Александр Владыкин - Тайны Иудейской пустыни 3

– Ты знаешь, что самое сладкое на свете?

– Сахар, мёд, патока!

– Нет. Самое сладкое на свете – это грех! Я понял это тогда, в пустыне у поющих скал. Грех – он, как наркотик, в тысячу раз сильнее, он притягивает к себе. У человека появляется маниакальная зависимость к возвращению в эту зону греха. Я очнулся вечером, уже в потёмках. Всё пропало: каньон, скалы вместе с музыкой и танцовщицами. Я был, абсолютно, голый, и почувствовал, какое-то внутреннее опустошение, меня, как кто вывернул наизнанку. Я стоял около колодца и слушал перекличку цикад. Я не знаю, что это было, Йоко. Я не помню, как добрался в город. Но, во снах, я часто возвращаюсь на это место, где я был счастлив.

– Больше ничего не помнишь, Йог?

– Отец Дионис, – поправил священник.

– Помню! В том и беда, что помню! Прошло много лет, но молитвы в монастыре не помогают мне забыться. Я помню голос из колодца, он уже несколько лет зовёт меня:

– Сюда. Иди ко мне, не бойся. Я жду тебя! Иди, здесь хорошо! Мы ждём тебя!

Отец Дионис закончил свой рассказ, и быстро, быстро поднялся по лестнице, ведущей к площади посредине монастыря преподобного Саввы Освящённого. Он перед своим уходом сказал:

– Ты очень похожа на танцовщиц из каньона греха!

(Я не ошибся:

– Рано ты в священники пошёл, святой отец!)

Надеюсь, Йоко не прочитала мои мысли?

***

– Значит, получается это не единственное место в Иудейской пустыне, где возникают эти поющие скалы? Либо, оно, каким-то чудесным образом может перемещаться по пустыне. Слишком одинаково его описывают все свидетели этого земного чуда: Каньон, скалы, музыка. Йоко, если бы я не прочувствовал всё сам, я бы никогда не поверил в это. Значит наркотики отпадают. Не понятно, как шарлатаны узнают о месте появления этих скал? Если мы не разгадаем с тобой этот секрет, то грош нам цена, Йоко. А шарлатаны будут наживаться на доверчивых туристах.

– Ты забываешь, Али, у нас другая цель. Прошу тебя. Не отклоняйся от расследования пропажи японских девочек.

***

Наконец мы отвязались от этой мымры! У неё старческий маразм: то ей юбки наши не нравятся, слишком коротки для мусульманского мира, то потребовала, чтобы мы не пользовались косметикой, говорила, что пустыня не любит этого. Как эта старуха надоела! Йоко была права, в Иудейской пустыне действительно интересно, сегодня мы, вместе с Самико поедем смотреть поющие скалы. Там даже ритуал специальный есть, нужно выждать время, когда солнце переместиться в зенит. Лишь бы эта мымра ни о чём не заподозрила. Ну, бог и соседку нам послал! Она, категорически запрещала нам углубляться в пустыню, у неё весь мир наполнен мошенниками и шарлатанами. А, по мне – это одно и то же. Мне кажется, без мошенников мир будет выглядеть скучнее. Это, как цирк, без фокусников-иллюзионистов.

– Ниагара! Не отставай. Вся группа уже собралась.

Я думала мы уедем далеко, на край пустыни, а это совсем рядом. Молодые люди высадили нас посреди песка и камней, в пятнадцати минутах езды от гостиницы, собрали деньги за аттракцион, и уехали восвояси.

– Вы сидите, и ожидайте, когда появятся поющие скалы.

Я не пойму, почему тогда сюда приезжать нужно рано утром, если, всё равно, ждать до обеда? Мы уехали, чуть свет… Через пару часов ожидания, толпа начала роптать. Честное слово, я почувствовала, что у меня начали расти ослиные уши. Нас надули. Блин! Как последних лохов, вывезли в пустыню и сиди жди, когда рак свистнет, или скалы запоют. Оптимисты уже смеялись в открытую, хорошо, хоть до гостиницы не далеко, пару часов ходу. Особо принципиальные и нервные, начали ругаться, не смирившись с потерей денег, и начали агитировать толпу последовать назад в гостиницу. Мне тоже было немного жаль потраченной суммы на поездку, я посчитала, что мы, на эти деньги, купили немного ума. Права была соседка:

– Весь мир держится на шарлатанах и аферистах!

Никто, никуда не уходил. Солнце подымалось всё выше и выше. Люди стали делиться водой, кое кто нашёл, в этом несбыточном аттракционе, перст судьбы, и принял более крепкие напитки. Я не поверила своим глазам. Молодые люди не обманули нас. Появился каньон, и скалы. Музыка, целое море музыки! А, потом, такое началось!

