Серг Усов - Алерния. Сестра

– Иди, надень на себя другую рубашку, – выпроводила она брата, чтобы приступить к приятному делу – пересчёту добычи.

Необходимости извлекать что-то из пространственного кармана, чтобы просто провести ревизию, не было. Интерфейс заклинания работал, словно интерактивная доска, увеличивая перед взором любой находящийся в нём предмет, стоило только пожелать. Но Вике хотелось и подержать монеты в руках. К тому же Нелле за всю её короткую и бедовую жизнь не то что подержать, а даже видеть золотых монет ни разу не доводилось.

Едва Гнеш убежал в свою комнатку, как Вика извлекла и рассмотрела две золотые монеты – одна, размером с ноготь большого пальца и толщиной в пару миллиметров, была номиналом в двадцать лир, и монета раза в три побольше – в пятьдесят лир. На реверсе монет был в профиль изображён какой-то серьёзный дядька, по всей видимости, сам герцог Витор Вьежский. А может, это король Датора? Память Неллы и тут мало что могла подсказать. Видеть кого-то из этих важных особ Нелле не доводилось ни вживую, ни в изображениях, ни в скульптурах. Стояли, правда, памятники первому герцогу Вьежскому, стоявшие на Дворцовой, Старой, Припортовой, Южной и Торговой площадях, но на этих памятниках лица у первого герцога все отличались друг от друга. Наверное, их устанавливали уже через многие годы после смерти основателя герцогства, в разные времена, когда были иные представления о том, как лучше всего должно выглядеть величие и мудрость. И не факт ещё, что нынешний герцог похож на своего далёкого предка.

Остальные деньги Вика извлекать не стала – уложив обратно рассмотренные монеты, она мысленно всё разложила по полочкам пространственного кармана.

Сумма получилась впечатляющая – три тысячи триста пятьдесят лир золотыми пятидесятилировыми монетами, четыре тысячи сто восемьдесят лир золотыми двадцатилировыми монетами и тысяча четыреста десять лир серебряными десятилировыми монетами, самыми крупными из всех. Они были размером даже побольше того медного пятака петровских времён, который однажды Вика держала в руках, когда приходила в гости к своей однокурснице, чей отец был известным нумизматом.

Других монет в сейфе, который она обнесла, не обнаружила. Что, в общем-то, и неудивительно. Не держать же богатому барону свои сбережения в медных эннах?

В драгоценностях Вика немного разбиралась, но определить здешнюю стоимость четырёх полновесных горстей всяких колец, браслетов, ожерелий, цепочек, кулонов и прочих украшений из золота и драгоценных камней не могла.

– Я готов! – Гнеш сиял, как начищенный самовар. – А куда пойдём?

– Сначала в Южный район. Я тебя подожду, пока ты забежишь к Рудию. На всякий случай постарайся не светиться. В смысле не попадаться на глаза Тую и его подручным. Узнаешь, куда продали его подругу и как её зовут. Потом, если будет время, пройдёмся по магазинам.

– А ты и его самого купишь? – обрадовался мальчишка.

– Не сегодня и не завтра. Но его лучше пока не обнадёживай. Так, раз ты готов, то пошли. Хотя нет. Подожди. – Вика некоторое время раздумывала, можно ли ей использовать переворованный ею кошелёк – это был небольшой, с кулак, кожаный мешочек с завязками. Затем, взяв кухонный ножик, вполне острый, срезала украшавшие кошелёк серебряные нити и повесила его себе сбоку на пояс. – Как неудобно и стрёмно, – прокомментировала она, посмотрев на болтающийся мешочек, – просто подарок для воришек. Ладно. Буду рукавом прикрывать. Всё, теперь пошли.

Никакие воры, естественно, для неё опасности не представляли. Но каждый раз отвлекаться на всяких придурков ей не хотелось. Решила со временем продумать этот вопрос.

Можно было бы, конечно, одеться в брючной костюм, но на улице сейчас стояла жара.

– Только рот больше по сторонам не разевай, – инструктировала она Гнеша на ходу, – мы с тобой сейчас идём по делам. Сечёшь?

– Ага. А откуда это столько народу валит?

Вике и самой было интересно. Праздник, что ли, какой? Все встречные просто светятся от удовольствия. Чтобы не снижать скорость движения, Вике с Гнешем приходилось практически прижиматься к самой обочине, едва не наступая на сточную канаву. А это грозило неприятностями – прикрывавшие стоки нечистот гнилые доски могли в любом месте провалиться.

– Рыжий этот, ну, тот, что с бородой, когда палач ему глаза выдавливал, слышал, что сказал? А я вот…

– Гленцев самих бы надо было…

– А разве это главарь? Не, тот совсем молодой…

– Лура, тебе надо было с нами рядом вставать, там хорошо было видно, как…

По разговорам Вика довольно скоро поняла, что на Старой площади состоялись очередные публичные казни – главное развлечение горожан и, похоже, не только во Вьеже.

Ну да. Библиотек здесь нет, театров и музеев тоже. Правда, есть некое подобие гладиаторских боёв, только сражаются там не рабы, как в Древнем Риме, а представители абордажных команд. И раненых не добивают. Больше похоже на рыцарские турниры. Но рыцари-то выезжали на поединки полностью закованными в броню, а абордажники – в своих традиционных лёгких кожаных доспехах. Но это подобие гладиаторских боёв развлекало вьежцев только один месяц в году, в период штормов. А чем себя в остальное время развлечь?

Пока Вика размышляла о местных нравах, она уже оказалась на Старой площади. Гнеш, серьёзно отнесшийся к предстоящему поручению, не стал надоедать сестре просьбами, и в Южный район они дошли быстро.

Вика остановилась возле вполне приличного трактира, в котором Нелле приходилось пару раз бывать, во времена пика её карьеры.

– Я тебя здесь подожду, – сказала она брату, – Не задерживайся.

В трактире на удивление в это время народа было немного. Знакомая Нелле по последнему своему приходу сюда рабыня-подавальщица её не признала – всё же больше года прошло. Вика заказала себе чая и сдобные булочки с яблочным повидлом, которые здесь готовили необычайно вкусно. За фигуру, с её целительской магией, ей теперь можно было не волноваться.

Пока ждала чай, пока с удовольствием его пила и наслаждалась кулинарным чудом, часто ловила на себе заинтересованные взгляды парней и мужчин. Ну да, она же теперь в новеньком платье, новых кожаных ботиночках, отмытая, с аккуратно уложенными волосами. Как такой не залюбоваться?

Парни, по виду подмастерья из зажиточных, втроём сидевшие чуть дальше от входа, чем она, пытались ей делать знаки и подмигивать. Вика делала вид, что не замечает, и смотрела в окно, где всё ещё тянулся народ с площади Справедливости.

Больше всего её раздражал тощий парень, который пришёл в трактир с девушкой, а пялился на Вику. Чокнутый. Привёл девушку – ну так развлекай её, а не на других смотри.

В таверне «Пустой причал» в коридоре гостевых комнат имелось большое отполированное зеркало из светлой бронзы, перед которым часто наводили красоту Нелла и её товарки. Нет, стеклянные зеркала в этом мире тоже были, но больше годились для «Комнаты смеха» и стоили дорого.