Саймон Хоук - Гамбит Айвенго

История Джесс Фейн была более заурядной. Она провалила ТПИ, как и все те, кто не мог себе позволить обучение с помощью имплантов. И ей предложили три завидных варианта на выбор. Работать с сфере уничтожения и переработки радиоактивных отходов, добывать руду в поясе астероидов. И службу в армии. Она с иронией шутила, что это был непростой выбор.

Их встреча произошла недавно, но они уже довольно неплохо знали друг друга. Солдатская дружба завязывается быстро. У них просто не было выбора. Джесс была молодым капралом, она только что вернулась с вахты под началом Александра Невского. В то время не было редкостью, когда русские женщины сражались на поле боя бок о бок со своими мужчинами, и Джесс орудовала палашом на покрытой льдом Неве рядом с лучшими из них. Для нее это была хорошая смена темпа, ведь в древние времена место женщины было либо у домашнего очага, либо на передней линии в качестве пушечного мяса, либо на принимающей стороне изнасилования. Джесс, привыкшая к современному равенству полов, ненавидела армию со всей страстью.

– Не могу передать всю красоту этих ощущений, – говорила она. – Находиться в самой гуще боя и разваливать черепа мужиков! Боже, никогда не думала, что я могу быть настолько кровожадной. Но после всего, через что мне пришлось пройти…

Лукас улыбнулся.

– Надеюсь, тебе удалось от всего этого избавиться.

– Не окончательно, – сказала она, улыбаясь. – Но не волнуйся, ты в полной безопасности. Следующую выпивку покупаю я. Как насчет того, чтобы хорошенько набраться?

– Нет времени, лучше настоящего, – сказал Лукас, и они оба рассмеялись старой армейской шутке.

Для солдата напиться между вахтами было практически необходимостью. Спиртное позволяло адаптироваться, затормозить. Даже если пьянство доводило до кондиции, не позволяющей перемещаться, армия относилась к подобному с полным пониманием. На шее каждого бойца висел армейский жетон с кодом решетки назначения его следующей точки отправки. Шаттлы выполняли регулярные проверки всех баров. Военная полиция просто сваливала бесчувственных бойцов в салон вместе со всем их снаряжением, доставляла на соответствующую решетку, швыряла их на хроноплаты и отправляла к месту назначения.

Каждый боец знал: ничто так не протрезвляет, как хроноплата. Где-то в водовороте неконкретного времени, которое личный состав называл мертвой зоной, плавало огромное количество рвоты. Почти у всех перемещение вызывало сильную тошноту. Со временем многие солдаты привыкали к нему настолько, что умудрялись удержать пищу в желудке, по крайней мере, в течение какого-то времени. Но большинство после перехода все-равно блевало. Таковой была еще одна романтическая особенность армейских путешествия во времени. Случалось, что некоторые терялись в процессе перехода и оказывались в плену у мертвой зоны. Об это не принято было говорить.

Но, по крайней мере, одну хорошую вещь об армии Лукас мог сказать. Спиртное было превосходного качества и стоило дешево. Можно было заказать буквально все. Одно время он пристрастился к водке, но потом переключился на глинтвейн, который распробовал в средние века.

Джесс пила чистый скотч.

Армейский бар никогда не был шумным местом. Обычно стоял гул разговоров, но никогда не была слышна музыка и совсем редко какие-нибудь крики, вне зависимости от степени выпитого. Солдаты никогда не тусили друг с другом слишком долго и, когда после расставания каждый отправлялся своею дорогой, шанс встретиться вновь был ничтожным. Лукас и Джесс сидели за столом в маленькой кабинке и держали друг друга за руки. В этом не было ничего романтического. Для солдат был важен определенный физический контакт. Когда в течение следующих нескольких минут их могли вызвать в древний Рим или на Шестидневную войну в ХХ веке, казалось важным потянуться и коснуться кого-нибудь, чтобы убедиться в его реальности.

– Ты когда-нибудь хотел во всем этом разобраться? – сказала Джесс. Она уже была немного пьяна. – Я имею в виду, что устала быть просто кнопкой, которую жмут рефы. Черт, никогда не видела рефа. Там в прошлом, в России, в центре чертовой бойни, ты поверишь, я начала думать: если я останусь в живых, на что это повлияет в целом? Как все работает? Почему я этим занимаюсь? Мне казалось, что все мое внимание было поглощено тем, чтобы выживать.

Лукас кивнул, полностью ее понимая. Джесс все еще была новичком, и все это было для нее в новинку.

– Веришь или нет, – сказал он ей, – ты привыкнешь. Придет время, когда ты полностью прекратишь об этом думать. Неважно, влияет ли твое участие в деле на заключение какого-то торгового договора или исход международного конфликта тысячелетней давности. Мне нравится думать, что влияет, что то, что я делаю, реально важно для чего-то, но я этим не заморачиваюсь. Иногда лучше просто врубить автопилот. Попытаться уцелеть. И кроме этого ничто особо не важно. Они странные, эти мысли, которые могут пронестись в твоей голове во время боя. Это невозможно проконтролировать. Лучшее, что можно сделать, – попробовать полностью прочистить мозги. Просто наполнить их пустотой. И не думать об исходе. В противном случае…

Он не закончил мысль.

– Ага, – сказала Джесс, уставившись в свой напиток. – И не нам задавать вопросы, так получается?

– Не пытайся все разложить по полочкам, Джесс. Иначе ты ослабишь свою защиту.

– Спасибо. Я это запомню. – Она пригубила свой скотч. – Они сообщили, куда направляют тебя в следующий раз?

– Пунические войны.

– Да. Может оказаться весьма жестко.

Лукас пожал плечами.

– Я почти заслужил это. Уничтожение 7-го кавалерийского полка Кастера было вишенкой на торте. Позже сиу устроили шикарное пиршество в честь окончания карьеры Желтых Волос. Вахта оказалась легкой. Похоже, я напросился на сложную.

– Ненавижу ожидание, – проронила Джесс.

Ему было нечего добавить. Рано или поздно это чувство появлялось у всех солдат. Не ожидание отправки на миссию, но ожидание того несчастливого мгновения, которое окажется для тебя последним.

Их окружало много солдат, некоторые были одеты в одноразовые нестроевые камуфляжи, другие уже облачились в униформу гессенских наемников, гуннов, центурионов, зеленых беретов или викингов. Ничто из этого не казалось реальным в 2613 году. Они принадлежали ему, но не были в нем как дома, скорее это был какой-то сон алкоголика. Они провели вместе еще пять минут, прежде чем Лукас услышал, как по громкой связи прозвучал его код. Они обменялись взглядами, может, в последний раз, и он ее оставил. Она сидела и смотрела в свой скотч, в котором кубики льда закручивались и звякали о стекло.

Сципион выслал вперед лучников, перегруппировал силы, и они атаковали опять. Как он и советовал Джесс, Лукас включил автопилот, полностью вырубил мозг и дрался как робот. В нем истощилось все. Энергия, дух, даже страх. Когда он наконец вышел из этого состояния, то с удивлением обнаружил, что все еще жив. Сципион победил.