Александр Логинов - Феодал: Боярин. Усобица. Разбойник

– Татары! – издали закричал он, спеша оповестить господина об обнаруженных бесерменах. – Поприща четыре будет. Остановились на ночлег. Сотня и еще дюжина. Полон ведут большой. Больше, чем самих татар. Повозок много. Возницами у них наши православные сидят – васькинские.

Андрей остался внешне спокоен. Стыдно взрослому мужику выказывать страх, особенно перед пацанами, когда все полны решимости побить татар, даже Кузька, которому едва исполнилось шестнадцать зим, готов сражаться. Но один против четверых это безумство! Лука, видно, лукавил насчет того, что ватажники смогли ополовинить татар. В лучшем случае побили с десяток, да и только…

Отчего тогда Лука так рвется настигнуть татар? И еще странность обнаружилась в поведении ватажника: он лично осмотрел каждого убитого татарина, но, видимо, не нашел того, что тщательно искал. Что это могло бы быть?

– Лука! Вот скажи ты мне, зачем ты так рвешься напасть на татар? И что ты искал у убитых? Не нашел?

– Глазастый ты, князь, – ватажник криво усмехнулся, разом напрягшись. – Верно подметил. Искал я пояс атаманский. Богатый пояс, да что говорить – цены немалой он. Но цена его не в богатом украшении, а в том, что там зашито…

– Так, если там серебришко, то татары вмиг учуют. – Андрей не удержался от смешка.

– Да нет, – помотал головой новгородец. – Чертеж там. Зашит так искусно, что ни в жизнь не догадаешься. Мы же на Дон шли. Вот.

– Интересно было бы взглянуть на твой чертеж, Лука. Но даже если и пропал твой пояс, не печалься. Тайна пути мне ведома.

У Луки от удивления глаза чуть не вылезли из орбит и челюсть отвисла почти до пуза.

– Рот-то прикрой, Лука Фомич, – съехидничал Андрей. – Ты вот скажи мне, как думаешь, татар брать будем? Пеше или конно?

– Мыслю я, подойти нужно скрытно. Скрасть сторожу ихнею. Потом ударим. А пеше или конно – посмотреть нужно, как встала татарва на ночлег. Главное – не дать им уйти.

Оставив коней, Лука с Андреем скрытно подобрались к стоянке степняков. Те расположились с умом. С одной стороны их прикрывала река. С остальных сторон широкий луг. От леса до стоянки – чуть больше поприща.

Стрельцов, включая Андрея, у них было пятеро. Хорошие лучники всегда редкость, а Афоня – лучник от бога. Каким ветром его занесло на Вятку, то только ему ведомо. Но пришел он туда лет десять назад. Один. Поставил дом. Женился. Детишки народились, но все рухнуло в один из набегов луговых черемисов, в бездумной жестокости своей дававших татарам сто очков форы. Татары убивали только тех, кто оказывал сопротивление, для татар русские что скот, который с выгодой можно продать, а вот черемисы – те резали всех подряд. Русские им отвечали не меньшей жестокостью. Афанасий служил тогда в сторожевой сотне и был отправлен воеводой сопровождать обоз, что шел за солью. Когда Афоня вернулся, на месте дома нашел пепелище и общую могилу, в которой чохом похоронили всех убитых в том набеге селян.

С горя Афоня надерзил воеводе и был прогнан из сотни. Прибился тогда горемычный к ватажке ушкуйников, а те только рады заиметь настоящего воя, да еще к тому же отменного лучника. Сами ватажники больше самострелами баловались.

Стрельцы расчехлили тохтуи, вынимая тугие луки. Семен после похорон матери вынул из схрона три саадака. Только сейчас Андрей смог рассмотреть луки братьев. А посмотреть было на что. Луки-то не охотничьи. Настоящие, боевые луки. Цены немалой. Отец на меч взял, не иначе. Купить такие – целое состояние нужно, но не продал трофеи старый воин. По всему видать, готовил себе смену бывший княжий дружинник.

