Александр Воронцов - Прийти в себя. Вторая жизнь сержанта Зверева. Книга четвертая. Пионеры против пенсионеров

– Так что, сидеть сложа руки? – снова не выдержал Уткин.

– Я думаю, Вы именно поэтому нас всех нашли и к себе пригласили, ¬– спокойно произнес самый молчаливый из гостей, Кёсиро Токугава.

Он, как и положено истинному самураю, сидел с отрешенным лицом, лишь иногда устремляя свой взгляд на кого-то из говорящих.

– Вот, Вы, Кёсиро, как настоящий японец, говорите очень точно и ёмко. Да, именно так – мы все вместе сможем сделать то, что без вас Комитету государственного контроля сделать бы не удалось. Точнее, мы смогли бы поменять власть в СССР, но это бы далось нам – да и стране – большой кровью. В переносном смысле, конечно, хотя не исключаю, что были бы все же массовые беспорядки. Мы тут уже кое-что знаем о нашем, так сказать, будущем. Вспомните ваши 90-е – когда СССР распался. Что началось? Вот и у нас было бы нечто похожее. Ушли бы мы Брежнева – началась бы грызня за пост Генерального. А на окраинах пошли бы свои расклады. Рашидов в Узбекистане – царь и Бог, Кунаев – в Казахстане, Шеварнадзе стал первым секретарем ЦК компартии Грузии, Алиев в Азербайджане правит, Демирчан в Армении царит. Все они тут же у себя затеют смуту, начнутся сепаратистские настроения – им ведь кажется, что они и сами смогут царствовать. Брежнев их не трогал, попустительствовал, поэтому там самый настоящий феодализм сейчас, а то и рабовладельческий строй. Ничего, дотянемся до них, дайте время… – Вронский внезапно замолчал.

– Времени у вас…точнее, у нас совсем немного, – снова не утерпел Уткин.

– Да уж, Сергей Алексеевич, времени совсем мало. И, к тому же, вначале надо все же устранить Брежнева, а также всех тех, кого Вы перечислили. Потом аккуратно сменить брежневскую камарилью на всех ключевых постах, понемногу навести порядок в центральной части, то есть хотя бы в России, – внезапно возразил молчавший до сих пор Максим Зверев.

– Ты, Максим, абсолютно прав, мы как раз этим и занимаемся, – согласился с ним генерал Леонов. – Но для начала Сергей Алексеевич должен привлечь и вашу замечательную компанию к этому процессу. Да, ребята, вы нам можете существенно облегчить нашу задачу. Операция носит кодовое название «Рокировка», но чтобы эта рокировка прошла быстро и незаметно для граждан СССР, как раз нужна ваша помощь.

– В чем именно? – спросил Иван Громов, который вообще ни разу не задал ни единого вопроса.

– Во-первых, нам нужны ваши знания. Точнее, знания того, что произошло в будущем. Во-вторых, понадобятся и ваши умения. Вот, например, Вы, Иван Александрович Громов, поступите в распоряжение Филиппа Денисовича Бобкова, он возглавляет Исполнительный отдел силового блока нашего Комитета государственного контроля. А в Комитете госбезопасности он руководит Пятым управлением. В его непосредственном подчинении находится недавно созданная спецгруппа КГБ «Альфа». И в нашем Комитете он отвечает за проведение спецопераций. Так что Ваши навыки снайпера нам не помешают.

– Что, неужели все так серьезно? Без крови не обойдемся? – спросил Макс.

– Увы… Нет, конечно, мы постараемся максимально обойтись интригами, но таких людей, как Андропов или Суслов, придется убирать навсегда. Конечно, нам помогут наши маги-кудесники, но они не всесильны… – Леонов нахмурился.

– Подождите, возможно не надо так уж резко, – снова встрял Уткин, – у меня феноменальная память, я на того же Андропова вам столько компромата солью…

– Копромата… солью… это как, что такое компромат? – удивился Вронский.

– Слить – это значит, передать, компромат – компрометирующие материалы, ¬– подсказал биоэнергетику Леонов.

– Понятно… Ну, «сливать» нам ничего не надо, мы сами все у вас возьмем. Побеседуем с каждым из вас и все, что вы знаете, будем знать и мы. И использовать, – усмехнулся своим мыслям Вронский.

– Это нас, получается, в лабораториях ваших таки будут изучать, – вдруг сказал до сих пор молчавший Миша Филькенштейн. – Не надо делать нам вырваные годы, а то мы забудем даже то, что помнили.

– Не беспокойтесь, никаких лабораторий. С вами просто побеседуем мы – я и мои коллеги, Валерий Валентинович Кустов и Владимир Иванович Сафонов. Максим Зверев, Ваш, так сказать, коллега, с ними знаком. Так что, уверяю вас, никаких там опытов и препарирования, чистая биоэнергетика. Ну, как гипноз. Вы не все обладаете феноменальной памятью, как Виктор Уткин, да и он не все сможет вспомнить. А мы поможем вам выложить все, что хранится в вашей памяти. И без всяких вредных последствий для вас.

– Да, я подтверждаю, я с Владимиром Ивановичем и Валерием Валентиновичем беседовал, они меня даже тестировали, так что, думаю, нам надо нашим потомкам помочь. Давайте, мужики, начнем реально что-то делать, а то мне в школе надоело до смерти, детство вспомнить – это конечно хорошо, но надо и делами заниматься.

– Кстати, о школе, – вновь вклинился в беседу генерал. – Мы вас, наверное, переведем всех в Москву, причем, с спецшколу.

– Это типа для малолетних уркаганов, тяжелое детство, деревянные игрушки? – снова схохмил Миша Филькенштейн.

– Нет, это специальная школа, где учатся многие дети руководителей нашего государства и прочих важных особ. Вы должны быть у нас всегда под полным контролем, догадываетесь, почему? – спросил Леонов.

– Наверное, потому, чтобы мы чего не натворили? – ответил Филькенштейн.

– Не только, хотя это мы тоже учитываем. Вон, Зверев и Токугава уже наломали дров. Да и ты, Миша, в Одессе накуролесил.

– Та Боже ж мой, шо я там накуролесил? Парочку босяков прижмурил, так они сами напросились. А в школе я паинька, вся Молдаванка знает, шо Миша Филькенштейн – мальчик из приличной еврейской семьи, – лицо Филькенштейна было серьезным, хотя глаза лучились весельем.

– Ладно, Михаил, за Вас, как говорят в Одессе, мы вспомним промеждупрочим, а пока давайте о деле, – Леонов тоже был серьезен, но и в его глазах искрился смех.

– Так вот, друзья, про вас – рано или поздно – узнают те, кому знать о вас не положено. Ну, не всю информацию, но и даже частичные сведения могут создать для вас проблемы. И для нас, кстати, тоже. Кроме того, раз уж вы поступаете в распоряжение отдела «Омега» и становитесь сотрудниками Комитета госбезопасности, то вы должны быть, что называется, всегда под рукой. Каждый раз высылать за вами самолеты и вытаскивать из ваших городов мы не будем. Да и вообще, ваше появление в КГБ уже будет информацией, которой заинтересуются и зарубежные резидентуры. Так что пока постараемся вас нигде не светить – ни в документах, ни в апартаментах, – генерал улыбнулся.

– Итак, расклад примерно такой – вначале мы просеиваем свои мозги на предмет добыть зерна истины, а потом наши скорбные тела будут переданы на службу родине, ¬– Миша Филькенштейн был само обаяние.