Галина Гончарова - Домашняя работа. Средневековая история

– Что вы, госпожа графиня! Что вы!!!

– Тогда предлагаю не ждать, пока догорит, а грузиться в карету.

– Э-э-э…

– У вас есть что-то, что вы хотели бы взять с собой?

– Все, что у меня было, осталось там, – кивнул пастор на горящий храм.

– Ага. Тогда по приезде я познакомлю вас с моей домоправительницей. Эммой. Скажете, что вам нужно. И у меня живут несколько девушек-швей. Они вам сошьют облачение. Да и ребенку одежда не помешает, в том числе теплая. Зима на носу.

– Ваше сиятельство, как я смогу отблагодарить вас за вашу доброту?

Лиля могла бы с ходу припечатать – не лезь в мои дела, и будем квиты. Но…

Она уже поняла, что это за тип священника.

И поняла, почему у него могли не сложиться отношения с прежней Лилиан.

Редкий зверь, называется «священник верующий умный». Надо сказать, омерзительное существо, искренне любимое своими коллегами только в ранге мученика. А во всех остальных случаях…

Они не выжимают деньги из верующих.

Не привлекают в церковь паству.

Не говорят людям то, что они хотят услышать.

И – о ужас! – отказываются от пожертвований на церковь в пользу школ и детских домов, которым больше надо.

И за что такого любить? Нет бы, как все приличные люди, доить паству и ездить на джипе. А он! Старается помочь людям. Идиот!

Обычно таких засылают куда подальше. Что, видимо, и случилось с пастором Воплером. Изыди, противный, и не мешай братьям по вере интриговать и стричь капусту.

Такую глушь, как Иртон, еще поискать.

А вот найти такого священника – громадная удача. Они действительно целители душ. Но с Лилиан Иртон он явно не ужился бы. А вот с ней…

– Позаботьтесь о душах людей, которые живут на моей земле. Это будет главной наградой.

Карие глаза блеснули восторгом.

И Лиля внутренне расплылась в улыбке. Так его!

Ты у меня еще с рук кушать будешь.

– Пастор, в моем замке есть много книг, в которых рассказано о деяниях святых. Возможно, вы выберете себе что-нибудь в подарок?

– Ваше сиятельство!!!

Фанатик. Честный, верующий… Надо вот только выяснить, чего больше, ума или фанатизма. Если ума – они с ним сработаются. Если фанатизма – тоже. Но надо быть очень осторожной.

– Пойдемте, пастор. Здесь нам пока делать нечего.

В толпе крестьян Лиля заметила Арта Видраса. И взмахнула рукой, подзывая мужика. Тот подбежал и согнулся в поклоне:

– Ваше сиятельство?

– Когда догорит – расчистить место. Будем строить новую церковь.

– Как прикажете, ваше сиятельство.

– Завтра пастор приедет посмотреть. А будете отлынивать, пришлю вирман с плетями.

Лиля почувствовала себя матерой феодалкой. Но нельзя иначе. И по-хорошему тоже нельзя.

Просто не поймут.

– Ваше сиятельство! – Арт рассыпался в уверениях, что все будет сделано, всенепременнейше, сразу же, как только, так и…

Лиля кивнула и в сопровождении вирман пошла к карете, ведя за ручку Мири. За ними с сыном шествовал пастор. Толпа послушно расступалась, и люди сгибались в поклонах.

Феодализм, чтоб его!

В замке Лиля поручила пастора с сыном заботам Эммы. А сама взялась за Мири:

– Малыш, ты как относишься к компании?

– Какой?

– Если будешь посещать уроки в компании Марка?

– Зачем?

– Как – зачем? Вдвоем же интереснее!

Взгляд Мири выражал сомнение. Лиля ухмыльнулась:

– Вот смотри. Если ты одна – учитель занимается только тобой. А если вас двое, то вам легче. Например, хорошие манеры, танцы… Вам будет с кем это отработать, разве нет?

Мири неуверенно кивнула. И Лиля усилила нажим:

– К тому же ты – будущая графиня. И ты обязана заботиться о тех, кто живет на твоей земле. А я вас буду еще учить драться. Вдвоем это интереснее, вот спорим, ты его победишь?

– Я?!

– А то кто же! Тебе надо с кем-то тренироваться. А побьешь его, и всех остальных тоже побьешь.

– Правда?

– Обещаю. Я тебя научу, как побить любого. Только видишь, я крупнее тебя. А отрабатывать удары надо с кем-то равным по весу.

Взгляд малявки выражал сомнение.

– Давай так. Мы попробуем. А не понравится, выгнать мальчика всегда успеем. Хорошо?

Мири кивнула.

Лиля довольно улыбнулась.

Пусть.

Во-первых, дети всегда лучше учатся в небольшой компании. Дух соперничества, если его правильно поддерживать, – это сила.

Во-вторых, она не врала насчет тренировок. Приемы надо отрабатывать на равном тебе сопернике. Мири девочка крупная, а мальчишка мелкий. Так что нормально.

И самое главное. Третье. Пусть Мири привыкает общаться с разными людьми. Будь она трижды графиня – не важно! Здесь люди делятся на господ и холопов, и это страшная инерция мышления. А если у Мири ее не будет, она сможет многого добиться.

Пусть учится относиться к людям по-человечески. И судить по их личным качествам, а не по происхождению. Да и вирмане скоро приедут. А Лиле хотелось бы, чтобы они остались. Лучший способ привязать к себе родителей – это дети. Пусть дети вирман учатся вместе с Мири, дерутся, играют. Когда-нибудь малышке понадобятся свои люди. И их не придется далеко искать.

Одним словом, ребенка Лиля убедила. А еще через час-полтора в дверь библиотеки, где она упорно записывала все, что помнит из фармакологии, постучался пастор.

– Ваше сиятельство?

– Да, пастор. Заходите.

Лиля быстро перевернула свиток, и теперь на нем красовалась история какой-то святой.

– Я пришел поблагодарить вас за прием.

– Эмма вас устроила?

– Да, ваше сиятельство. Хотя должен заметить – это необычно. Управляющий…

– Вы же знаете, пастор. Эдора загрызли волки. А замены ему до сих пор нет. Эмма же прекрасно справляется.

– Но она – женщина.

– И я тоже, пастор. Но, может быть, именно женщины, с их искренним желанием помочь всем страждущим и нуждающимся и нужны в этом мире? Альдонай создал мужчин и женщин так, что мужчины должны оберегать дом, воевать, защищать. А женщины обязаны сделать так, чтобы мужчина возвращался домой с радостью. Вот мы с Эммой и стараемся. Я понимаю, что это непривычно, но у нас просто нет выбора. Никто за нас ничего не сделает.

– Ваше сиятельство, а вирмане? Пираты, безбожники?

Лиля возвела глаза к небу:

– Да, пастор. Я знаю это. Но я полагала, что вы сможете привести их души к свету. Подумайте сами, если бы я их не наняла, они бы так и закоснели в грехе. А сейчас у вас есть шанс спасительно подействовать на их души.

Тоска вдруг грызанула с такой силой, что на глаза аж слезы навернулись. Пастор встревоженно вскинулся.

– Ваше сиятельство?

– Нет-нет…. Все в порядке… Ах, пастор, какое несчастье – этот пожар. Как хорошо, что вы у нас есть. Раньше я вас не ценила по достоинству, а вот когда случается несчастье, когда лишаешься ребенка…

Вместо ответа пастор осенил себя знаком Альдоная.