Андрей расчехлил свой спортивный лук. Стрелы – продукт современных технологий. К слову сказать, на окружающих лук Андрея не произвел впечатления. Лишь Афанасий молчаливо уставился, словно вопрошал, а как же копье святого Егория? Вот такое незамысловатое название ватажники дали оружию Андрея.

– Силы равны. Справимся и так, – буркнул Андрей и поспешил поменять тему. – Ну, кто что думает, как будем промышлять татар?

– Мыслю я, на рогатину их брать надо. Сила малая пусть обойдет с низовьев и ударит пеше. Татары же на стрельцов отвлекутся, пешцы тем временем незаметно подберутся к ворогу. А вы стрелами нас прикроете со стороны леса, – внес предложение Лука, как самый старший среди собравшихся на совет.

Остальные вои молчали. Афоня только предложил сначала снять дозорных, а потом уже нападать. Все с ним согласились.

– Ну, раз так. Быть посему, – принял решение Андрей. – Снимаем дозорных и сразу атакуем. Как рассветать начнет, так сразу и начнем.

Договорившись о сигналах, стали расходиться. Меньше дюжины новгородцев во главе с Кузьмой растворились во мраке леса, они должны обойти лагерь и отсечь бесермен от лошадей. Андрей со стрельцами скрытно выдвинулся на позицию. Время тянулось крайне медленно. Так всегда бывает в минуты ожидания. Лагерь степняков медленно засыпал. Лишь в стороне от костра двое молодых татар утоляли похоть, насилуя несчастных пленниц.

Остальные полоняники, согнанные в одну кучу, жались друг к другу. Весной ночи холодные. На многих из них лишь рубахи и штаны. У некоторых и того не было.

Лошадей татары отправили на выпас, и пешая рать в первую очередь должна была отрезать татар от коней. Лагерь степняков огражден возами, поставленными полукругом. Большинство бесермен вповалку улеглись спать прямо у костров. Про сторожу татары не забыли, выставили пяток человек. Для стрельцов удачей стало то, что все они сидели у костров. В свете яркого отблеска огней отчетливо видны силуэты дремавшей сторожи.

– Пора, – очнулся от своих размышлений Андрей.

Совсем рядом раздался крик ночной птицы: это Кузька подавал условный сигнал. Дозорные татары испуганно вскочили, пристально всматриваясь в чащу леса. Андрей плавно навел наконечник стрелы на цель – вскочившего на ноги татарина, натянул тетиву до уха, не отрывая глаз от цели, и плавно спустил тетиву, когда наконечник стрелы коснулся большого пальца левой руки. Стрела ушла с легким шелестом, вошла точно в низ живота татарина по самое оперение. Андрей сделал поправку в прицеливании, используя в качестве прицела уже мизинец левой руки – вторая стрела вошла точно в основание черепа бегущего к лошадям степняка.

Следующая стрела, Андрей мог поклясться, отскочила от груди татарина, но степняк, опрокинутый силой удара, смог-таки подняться на ноги. Андрей пустил еще одну стрелу, целя уже чуть выше макушки шелома.

Татарин легко отмахнулся от летящей в него стрелы, но снова свалился, еще одна стрелка ударила его по остроконечному шелому. Непонятно, то ли убит, то ли оглушен, да и бог с ним, главное, что сейчас он не боец.

От громкого топота несшихся галопом верховых новгородцев табор всполошился, пронзительно завыли пленные русские бабы. Стрелы падали и выкашивали мечущихся по табору людей. Сколько татар они побили стрелами, Андрей затруднялся сказать, но уверен, что только от его стрел погибли не менее семи степняков. Те из татар, кому удалось вырваться из табора и добежать до табуна, были встречены новгородцами, отсекавшими татар от лошадей. Сабля хороша в конном бою, да еще когда татар больше, а парировать сабелькой удар топора – гиблое дело. На стороне новгородцев внезапность, но татар больше, и, судя по звенящему железу, там разгорелась нешуточная битва.