Юлия Маркова - Севастопольский блиц

09 апреля (28 марта) 1855 год Р.Х., день первый, 10:45. Окрестности Севастополя, базовый лагерь британской армии.

Главнокомандующий британским экспедиционным корпусом фельдмаршал Фицрой Джеймс Генри Сомерсет, 1-й барон Реглан.

Лорд Реглан был в шоке. Чудом уцелев во время бомбардировки, он теперь не знал, что ему следует предпринять. В данный момент он с ужасом наблюдал за тем, как британские хирурги, накинув поверх обычной одежды кожаные фартуки как у мясников, сортируют доставляемых санитарами солдат Ее Величества, отделяя живых от мертвых. И ведь подумать только – на многих покойниках ни царапинки, только потеки крови из носа и ушей. По свидетельству санитаров, их так и нашли – сидящими на дне траншеи в обнимку со своими ружьями. Они просто умерли и даже главный хирург британской армии не может сказать, в чем причина их смерти. А вот рядом на расстеленных шинелях лежат другие тела, изломанные и исковерканные, очевидно побывавшие в самом эпицентре кошмара. На них доктора даже не смотрят, потому что лечить эту груду мяса и костей не взялся бы даже сам Господь Бог.

Но британские хирурги не равнодушны к людским страданиям и готовы сражаться со смертью за каждого солдата или офицера Ее Величества, даже несмотря на то, что ужасная антисанитария в английских госпиталях убьет большую часть их пациентов. Что там говорить об условиях на полевом перевязочном пункте, если в Балаклавском госпитале за зимние месяцы британское командование даже не удосужились отремонтировать окна и двери. И вообще в эту эпоху количество солдат, умерших от ран, превышает число убитых наповал, а количество погибших от кишечных инфекций, больше и тех и других вместе взятых. Кишечная палочка косит армии похлеще пуль и ядер, а врачи рассуждают о дурном воздухе и миазмах.

Общее число убитых и раненых пока не подсчитали, но потери наверняка будут как после проигранного сражения. И что хуже всего – неизвестный враг, засевший со своими пушками на вершине Сапун-Горы, артиллерийским огнем сумел полностью разгромить британский лагерь, взорвать запасы пороха, разбить железную дорогу и уничтожить на ней единственный паровоз. У французов от этого обстрела тоже имелись потери, но основной удар пришелся все же по англичанам. Самое главное, что выпущенные с Сапун-горы бомбы огромной разрушительной силы не долетали до Камышовой бухты, где обосновался французский флот, а вот английская якорная стоянка в Балаклаве пострадала изрядно. А ведь она казалась такой безопасной, укрытой от штормов и всяческих напастей… никто ведь не мог предвидеть заранее, что враг сможет тайно втащить на вершину горы множество пушек и нанести по господам коалиционерам внезапный и уничтожающий артиллерийский удар. Самое ужасное заключалось в том, что обстрелу и полному уничтожению подверглись как раз сильнейшие корабли флота Владычицы морей.

В яростном ревущем пламени там, за холмами, в настоящий момент погибают лучшие линкоры Ее Величества: стодвадцатипушечные «Британия», «Трафальгар» и «Королева»; девяностопушечные «Родней» и «Лондон», а также семидесятивосьмипушечный «Беллерофон». Артиллерийский обстрел застал британских моряков врасплох. По свидетельству очевидцев, чудовищные снаряды глубоко вонзались в толстые дубовые борта (у парусных линкоров до метра толщиной) и тут же разрывались с ужасной силой, создавая такие проломы, что в них с легкостью мог бы пройти человек. К тому же адский жар от этих взрывов моментально воспламенял расколотое дерево, создавая очаги пожаров, с которыми бороться оказалось почти невозможно. А уж если снаряд пробивал ослабленный борт или попадал прямо в пушечный порт, взрывался внутри – то тогда ревущее яростное пламя охватывало сразу помещения трюма, превращая их в огненную пещь. В этом неистовом огне вместе с сотнями других храбрых британских моряков одним из первых погиб и командующий флотом в Средиземном море вице-адмирал Эдмунд Лайонс.

Скрипнув зубами в приступе бессильной ярости, лорд Реглан посмотрел на вздымающиеся к небесам клубы угольно-черного дыма. Он находился к вершине Сапун-горы примерно в три раза ближе, чем адмирал Нахимов (около трех километров) и точно знал, что, несмотря на красный цвет знамени, там окопались кто угодно, но только не турки. Турки (настоящие) еще с ночи разбежались по окрестностям, и их ловят храбрые марокканские спаги императора Наполеона Третьего (как самые опытные в этом деле). Пойманные пытаются лепетать в свое оправдание что-то о шайтане, слугах иблиса и прочей нечистой силе – по их словам, именно она одолела поклонников Магомета прошлой ночью. Морщась от отвращения, главнокомандующий британской армией приказал повесить дезертиров и то же самое проделать с теми из них, которые еще будут пойманы. Когда есть возможность пограбить, турки всегда первые, честные британские солдаты за ними не угонятся; а если требуется воевать, то они убегают с поля боя быстрее своего визга, как и случилось в битве под Балаклавой.

Лорд Реглан посмотрел на стоящего рядом генерала Кэмпбелла, временного командира четвертой пехотной дивизии.

– Сэр Джон, – просто сказал он, – я хочу, чтобы ваша дивизия поднялась на эту гору и вышвырнула оттуда тех хулиганов, которые причинили вам столько неприятностей. Их там не должно быть особенно много, так что, думаю, вы управитесь с этим делом за пару часов. Если вы выполните поставленную задачу, то станете постоянным командиром дивизии. Ступайте, я жду от вас только победы!

– Постойте, месье Реглан, – окликнул британского командующего подошедший со стороны французского лагеря, генерал Боске, командующий стоящим по соседству правым флангом [5] Организуя осаду Севастополя, господа коалиционеры устроили настоящий сэндвич. Левый фланг осаждающих, от Карантинной бухты до позиций напротив Южной бухты, занимали французы. Центр, напротив III бастиона, который они называли Большим Реданом, занимали англичане. Правый фланг от Малахова Кургана и до Черной речки снова был отдан французам, и генерал Боске на этом правом фланге, изолированном от основных французских сил, был мини-главнокомандующим. французской армии, – дивизия зуавов и конные африканские егеря д`Алонвиля поддержат атаку британских храбрецов, или мы уже не союзники?

Полгода назад, во время Балаклавской операции русской армии, именно Боске со своим обсервационным корпусом вытянул англичан из весьма неприятной ситуации. Если бы не те самые конные егеря д`Алонвиля, Легкая Бригада британской кавалерии, состоявшая из цвета знати, вся без остатка легла бы на том кровавом поле, куда ее загнал как раз лорд Реглан.

– Хорошо, мой дорогой друг, – кивнул британский главнокомандующий, – пусть ваши зуавы и конные стрелки подкрепят атаку британской пехоты. Хотя не думаю, что дело будет трудным: гора выглядит совершенно пустынной, так что думаю, что устроившие этот обстрел русские давно убрались туда, откуда они явились. Теперь меня интересует только то, какой бакшиш (взятка) был заплачен туркам, чтобы те пропустили русских на вершину Сапун-горы…