Семён Афанасьев - Доктор. Книга 1

– Как так? – удивляюсь. – Это что, узаконенный государственный рэкет?

Стеклов молча хлопает меня два раза по плечу.

– Саня, ты – хороший, добрый, чистый парень. Лично я желаю тебе лишь удачи, и не только из меркантильных побуждений. Ты пришёл за советом? Считай, что я – твой дядя. Вот мой тебе совет: первое – деньги. Думай, где взять деньги на твои затеи. Очень большие деньги. Они главнее, чем твои мозги, пусть и неординарные. Второе: когда у тебя получится обеспечить эти деньги, ты сам, на основании личного опыта, поймёшь, почему в нашей стране такую лабораторию открывать не нужно. Начерно – я тебе описал: твой продукт просто на ровном месте окажется в два раза дороже импортного. Кому он будет нужен с неконкурентоспособной ценой? Уже молчу о конкурентности результата… И напоследок. У меня есть сын, от бывшего брака, но мы общаемся. Он в прошлом году окончил школу. Я лично отговорил его идти в медицинский. Вот максимум, что я могу для тебя сделать – это честно сказать: забудь об этой стране, как о базе для твоей идеи. Тут у тебя ничего не получится. Ни по кадрам. Ни по оборудованию. Ни по реализации результата, если вдруг (!) ты каким-то чудом получишь что-то интересное.

– Неожиданно, – ставлю чашку на стол. – Есть о чём подумать. Спасибо за информацию и кофе, не ожидал.

– Саня, это жизнь. А ты ещё – просто мальчик в ней. Умный, добросовестный, пытающийся идти путём, который лично я, как старший товарищ, очень уважаю, – но просто мальчик. Который не до конца понимает практические реалии.

Ещё минут пять мы молча пьём кофе, думая каждый о своём. Как-то беспросветно. Хотя я понимаю, что он прав. Моих знаний хватает, чтобы, критично всё обдумав, с ним согласиться по всем пунктам.

– А как добиваться успеха на Западе – я тебе не советчик. Я как раз из разряда неудачников, которые на Запад прорваться не смогли. Разве что, пользуясь возможностями и плюсами нашей реальности, развить и отточить твои собственные умения и навыки тут.

– Что вы имеете в виду?

– Мой однокурсник открыл на паях частный медцентр. Сам в нём – главврачом. Возле кабминовской больницы. Половина его специалистов – также оттуда. Клиенты – люди, которым по средствам лечение на Западе, но в силу разных причин они не могут туда мотаться. Я там своего товарища регулярно консультирую – частным порядком, поскольку администратор и бизнесмен он чудесный, а вот врач – не особо. У меня и там бывают случаи, по которым я бы с удовольствием консультировался с тобой. Если ты решишь системно разрабатывать и тренировать свои навыки – могу посодействовать с «полигоном». Там лично для тебя есть вариант развернуться в хорошем смысле, под компетентным присмотром, не опасаясь никаких подводных камней.

– Можно ещё кофе?

– Да без проблем. Только сам заваривай. – С.В. подходит к открытому окну и закуривает. Пока засыпаю кофе, пока закипает вода, обдумываю то, что сейчас услышал. Прихожу к очень некомфортным выводам:

– Сергей Владимирович, получается, вы сейчас намекаете, что, с точки зрения перспектив развития фундаментальных основ генетики и медицины, наша страна – аутсайдер? И находиться географически тут, «внутри системы», всё равно что Шумахера пересадить на «Жигули» или «Запорожец»?

– Я тебе не намекаю, а открыто пытаюсь это донести. Более того. Это – не моя частная позиция. Это – позиция нашего замминистра по науке. Озвучиваемая и в парламенте, и в кабмине, и даже на более высоком уровне. Но чтобы что-то изменить, нужна готовность страны вкладывать миллиарды сегодня. Без гарантии что-то получить завтра. А о долгосрочных инвестициях в фундаментал по генетике или медицине именно в нашей стране речь не идёт.

Я тебе больше скажу. Есть такая вещь – называется «международное разделение труда». Обычно о нём говорят экономисты, но у врачей что-то подобное тоже есть. Вот мы традиционно сильны в военно-полевой хирургии. Корифеи, гордимся, никто уже больше ста лет не спорит. Шри Ланка, например, сильна в трансплантологии – другое дело, что там 90 % мирового «чёрного» рынка трансплантаций. Но сейчас не о том… Германия – традиционно сильная психиатрическая школа. Китай очень силён в сфере опорно-двигательного аппарата: кости, суставы, скелет – это то, то я вижу как врач нашей школы. Не могу никак оценить Пекинский Университет Народной Медицины. Есть мнение, что они сильны и в профилактике – но тут сложно обсуждать; трудно доказать, что ты заболел бы артрозом, если ты им не заболел…

Так вот. В рамках международного разделения труда, применительно к медицине, у нас есть свои ниши. Хотя бы и кардиохирургия. Но даже там последнее слово в имплантах сказано не нами: наши классные хирурги делают классные операции чужими материалами и на чужом оборудовании. Более того. Чтобы сертифицировать оборудование в стране, знаешь, сколько нужно времени?

– Сколько?

– А порой и до трёх лет. А сколько времени нужно, чтоб его разработать, «довести» и подготовить под ключ к сертификационным испытаниям? То-то и оно. А сколько денег? Это – целая индустрия, в которой мы не то что аутсайдеры. Мы вообще не участвуем.

– Это как идёт чемпионат по плаванию, а наша страна не приехала в нём участвовать?

– Да. Можно и так сказать, – смеется Стеклов. – Какое-то время мы ещё «проедем» на инерции предыдущей подготовки. Но через несколько чемпионатов мы отстанем и в методиках подготовки пловцов, и в методике подготовки тренеров, и бассейны – если этой аналогией пользоваться – износятся и закроются. А новых бассейнов мы не строим. И открыто заявляем, что строить не на что. Так что, опять же пользуясь твоим языком, если ты хочешь быть в десятке лучших пловцов мира, тебе нужно переходить из сборной Танзании в другую страну – туда, где хотя бы есть бассейны и вода в них.

– Кажется, понял…

– Саня, я очень рад тебя видеть, но мне пора. У тебя сейчас каникулы?

– Да.

– Ты когда занят на своей мойке? Вернее, когда свободен бываешь? В конце недели в Новой Клинике (она так и называется – НОВАЯ КЛИНИКА) будет пациентка. Я тебя заранее извещу. Пожалуйста, подойди посмотреть. Пока без подробностей, но это может быть полезно абсолютно всем, включая тебя. Могу на тебя рассчитывать?

Стеклов после того случая с конфликтом интересов не обращался. Вероятно, обиделся.

С лёгким сердцем говорю:

– Конечно. И это… извините за тот раз. Я понимаю, что неправильно было не приехать к вам. Но так же неправильно было бы не сделать работу там. Я просто слишком молодой, и пока не научился делать так, чтобы никого не подводить.

– Проехали. – Стеклов «расцветает» внутри, но это вижу только я.

Сегодня в бассейне вся сборная плывёт «на досках» шесть километров: ложишься руками на специальную плавательную доску и гребёшь километр только ногами. Потом – только руками (доска между щиколоток). И так по кругу.