытством. Вот и сейчас он несколько раз обошел эту штуковину по траве, приятно щекочущей непривыкшие к отсутствию обуви ступни. Потрогал стенку руками – гладкая, чуть теплая поверхность, по ощущениям похожа на стеклянную банку с налитым в нее парным молоком. Попробовал постучать по ней пальцем – звука нет никакого, совсем.

«Хм, любопытно, а в мое отсутствие сюда никто не залезет? Может, стоит закрыть вход?» – подумал Арсений.

Стоило только появиться в голове этой мысли, как виноградина закрылась – отсутствовавшая часть стенки бесшумно материализовалась, пространство, через которое Арсений вышел, всего лишь на миг было заполнено чем-то вроде густого тумана, который превратился в часть стены. Теперь уже нельзя было понять, где именно располагался ход внутрь.

«Вот как! – изумился мужчина – И как теперь я смогу туда попасть?»

Ощупывая место предполагаемого входа, Арсений пытался и нажимать на него, и держать руки с разным сторон от бывшего проема и предпринимать еще какие-нибудь манипуляции. Не помогало ничего.

«Что же это такое? – думал он теперь – Мало ли где я сейчас нахожусь!? Может здесь опасно, а это все-таки помещение, какое-никакое и в нем можно укрыться, если что, только как теперь открыть вход?»

Одновременно с последней мысленной фразой часть стены, на миг превратившись в туман, исчезла – перед Арсением появился проем в который он, долго не думая, шагнул.

«Что же заставляет эту штуковину открываться и закрываться? Неужели мои мысленные приказы, надо проверить» – подумал он.

Встав перед проемом в стене, Арсений несколько торжественно, впоследствии он со смехом вспоминал этот момент, подумал: «закрыть вход». Сработало! «Открыть вход» – эффект от мысли незамедлителен. Попробовав произносить эти две фразы вслух, экспериментатор убедился в том, что «работают» и голосовые приказы, причем никакие другие распоряжения, произнесенные как мысленно, так и голосом, не оказывают на стенку ни малейшего воздействия.

Закончив с экспериментами Арсений, не забыв закрыть эту штуковину, наконец-то отправился прогуляться по темно-серой дорожке. Впрочем, прошагал он совсем немного, прежде чем чуть в стороне услышал негромкое хихиканье. Остановился – звуки стихли. Правда, стоило Арсению немного подождать, как он различил слабый шорох.

«Ага, это вон за теми кустами» – догадался он и направился к невысоким зарослям, шагах в десяти от него. Растения, за которыми обнаружились двое малышек, высотой и листьями походили на шиповник. Вот только цветки на них были всего лишь с ноготок от мизинца, ярко желтыми, похожими на кулечек, свернутый из нескольких крылышек бабочек.

Сидящие прямо на траве девочки, светлая кожа которых слегка отливала серо-зеленым оттенком, при появлении Арсения засмеялись подобно двум колокольчикам.

– Здравствуйте, юные леди – осторожно произнес Арсений.

– И тебе привет, странный арь я ли! – произнесшая эту фразу девочка вскочила на ноги, подошла к Арсению, не спеша обошла его.

– Нет, – заговорила ее подружка – ты, С о лия, ничего не понимаешь, он не арьяли.

– Зато ты много понимаешь! – малышка, ростом едва по пояс Арсению, нахмурилась, но тут же снова улыбнулась.

– А я понимаю, мне папа рассказывал: перед последними Холодами (позже Арсений узнал, что это самый промозглый сезон в том мире, куда он угодил) они с мамой гостили в Вестне и видели там С э нду. Так вот, папа рассказывал, что она белая, как этот незнакомец и называет себя не арьяли, а, девочка задумалась, вспоминая нужное слово, человек.

«Ага, – подумал Арсений, – видимо словом арьяли они называют свою расу. Действительно, они отличаются людей: во-первых цветом кожи, кроме того девочки выглядят слишком худыми, для детей такого возраста. Впрочем, щечки-то у них кругленькие, да и локти-коленки те торчат, как если бы они были костлявыми. Просто сам скелет у них немного уже, чем у большинства детей, которых я видел. Но, в общем, малышки очаровательны: правильные, тонкие черты лица, большущие, искрящиеся озорным блеском глаза, слегка вьющиеся длинные волосы соломенного цвета».

Пока Арсений обо всем этом думал, вторая девочка поднялась на ноги. Более степенно, чем первая, обошла его и остановилась справа от подружки. В пол оборота повернувшись к ней, она выпрямилась, демонстрируя королевскую осанку, сложила на груди ручки, чуть отставив вперед правую ножку, перенесла вес тела на левую и слегка кивнув, изрекла:

– Ты права, Солия, он странный!

– П-почему? – смущенный таким бесцеремонным осмотром и обсуждением его при нем же спросил Арсений.

– Как почему? – в голосе второй девочки слышалось неподдельное изумление, – Ты же совершенно белый!

– А еще, ты огромный! – заговорила та, которую подружка в начале беседы назвала Солия, – И вот еще что, посмотри, Виса, у него глаза такого же цвета, как небо!

– У меня обычные, голубые глаза – почти обиделся Арсений.

– Здесь таких нет ни у кого! – возразила Виса, – Дети арьяли рождаются с зелеными! Вот посмотри на мои или Солии! А когда они вырастают, то глаза становятся серыми.

В этот момент желудок Арсения издал голодное урчание.

– Ой, он бедненький кушать хочет! – воскликнула Виса.

– А ему можно есть то же, что и нам? – спросила Солия.

– Почему нет?