Игорь Черепнев - Служу Престолу и Отечеству: Служу Престолу и Отечеству. Триумвират. Вперед, на Запад!

Дольский небрежным движением руки отстраняет чинушу, заинтересованно смотрит на мадам, затем щелкает пальцами, подзывая официанта:

– Ну-ка, милейший, бутылку самого лучшего шампанского за тот столик!.. Мигом у меня!.. Аллюром – марш!

А дамочка уже не так равнодушно смотрит на нашу компанию. Глаза – как два прожектора в ночной тьме, высвечивают каждого из нас по очереди. Клюнула рыбка? Вот сейчас и проверим…

Обогнув «замершего в восхищении» Анатоля, подхожу к столику и слегка заплетающимся языком выдаю очень вежливую, на мой взгляд, фразу:

– Сударыня, будьте милосердны! Покорнейше просим-с простить за некоторый шум!.. Сейчас идет война-с, а в случае боевых действий все ценности империи, и именно такой восхитительный бриллиант, как вы, должны быть под защитой армии. Снизойдите к нашим мольбам-с и украсьте своей фантастической красотой скромное общество офицеров-фронтовиков!.. Пзвольте ручку-с облобызнуть!..

Мадам выжидает, как бы в раздумье, отрепетированные несколько секунд, затем с милой улыбкой соглашается и протягивает мне руку, чтобы помог ей встать. На столе усилиями официанта, подгоняемого Дольским, тут же материализуется еще один столовый прибор в компании с обещанной бутылкой шампусика, вся компания вежливо встает и по очереди представляется гостье. Меня она выслушивает внешне равнодушно, только глаза на миг вспыхивают то ли торжеством, то ли азартом. Сама же в ответ представляется баронессой Амандой Леопольдовной Вэльо. Ага, почти баронесса фон Грей фон Штурм или маркиза дю Карамболь из «Летучей мыши». Интересно, почему эти дамочки любят представляться всякими титулованными фамилиями с пышными, хоть и мифическими родословными? Потому что их профессия начиналась с того, что упомянутые бароны их пороли и имели на своих конюшнях? Или это просто зависть к аристократии?..

Оркестр негромко наигрывает мелодии из популярных оперетт. Накатив очередную рюмку за знакомство, продолжаем начатый ранее разговор о военных делах. Сначала Валерий Антонович делится очень секретными сведениями о готовящемся наступлении 4-й армии и о том, что мы, в смысле, наша 2-я будет наносить отвлекающий удар. Затем эстафету принимает наш лихой кавалерист Дольский и в течение пятнадцати минут вешает лапшу на уши баронессе в лучших традициях армейского трёпа. Дамочка уже влилась в диспут и пытается даже им руководить, во всяком случае, задает достаточно хитрые вопросы, вынуждая нас спорить друг с другом. Почему-то на ум приходит сравнение с богиней раздора Эридой… или ее земной коллегой Клеопатрой из «Египетских ночей». Как там у господина Пушкина?

В нашем случае вместо жизни объектом торга, наверное, является важная информация… Все остальное – аналогично. Дождавшись окончания очередной байки Анатоля с подыгрывавшим ему корнетом, «баронесса» атакует меня:

– А почему вы, Денис Анатольевич, молчите? – Дальше интонация становится кокетливо-капризной. – Расскажите же что-нибудь про свои подвиги! Ведь, насколько я понимаю, вас наградили орденом?

– Я не совершил ничего особенного, мадам. Как говорят наши союзники, à la guerre comme à la guerre… Мы стреляем, в нас стреляют…

– Извините его, баронесса, Денис Анатольевич у нас – известный скромник. – Капитан Бойко начинает потихоньку раскрутку темы. – А между тем на счету его роты, да и лично его самого, немало славных дел в тылу у германцев… Ну же, подпоручик, расскажите про последний рейд!

– Валерий Антонович, вы же прекрасно все знаете… Ну, повоевали малость. Обозы германские громили, несколько артиллерийских батарей уничтожили, железнодорожную станцию взорвали. Да и так по мелочи порезвились… – Пытаюсь выглядеть подвыпившим, обиженным и непризнанным гением. – И дальше бы тевтонов громили, если бы не этот чертов… Пардон, мадам!.. Этот англичанин. Как его… лейтенант Джеймс Бонд. Бросай всё, сиди и жди, пока эта подлодка не приплывет… И что это за формулировка: «Поступаете в полное распоряжение…»? Да он не то что с нижними чинами, со мной обращался, как со слугой… Ничего не объясняет, только командует… Вся рота – как его личный почетный эскорт, без разрешения никуда не отлучаться… Как бараны, сидим несколько дней на одном месте, вокруг германцы туда-сюда ходят, а мы в кустиках отдыхаем… Потом пароход этот, корыто старое, захватываем неизвестно зачем… А потом мистер Бонд перегружает на подводную лодку пару каких-то ящиков – и нет чтобы уплыть вместе с ними на свой Туманный Альбион, тащится с нами в Ново-Георгиевск. Слава богу, хоть там от нас отвязался, сразу к генералам кинулся… Еще пару дней, господа, и, честное слово, – не выдержал бы!..

– Ах, Денис Анатольевич, вы так интересно рассказываете! – Баронесса аж раскраснелась от удовольствия, в смысле, волнения. – Но прошу меня простить, я вас покину, господа, на одну минуточку!

Проводив взглядами удаляющуюся фигуру, негромко переходим на трезво-серьезный тон, пока есть время.

– По-моему, она в достаточной степени уже заинтригована. – Валерий Антонович довольно потирает руки. – И в качестве жертвы выбрала вас, Денис Анатольевич. Так что нам осталось только чуть-чуть подыграть и удалиться…

Мимо нашего столика проходит давешний складской хомяк, останавливается и начинает пьяно разглагольствовать про единение боевых офицеров и доблестных кладовщиков в погонах, одновременно роняя на стол перед Астафьевым маленькую бумажку. Чирикнув напоследок еще пару ничего не значащих фраз, чинуша удаляется на свое место. Корнет разворачивает записку, затем негромко поясняет:

– Мадам куда-то телефонирует. Абонента узнаем чуть позже… Что вы так улыбаетесь, Денис Анатольевич?

– Да вот вспомнил по подходящему случаю анекдот… Некий господин сидит в ресторане с дамой, и приспичило ему… по малой нужде. Но ведь надо как-то объяснить это спутнице, вот он и говорит: «Простите великодушно, мадам. Я вынужден вас покинуть буквально на минуточку, дабы помочь одному своему другу… С которым надеюсь познакомить вас чуть попозже…»

Кажется, обстановку разрядили, все ржут. Чуть позже возвращается с довольным видом баронесса, и спектакль продолжается. Пока мы с Дольским соревнуемся в армейском красноречии, Валерий Антонович вновь идет терроризировать музыкантов. После недолгих переговоров, где главным аргументом послужила пара «красненьких», капитан с довольным видом возвращается на место, а спустя минуту главный маэстро, тихонько наигрывая модный и популярный романс «Сияла ночь» на слова Фета, неторопливыми шагами приближается к нашему столику, на зависть высокопоставленным смотрителям портянок, не догадавшимся или не успевшим заказать что-нибудь из музыки своим фифкам. Старый седой музыкант, обойдя наш столик, останавливается перед баронессой, и его скрипка начинает выдавать красивую импровизацию на мелодию романса. А мне почему-то вспоминается старый скрипач, повесивший сюртук на спинку стула, про которого пел Константин Никольский…