Александр Кириллов - Будем жить по-новому! Освободитель. Книга 3

– Это значит, командир, что в партизанском отряде сидит предатель, причем, он имеет доступ к секретной информации.

– Верно, Сереж! Орлов, связывайся с базой, пусть Недогаров требует назад самолеты для того чтобы забрать раненых, сигналом места приземления будут костры и две красных ракеты.

Более шестисот человек двигалось в сторону Чернигова. Благодаря предательству, мы оповестили власти города о своем присутствии. Значит, требовалось уйти в лес и затаиться на пару дней, чтобы успокоить комендатуру. Наверняка, из брошенного на нас немецкого батальона кто-то ушел, и расскажет об итогах ночного боя по уничтожению десанта под Черниговом.

Размазнов передавал для нас информацию о том, что партизаны не дождались самолетов с десантом и, чтобы не привлекать немцев, ушли на свою базу. Радисты Орлова приняли ее и дешифровали.

«Ничего не понимаю, где предатель засел? – спросил Ледков. – Если в партизанах, то почему они устроили костры?»

«Как почему, командир-то у них не предатель, и они сделали все, как полагается, а вот то, что предатель передал эту информацию о десанте врагу, это другой вопрос. Придется выяснять, кто он и где окопался», – ответил Конышев.

«Значит, давайте партизан окружим и всех причастных допросим!» – вставил свои пять копеек Лавриков.

«Да, нас побольше будет, окружить сможем и повязать, только ерундой мне голову не забивайте, шутки вам все шутить», – ответил я.

В партизанский отряд было передано, что десант попал в засаду, высадившись на ложные костры, и принял бой. Сейчас его остатки двигаются в направлении места встречи с партизанским отрядом. К месту встречи подошло отделение бойцов с Конышевым во главе. Его встретил командир отряда лично. После краткого знакомства, командир генерал-майор Алексей Фёдорович Фёдоров подошел к нашей основной группе, лежащей в засаде. Этот человек был одним из организаторов Черниговско-Волынского партизанского соединения и явился одним из создателей теории партизанской войны, апробируя свои идеи непосредственно на практике. За свои заслуги в феврале этого года Верховным командованием был произведен в генерал-майоры. Вместе с ним подошел и комиссар его соединения Герой Советского Союза Дружинин.

К ним вышли я и начальники батальонов. Произошло краткое знакомство, после чего мы ввели Федорова и Дружинина в курс дела о ночном происшествии.

– Алексей Федорович, есть большая вероятность того, что в ваших рядах появился предатель, который имеет доступ к радиограммам или к совещаниям штаба.

– Задал ты задачку, Александр Павлович, с большой вероятностью понятно, а малая вероятность какая?

– Малая означает то, что предатель находится в штабе фронта или радиоцентре фронта.

– Давай, значит, будем работать в двух направлениях, по нашим и вашим бойцам.

– Согласен, Алексей Федорович. Орлов, подготовь для Янова в особый отдел фронта шифрограмму следующего содержания.

Я составил текст радиограммы, радист-шифровальщик ее закодировал и передал на базу для Недогарова. Дальше он должен был «командовать парадом». На следующий день мне передали из радиоцентра, что Янов принял информацию в разработку и аналитическое подразделение отдела, в том числе, известная нам Боярова и сам Янов занялись этим делом. Это не шутка, если в штабе фронта мог появиться вражеский агент.

Через сутки к нам подошла рота с Тяповым. Федоров также организовал негласную проверку информации о своих бойцах, кто недавно пришел, кто ведет себя подозрительно и так далее. С ними от нас работал Рома Конышев, как человек с хорошими аналитическими способностями, и Ледков, проявивший себя, как настоящий оперативный работник в одном лице объединивший опера, дознавателя и следователя. Была придумана разная дезинформация, оформленная приказами по отряду и доведенная до нескольких подозреваемых лиц.

«Я уверен во всех наших бойцах, которые имели доступ к вашей информации заранее. Чай, не один год с ними», – говорил мне Дружинин.

«Не спорю, иначе бы вас давно бы вычислили немцы и уничтожили, но проверить мы обязаны», – соглашался я.

Вместе с бойцом отряда, являющегося связником между подпольем города и отрядом, я, переодетый в обывателя, шел на встречу с городским подпольным активом. Встреча произошла в частном доме, в котором жил полицай, который и встретил меня в форме с двумя подручными.

«Александр Павлович, спокойно, здесь все свои», – предупредил меня связник.

Меня завели в дом, где я увидел двух женщин.

«Проходите, пожалуйста, служба в полиции – это лучшее прикрытие для подпольщика, – сказала старшая, – меня зовут Анастасия Александровна Головкова, я состою в городском совете народных депутатов Чернигова. А это моя дочь, Инна, тоже бухгалтер одного из наших городских предприятий и участник подполья. А сейчас мы пройдем в подвал, где у нас оборудован штаб и одновременно жилая комната. Там вы познакомитесь с секретарем нашего горкома – главой городского подполья и другими товарищами.

«Меня вы уже знаете, Анастасия Александровна, давайте пройдем к остальным», – ответил я.

Спустившись в подвал, я увидел человек 10 мужчин и женщин, сидящих вокруг стола. Я представился и услышал в ответ имена присутствующих, в том числе, познакомился с главой подпольщиков Чернигова Иваном Ивановичем Красильниковым, секретарем Черниговского горкома, его заместителем по работе в подполье Михайленко, бывшему ранее секретарем партийной организации телефонной станции, кстати, довольно боевому мужику и участнику двух войн, и Лилией Головковой, начальницей одного из отделов городской телефонной станции.

– Товарищи подпольный актив города Чернигова, я командир диверсионного полка, гвардии полковник Кольцов Александр Павлович. Задачей полка в этой операции является занятие основных объектов города, блокирование вражеских частей в казармах, захват или вывод из строя техники врага. Нам окажет помощь Черниговский партизанский отряд. Ваша задача предоставить мне адреса с указанием их на карте, следующих объектов: вокзала, телеграфно-телефонной станции, городского радиоузла, штабов немецких частей, складов и казарм. Сегодня 18-е сентября, завтра день на сбор и обобщение информации, ознакомление с ней командиров и бойцов моего отряда, чтобы определить каждому свои задачи.

Я переночевал в доме полицейского, а после полудня у меня была запрашиваемая информация. Сидя за столом с Асей Александровной и двумя полицейскими мы разобрались в информации, я сделал соответствующие отметки и убыл в партизанский отряд. В лесу меня перехватил предупрежденный обо мне часовой и довел в штаб.

Я сидел в штабе отряда вместе с Федоровым и остальными командирами партизан и нашего полка, на котором мы планировали боевую операцию с определением конкретных задач каждому подразделению.