Елизар Лазовский - Прошлая настоящая жизнь

– Ну и что делать будем, а, Вить? – Лида заглянула ему в глаза с извечной женской надеждой найти мужское плечо посильнее, на которое можно было бы переложить груз, который так тяжело тащить одной. – Ты ведь, конечно, думал обо всем, что случилось. И до чего додумался? Что нам делать?

– Это зависит от того, чего мы хотим. Хотим воспользоваться вторым шансом и просто жить? Значит, будем жить заново, это будет наверняка интересно. Или мы хотим вернуться? – Витя взглянул на Лиду испытующе. – Ты хочешь вернуться?

– А ты? Разве у тебя не остались в прошлой жизни родные люди? Мне в той жизни тоже за пятьдесят было, когда… ну, когда это случилось, у меня семья, дочка, внучка.

– Я в первые дни как в каком-то угаре жил – молодое тело, еще одна жизнь! Здорово было бы прожить ее без прошлых ошибок и даже наоборот. Я ведь финансист по образованию, на немалых должностях в приличных компаниях работал, последнее место – финансовый директор в структуре Газпрома. Представь, какие перспективы открываются – я же помню все перипетии в политике и экономике страны от перестройки и до наших дней, Господь умом не обделил вроде. И я смогу использовать свои знания! Вот как захочу, так и использую. Но пожил я несколько недель в этой социалистической действительности и понял – долго не выдержу. В первой жизни я не имел «послезнания», жил как все, а сейчас… Еще раз маршировать строем сначала в красном галстуке, потом с комсомольским значком, потом с партбилетом… Ну их на фиг! Всех денег не заработаешь. Если будет возможность, я бы вернулся. У тебя вон семья. Я, правда, был разведен, но у меня дочь беременная была, может, я уже дед, а не знаю об этом, кто ж его знает, как здесь и там время течет… Потом, там работа осталась интересная, денежная, я немалого добился в той жизни, полмира объездил и по работе, и отдыхать. К свободе привык, не представляю, как буду здесь. Я бы вернулся, однозначно. Если только это возможно.

– С того дня, как я здесь очутилась, я чувствую себя как на экскурсии. Здесь, конечно, здорово и интересно, но я хочу обратно. К тому же я хорошо помню анекдот про разницу между туризмом и эмиграцией. А еще обязательно хочу узнать, что произошло, как это вообще возможно и кто за этим стоит.

– Кто стоит? Ясно кто – Василич.

– Уж чего яснее. Василич – это отчество или фамилия?

– А я про фамилию не подумал, и правда! Но по-любому найдем Василича, вытрясем из него информацию вместе со всеми его печенками!

– Вить, время! Побежали в школу, а то и на второй урок опоздаем. Слушай, а у тебя это тоже легко работает – переключаться со взрослого сознания на детское?

– Да, даже не контролирую и не замечаю. Когда обстоятельства требуют быть школьником – я школьник. Дома наедине сам с собой размышляю – я взрослый. Да вот с тобой тоже взрослый. А ты?

– Да, я с тобой сейчас тоже взрослой своей половиной общалась, куда там этой четырнадцатилетней пигалице такие вопросы поднимать! Надорвалась бы.

С Витей в школе они демонстративно не общались. Многое успели обсудить у Лиды на кухне, обменялись номерами телефонов и долго болтали после школы. Лиде было интересно все, даже мелочи, поэтому она спросила:

– Слушай, а что переместилось вместе с тобой?

– О, обхохочешься! Мой костюм, цивильный и недешевый, превратился в брючки и курточку, я бы не возражал, если бы это был приличный деним, ан нет, получилась такая детская рабочая одежда. А вот с чем повезло, так это с кейсом – из него вышел вполне приличный дипломат. Отец с ним ходит и уверен, что он у него давно и что он сам его по случаю купил. Правда, в кейсе у меня были документы и рекламная полиграфия, а здесь в дипломате оказалось два набора – акварельных листов и цветной бумаги, ну да в школе все пригодится. Дорогущие электронные наручные часы превратились в механические, марки «Слава» Второго часового завода, из айфона получился неплохой калькулятор, еще у меня в кармане были, в общем, из них получилось то же самое, только называется это сейчас «изделие номер 2 Баковского резинового завода».

Лида подавилась смехом.

– А еще со мной был ноутбук, так угадай, что теперь вместо него на почетном месте у меня на письменном столе? Портативная пишущая машинка «Москва»! Но самое главное, у меня теперь есть новенький блестящий самокат, вполне легализован перед родителями, похоже, они думают, что это они мне на день рождения купили. На балконе стоит, накрыт клеенкой от дождя и снега, лета ждет. Угадаешь, что это было в прошлой жизни?

– Даже боюсь представить. Не машина, точно, по габаритам не сопоставимо. Вряд ли ты, пижон в дорогом костюме, на велосипеде… Неужели-таки самокат и был?

– В точку! Но, убей, не представляю, как я на нем ехал – в одной руке кейс, в другой ноутбук.

– Однако! У меня вещи тоже оказались легализованы перед родителями. А деньги? А куда дел изделие номер 2?

– Да мама с папой отнеслись ко всем моим перемещенным вещам так, как будто они всегда у нас были. Правда, изделие номер 2 я сразу припрятал, пока не нашли. И если найдут, не знаю, как отнесутся, может, решат, что я у них спер… – Витька смущенно покашлял. – А вот с деньгами интересно получилось. У меня наличных с собой не было, только несколько монет в кармане плюс пара банковских карт. Так вот, монеты трансформировались в советские дензнаки, один к одному; из одной карты, сбербанковской, получилось несколько сберкнижек общей суммой – сумасшедшие для советских времен деньги! А карта другого банка с очень солидной даже для того времени суммой пропала, представляешь?

– Представляю, вместо нее ты наверняка нашел цветную картонку. Значит, этого банка сейчас не существует, у меня так с Альфа-банком случилось.

– Ну да, Газпромбанк пока не создали.

– А на чье имя сберкнижки, на твое? Ты же несовершеннолетний, несколько лет еще не сможешь ими воспользоваться.

– На предъявителя! Такая вот предусмотрительность.

– И много денег? Давай подсчитаем наши капиталы. Для решения наших задач они наверняка понадобятся.

– Налички семьдесят восемь рублей, а на книжках двести двадцать четыре тысячи восемьсот сорок три рубля.

– Да, в нашем финансовом сотрудничестве я буду младший партнер, у меня всего семьсот девяносто один рубль и пятьдесят копеек, правда все налом.

Решили, что денег на пустяки не тратят, берегут исключительно на нужды расследования. А расследование все еще стояло на месте. Пришла пора встретиться и серьезно обо всем подумать…

Операция называлась «В кино на двухсерийный фильм в кинотеатр „Октябрь“». То есть общим хронометражом часов на пять (если считать еще и дорогу туда-обратно). На самом деле встретились в «Детском мире», купили мороженое. О боги! До чего же вкусное мороженое было в «Детском мире», ЦУМе и ГУМе в детстве! Присели на каких-то боковых ступеньках между третьим и четвертым этажами, где мало кто ходил. А куда было деваться бедным школьникам? На улице конец января, мороз и солнце, конечно, но в сквере долго не погуляешь. Снова встречаться у Лиды было не очень удобно, мама приходила с работы всегда в половине пятого, могло не хватить времени на разговоры. И Лиде совсем не хотелось знакомить маму с Витькой; что она подумает? Вот и нечего вводить ее в заблуждение.