***

– Ты много лет поставляешь рабов в наши миры! Не открывая секрет, где их берёшь.

– Я поставляю материал, Эрг! Он, как воск, текуч и липок. В вашей воле сделать из него кого хочешь, господин: раба, слугу, воина! За ваше золото, я готов исполнить любой ваш каприз!

– Я заказал тебе двух охотниц.

– Ваш заказ выполнен, господин! Можете прислать слугу за женщинами.

Эрг доверял ловчему. Бург был из семинга его отца. Эрг подал мешочек с золотом, как плату за товар, который уже сегодня будет в его лагере. Эрг старался укомплектовать охотников перед началом обезьяньего гона. Предводитель обезьян предложил свои правила игры: обезьяны, как всегда, не будут ограничены в защите, основным оружием обезьян будут зубы и когти, разрешалось ещё применение других животных, заключивших союз с обезьянами на эту игру. Лысые должны быть вооружены короткими мечами. Разрешалось применение приманки. Приманка должна быть пронумерована, и, обязательно, прикована короткой цепью к камням, или скалам. Приманка должна иметь не более четырёх защитников. Защитникам позволено иметь, кроме коротких мечей, пики, с тупыми наконечниками. Игра начнётся в день, когда светило тьмы окрасится в красный цвет. Спокойных снов тебе Эрг!

– Спокойных снов повелителю обезьян!

Эрг был доволен: ловчий обеспечил его армию всем необходимым. У него теперь полный штат загонщиков, копателей ловушек и мастеров пращи. Последние, как и боевые слоны, были сюрпризом для неприятеля. Игра должна быть интересной! Эрг. Как и все жители его семингов ожидали построения охотников в боевые порядки. Сигнал священного рога тура начинал игру, как только ночное светило показало цвет своего лица. Предводитель обезьян наблюдал за игрой с башни дракона. Надеюсь, в этот год он не изменит своей привычки. Эргу никогда не удавалось пленить предводителя обезьян. Уж, сильно его охраняли. Но в этом году, он кое-что придумал, только бы ловчий успел воплотить все его мечты в жизнь, до начала охоты. Эрг пожелал спокойных снов своим подданным, чтобы для них каждый день был удачным, под его руководством!

Глава 3

Альфа-самец обезьяньего племени был давним соперником Эрга в смертельно опасных играх. Всё-таки я права, за многие годы, проведённые в семинге Эрга, я поняла, почему эти игры нельзя называть войной. Это была игра: жестокая, бескомпромиссная, со следами лицемерия и предательства. Но, игра! Соперники не были заинтересованы в победе, любой ценой, не считаясь с потерями. В этой игре ценились продуманные комбинации, неожиданные ходы, убийство не являлось самоцелью, скорее приоритетом силы и ловкости победителя над побеждённым. В войне нет правил, есть некоторые ограничения, которые, все воюющие стороны стараются игнорировать. Здесь же, любая операция, любой ход соперников оценивался судьями. Судей невозможно было подкупить или запугать. Я никогда их не видела, они были не из нашего мира, и оплату, за свой труд брали трупами. Им было дано право – собирать урожай после этих игр. В отдалении – на буграх, на скалах, на сторожевых башнях и, вообще, на всех возвышениях, пригодных для наблюдения, гнездились толпы зрителей. В этом мире чужая смерть – развлечение. Много желающих понаблюдать за мучениями различных существ, со стороны. (Я вспомнила, эти существа не далеко отошли от людей моего мира, у них тоже есть похожие игры, и, такие же кровожадные зрители.) Болельщики создавали шум, и задавали тон игре, самые азартные из них, вступали в перепалку, которая зачастую заканчивалась кровопролитием, если не успевали смотрители разогнать беснующих фанатов. (Всё, как на Земле. Я вспомнила соседа по квартире в Токио. Тот бросался на телевизор с кулаками, когда проигрывала любимая команда.) До меня, так и не дошло, как мы попали в этот мир, голова болела, как после саке, всё кружилось перед глазами, Самико была раздетая, я осмотрела себя: одежды на мне тоже не было. Мы находились в каком-то склепе, похожем на камеру тюрьмы, над нами виднелось небо. Потолка не было, вместо него, какая-то шахта, уходящая вертикально вверх. Голова плохо соображала. Я забыла, где мы находимся, помню, что в пустыне, но где, а название этого места – хоть убей! Я сообразила: мы находимся на дне колодца, но, как мы сюда попали? Как выбираться будем? Это пришло в голову с опозданием. Я закрыла глаза. Боль не прекратилась, такое ощущение, что мою голову режут дольками, как лимон! Я вспомнила полёт, состояние невесомости, я падала маленьким пёрышком, подымалась, подхваченная ветром, и снова падала…Я открыла глаза, моя подруга зашевелилась. О, боже мой, только не это…Самико вырвала прямо на пол.